Владислав Петров - Всякий, даровитый или бездарный, должен учиться… Как воспитывали детей в Древней Греци Страница 5

Система, предназначенная воспитывать гармонично развитых людей, возникла не в один миг. Можно сказать, что создавалась она эмпирическим путем — то есть практика, как это часто происходит в реальной жизни, опережала теорию. О педагогическом — идейно обоснованном — подходе речь на первых порах не шла. В полисах получил распространение самый, наверное, внятный принцип воспитания — «делай, как я», а роль наставников выполняли отцы, старшие родственники или опекуны (иногда в амплуа опекунов выступали специально нанятые люди и даже рабы). Наставником по отношению к брату Персу выступает и Гесиод — его «Труды и дни» есть, в сущности, сплошное назидание, обращенное к молодому и неопытному человеку, и у автора нет тени сомнения, что его проповедь будет усвоена.

В идеале, если описать деятельность наставников в нынешних терминах, они стремились к тому, чтобы, с одной стороны, стимулировать положительное поведение воспитанников, а с другой — изменять нежелательное. Главная их задача заключалась не в обучении подопечного каким-либо профессиональным навыкам (хотя это тоже имело место), а в том, чтобы воспитать его как личность. Основным дополнением к собственному примеру им служили героические образцы легендарного прошлого.

Наставничество вполне может претендовать на то, чтобы называться греческим культурным феноменом. Через эту распространившуюся во всех полисах форму воспитания прошел, может быть, не один десяток поколений греков. Наставники были подлинными учителями жизни, через них дети воспринимали нравственные традиции общества.

Как правило, мальчики попадали в руки наставников в семилетнем возрасте. Основными «предметами» обучения были обращение с оружием и танцы под музыку. Не должно удивлять, что искусство пляски и музыкальность котировались наравне с военным делом — они были необходимы для участия в религиозных обрядах и празднествах.

Ритуальные действа по самым разнообразным поводам происходили на протяжении всего года и играли важную роль в жизни греков; в иные месяцы бывало до десяти таких церемоний. Кроме того, детям прививали любовь к труду и хозяйственные навыки, в том числе знание полевых работ и умение управлять рабами — не надо забывать, что рабовладение было основой греческого благосостояния.

Хрестоматийным образом наставника считается Феникс, первый воспитатель Ахиллеса, которого тот называет «отец мой». В древнегреческих источниках немало упоминаний и о наставниках других античных персонажей. Были и наставники-«многостаночники»: «премудрый кентавр» Хирон воспитал, по подсчетам Ксенофонта (ок. 430–355 или 354 до н.э.), двадцать одного персонажа античной мифологии — и, разумеется, на идеалах, которым следовали храбрые и по большей части воинственные герои прежних времен.

Но откуда же взялись философы?

Если попытаться описать общество «архаической Греции» одной фразой, то можно сказать, что оно было проникнуто «военным» сознанием, а лучшими его представителями были «благородные воины». Хирон, принявший у Феникса эстафету воспитания Ахиллеса, передал питомцу множество знаний, но в основном они касаются войны и охоты — пение и музицирование на лире только дополняют образ воина и придают ему особый шарм. Чтобы «воины» уступили на древнегреческом пьедестале место «философам» (или хотя бы разделили его с ними), эллинам, казалось бы, предстояло пережить некую ломку общественного сознания.

На деле, однако, все вышло иначе и в какой-то мере проще (если, конечно, это слово можно применить к многоплановым историческим переменам, повлиявшим на судьбу всего человечества). То, что древнегреческое обучение доблестным образцам и приобщение к традициям были в значительной степени основаны на Гомере, а «Илиада» и «Одиссея» стали настольными книгами каждого свободнорожденного жителя Древней Эллады, привело к плавному расширению представления об идеале. Великие поэмы Гомера, в особенности «Илиада», сделались в прямом смысле учебниками морали и бытовых отношений. Их заучивали наизусть, разбирали «по косточкам», в них искали ответы на любые вопросы. И вышло так, что вместе с героическим духом, в чем, собственно, заключалась первоначальная идея, древнегреческие поколения, одно за другим, впитывали книжную культуру и утонченность вкуса. И не беда, что этот процесс занял не один век, — в сердцевине его мало что менялось, поскольку на протяжении целой эпохи Гомер оставался общегреческим «всё». Недаром Платон сказал: «Гомер воспитал Грецию»{2}.

Руководствуясь исключительно здравым смыслом, греки с самого начала пошли верным путем. Любая деятельность упрощается, когда из занятия отдельных подвижников превращается в общее дело — пусть и не обросшее еще научной терминологией, но уже воспринятое коллективным сознанием.

В греческих полисах до определенного момента все происходило в рамках общекультурного процесса, когда сама практика стихийно формировала и совершенствовала принципы воспитания, а укоренение этих принципов благотворно влияло на общественную атмосферу. Одно без другого просто не могло существовать. Ситуация в этом смысле не изменилась и позже — в классический и эллинистический периоды, когда педагогические процессы были заключены в строгое русло античной науки. Именно поэтому воспитание в Древней Греции обычно рассматривается как часть общей культуры.

II

Зарождение педагогики

Как мы уже заметили, слово «педагогика» имеет греческое происхождение. И это, разумеется, не случайно. Именно древние греки первыми не только сознательно поставили перед собой задачу стать людьми гармонически развитыми, но и задумались над комплексным решением проблемы.

Соль в том, что педагогика в Древней Греции не возникла сама по себе, а зародилась и начала развиваться как часть философии, которую вполне можно назвать важнейшей из древнегреческих наук. Не будет даже ошибкой сказать, что философия была единственной наукой древних греков, поскольку все остальные науки (равно как и искусства) отдельно от философии не существовали. Именно философия приходила на помощь грекам в их устремлениях осмыслить человека и окружающий его мир во взаимосвязи всех явлений. И в попытках понять, что же такое представляет собой человек, ни один из великих древнегреческих философов не обошел стороной проблемы воспитания. Причем большинство подходило к педагогике с идеями весьма конкретными, и многие предпочитали соединять теорию и практику — говоря современным языком, сочетали научную и преподавательскую деятельность.

Древнегреческая философия зародилась в Ионии — области на западном побережье Малой Азии (теперь это территория Турции). Так и вошли первые философы в историю под общим названием «ионийских». Ионийская (или Милетская — по городу Милет, где она возникла) школа философии, основанная в первой половине VI века до н.э., пыталась найти «единое» зерно, из которого в естественном развитии возникает все сущее многообразие вещей. Слово «школа» здесь следует понимать не как место, где учили чему-либо, а как указание на общее направление мысленных изысканий «ионийских» философов.

Между прочим, греческое слово οκολη, то есть школа, означает досуг, предуготовленный, надо полагать, для умственного труда. Тут трудно удержаться от цитаты, которая на первый взгляд не имеет отношения к сказанному, однако ж… Вот что говорит Аристотель: «Для умения пользоваться досугом в жизни нужно кое-чему учиться, кое в чем воспитаться…»{3}

По ходу поисков неуловимого первоначала обосновавшиеся в Милете философы заложили основы всей греческой науки, впервые использовав научную терминологию и продемонстрировав научный подход к астрономии, географии, математике, физике, космогонии… Рано или поздно перед ними возникла необходимость передать добытые знания. И здесь следует упомянуть Анаксимандра (ок. 610–546 до н.э.), который первым высказал мысль о шарообразности Земли, и Анаксимена (ок. 585 — ок. 525 до н.э.), хотя, признаться, ничего конкретного об их педагогических достижениях мы не знаем. В то же время известно, что Анаксимен оказал влияние на Пифагора (570–490 до н.э.) и его последователей, а уж они-то проявили себя на педагогическом поприще.

Пифагор и пифагорейцы

Речь, между прочим, идет о Пифагоре, с одним из следствий трудов которого — знаменитой теоремой — каждый из нас знаком с детства. Впрочем, о самом Пифагоре нам известно не так уж и много, и нет уверенности, что эти сведения точны. Жил Пифагор в VI веке до н.э. и вскоре после смерти имя его обросло легендами, а первые биографии появились лишь в III и IV веках н.э. Тем не менее очевидно, что был он личностью выдающейся. Рожденный в очаге ионийской культуры на острове Самос, он в молодом возрасте отправился путешествовать и довольно долго прожил в Египте и Вавилоне, которые в качестве мировых центров цивилизации предшествовали Древней Греции. Это дало повод его биографам утверждать, что он впитал в себя все знания, накопленные человечеством. Последние десятилетия жизни Пифагор провел в Италии. Созданная им и получившая название по его имени школа сыграла серьезнейшую роль в развитии философской мысли Древней Греции, хотя территориально располагалась за ее пределами — в южноитальянской колонии греков Кротоне.