А Гречко - Битва за Кавказ Страница 5

И опять для достижения своих целей германские империалисты использовали Турцию. Вместе с ней Германия приступила к подготовке наступления на Баку. Этот город германские империалисты рассматривали не только как важный район, богатый нефтью, но и как центр, объединявший все революционные силы Закавказья, как важный узел дорог на пути из Европы в Азию, в страны Ближнего и Среднего Востока. До тех пор пока Баку находился в руках трудящихся и над ним развевалось Красное знамя Октябрьской революции, немцы не могли считать свое господство на Кавказе надежным. Вот почему германо-турецкие империалисты настойчиво рвались к Баку. Для своего проникновения на Кавказ и осуществления агрессивных планов германские интервенты использовали не только Турцию и националистические правительства Грузии, Армении, Азербайджана, но и главарей белогвардейщины юга России контрреволюционных генералов Краснова, Деникина и других. Помогая генералу Краснову в его продвижении к Царицыну, германские империалисты стремились отрезать Кавказ и Прикаспийский район от Советской России и помешать советским войскам оказать помощь народам Кавказа, и в первую очередь революционному Баку. Со стороны Сухуми немцы помогли войскам грузинских буржуазных националистов развернуть наступление на Сочи и Туапсе, навстречу белогвардейской Добровольческой армии Деникина. Так, германские империалисты с помощью внутренней контрреволюции стремились проникнуть на Северный Кавказ с целью захватить хлебные районы Кубани, майкопские и грозненские нефтепромыслы.

Учитывая многонациональный состав народов Кавказа, особенности их характера, религиозных убеждений, культуры, национальную рознь, насаждавшуюся царизмом на протяжении многих веков, и желая облегчить осуществление своих планов на Кавказе, германские и турецкие захватчики широко проводили провокационную и подрывную деятельность в Азербайджане, Дагестане, распространяли лживые слухи о советских органах власти в Баку, поощряли панисламистские настроения среди мусульман и т. д. Однако ничто не могло помочь германским агрессорам осуществить свои планы по захвату богатств Кавказа, надеть на трудящихся ярмо иноземного рабства. Мудрая внешняя и национальная политика Коммунистической партии и Советского правительства, бескорыстная помощь народов Советской республики обеспечили победу народов Кавказа в гражданской войне и в борьбе против иностранных интервентов. Попытка германского империализма проникнуть на Кавказ и на этот раз позорно провалилась.

Вторая мировая война явилась новым этапом в стремлении германских империалистов проникнуть на Восток. Известно, что практически подготовку войны против СССР гитлеровцы начали сразу же после разгрома Франции и других западноевропейских государств. Подготовка десантной операции "Морской лев" против Англии отошла на второй план и продолжалась только в целях политической и стратегической маскировки. Основное внимание германского генерального штаба переключается на разработку стратегического плана и осуществление практических мероприятий по подготовке войны против СССР. Об этом отчетливо свидетельствуют записи, сделанные начальником генерального штаба сухопутных войск фашистской Германии генерал-полковником Гальдером в его служебном дневнике. 31 июля 1940 г. он записал указания Гитлера, давшего отправные данные на разработку стратегического плана войны против СССР - плана "Барбаросса". В соответствии с этими указаниями начало войны против СССР намечалось на май 1941 г., срок для проведения операции пять месяцев. По первоначальному замыслу один удар наносился к югу от р. Припять на Киев и другой - в Прибалтике и Белоруссии на Москву. "После этого: двухсторонний охват с севера и юга, позже - частная операция по овладению районом Баку"{12}.

Эти указания легли в основу разработки директивы Гитлера No 21 от 18 декабря 1940 г. Этой директивой предусматривалось достижение ближайших целей войны: уничтожение основных сил советских сухопутных войск, находившихся в западной части СССР, захват территории Прибалтики, Белоруссии и Украины. Нанесением главного удара севернее Припяти предусматривалось быстро выйти к Москве. Следовательно, в директиве Гитлера на первом этапе ничего не говорилось о Кавказе. Это объясняется, видимо, тем, что, исходя из идеи быстротечной войны, гитлеровцы полагали, будто достижение ближайших целей войны приведет к развалу Советского государства и к беспрепятственному овладению всеми территориями, лежащими к западу от линии Волга, Архангельск. В этом случае проведение операции по овладению Кавказом и Баку не являлось бы необходимостью. Однако события войны развернулись не так, как планировала фашистская ставка. Идея "молниеносной" войны рухнула в начале гитлеровской агрессии против СССР. Перед немецко-фашисгским военным руководством все яснее вставала перспектива затяжной войны. Это обстоятельство вынуждало германских стратегов вносить в план ряд изменений и дополнений, свидетельствовавших о постепенном переносе главных усилий германских вооруженных сил с московского стратегического направления на украинско-кавказское. Идея такого переноса особенно ярко выражена в последующих директивах ОКБ и ОКХ{13}, указаниях Гитлера на совещаниях высшего германского генералитета и в дипломатических актах. Так, уже в дополнении к директиве ОКБ No 33 от 12 июля 1941 г. подчеркивалась необходимость наступления на Кавказ. "Как только позволит оперативное положение и материально-техническое обеспечение, - говорилось в директиве, - 1-я и 2-я танковые группы, подчиненные управлению 4-й танковой армии, совместно с идущими за ними пехотными и горнострелковыми дивизиями должны предпринять после овладения Харьковским промышленным районом наступление через Дон на Кавказ". В дополнении к директиве ОКБ No 34 от 12.8 1941 г. южному крылу германского восточного фронта ставилась задача по овладению Крымом, "который, - говорилось в этом документе, - будучи авиабазой противника, представляет особенно большую угрозу румынским нефтяным районам"{14}.

Гитлеровское военное руководство с захватом Крыма не только надеялось обезопасить районы румынских нефтяных разработок, но использовать его как плацдарм для проникновения на Кавказ. В том же дополнении к директиве No 34 предусмотрительно указывалось на необходимость направить в Крым горнострелковые войска и "проверить возможность их использования для переправы через Керченский пролив и в дальнейшем наступлении в направлении Батуми"{15}.

К концу 1941 г. выявилась полная несостоятельность фашистских планов быстрого разгрома Советских Вооруженных Сил, захвата столицы Советского государства Москвы, промышленных районов на северо-западе и на Кавказе. Перспектива окончания войны уже в конце 1941 г. исчезла. В верховном руководстве немецко-фашистской армии возникли колебания и разногласия. Мнению главного командования сухопутных войск о продолжении наступления главных сил на московском стратегическом направлении в прежней группировке танковых войск Гитлер и его ставка противопоставили стратегию последовательных танковых ударов на флангах, с тем чтобы до наступления зимы на южном участке советско-германского фронта захватить Крым, промышленные районы Донбасса, лишить Советскую Армию возможности получения нефти с Кавказа и совместно с финской армией окружить Ленинград на северном участке. На решение этих задач была нацелена директива Гитлера от 21 августа 1941 г. главнокомандующему сухопутными войсками. В ней подчеркивалась важность быстрейшего захвата немецко-фашистскими войсками Крыма, Донбасса, проникновения на Кавказ. Обоснование исключительной заинтересованности Гитлера в захвате Крыма, Донецкого бассейна, Кавказа, в завоевании господства на Черном море дается в его записке от 22 августа 1941 г. в адрес главного командования германских сухопутных сил. В этой записке Гитлер разъяснял главному командованию, что основной цели войны окончательного уничтожения России как континентальной державы - можно добиться только путем уничтожения русских вооруженных сил и захвата или уничтожения экономической базы, на которую они опираются. "...Из соображений политического характера крайне необходимо как можно быстрее выйти в районы, откуда Россия получает нефть, не только для того, чтобы лишить ее этой нефти, а прежде всего для того, чтобы дать Ирану надежду на возможность получения в ближайшее время практической помощи от немцев в случае сопротивления угрозам со стороны русских и англичан. В свете вышеупомянутой задачи... - говорилось далее в записке, - проблема Москвы по своему значению существенно отступает на задний план"{16}.

Директива Гитлера от 21 августа 1941 г. и его записка по вопросу ведения войны против СССР от 22 августа 1941 г. в адрес ОКХ явились предметом тенденциозных выступлений бывших гитлеровских генералов на страницах буржуазной печати Запада. Желая очистить фашистский генералитет от груза военных преступлений в годы второй мировой войны и свалить вину за поражение немецко-фашистской армии на советско-германском фронте на одного Гитлера, бывшие сподвижники и исполнители воли фюрера генералы Цейтцлер, Типпельскирх, Блюментрит, Веслфалъ и другие считают, что перенос в августе - сентябре 1941 г. основных усилий немецко-фашистской армии с московского стратегического направления на юг чуть ли не явился "роковым решением" Гитлера, приведшим к срыву плана "молниеносной" войны, разработанного германским генеральным штабом. Однако на основе неопровержимых документальных материалов теперь уже является установленным, что еще задолго до войны Гитлер и его генералы придавали огромное значение экономическому фактору. В связи с этим промышленные районы Ленинграда, Москвы, Украины, кавказская нефть являлись предметом агрессивных устремлений германского генерального штаба. Спор верховного командования немецко-фашистской армии с главным командованием шел не о целях войны, а лишь о методах и средствах достижения этих целей. Анализ документов гитлеровской ставки и германского генерального штаба полностью подтверждает, что, чем отчетливее вырисовывались перспективы провала идеи "молниеносной" войны и перехода к ведению затяжной войны, тем сильнее обозначалась тенденция переноса главных усилий германских вооруженных сил на южное крыло советско-германского фронта. Эта объективная тенденция породила иллюзию односторонних - экономических, политических и стратегических - решений Гитлера. Генерал Гюнтер Блюментрит главной причиной "печальных последствий" в битве под Москвой называет "экономическую" позицию Гитлера в его подходе к стратегии войны. "Гитлер, писал он, - подходил к войне с чисто экономических позиций. Он хотел завладеть богатой хлебом Украиной, индустриальным Донецким бассейном, а затем и кавказской нефтью"{17}.