Тайный код Петербурга - Александр Леонидович Мясников Страница 5

Говорят, что в белые ночи многочисленные призраки, облюбовавшие музеи города, выходят наконец за пределы их стен.

На Дворцовой набережной у Зимнего дворца появляется призрак Николая I. Его узнают по прямой осанке, золотым эполетам и холодному, внушающему всем трепет взору…

Коридоры Русского музея, бывшего Михайловского дворца, покидает некая хрупкая дама в чёрном воздушном платье. Её лицо скрыто вуалью, и кто она, никому не известно. Со стороны может показаться, что она спешит на свидание.

На Благовещенском мосту жалуется на свою несчастную судьбу Шишига, или Шишиморка. В июньские ночи она порой встречается со своей подругой Кикиморой, которая обитает рядом с Домиком Петра I на Троицкой площади.

Подле Исаакиевского собора скитается призрак зодчего Монферрана. Ему было предсказано, что он умрет сразу, как достроит собор. На протяжении сорока лет, пока продолжалось строительство, тень гигантского Исаакия нависала над будущностью выдающегося зодчего. В Петербурге ядовито посмеивались: «Потому-то он так долго и строит, что знает предсказание». Собор, заложенный в 1818 году, торжественно освятили в 1858 году. На церемонию прибыла царская семья. И тут якобы Александр II сделал замечание Монферрану за «ношение усов», что в то время разрешалось только военным. Архитектор всерьез расстроился, почувствовал себя плохо и, не дожидаясь окончания праздничной церемонии, ушёл домой. Спустя месяц Монферран скончался.

Белая ночь усиливает и без того обостренное петербургское чувствование. Пустынные улицы, поражая строгостью и безупречностью архитектурных форм, заставляют по-новому ощутить себя. Каждая улица как книга, которую можно читать и перечитывать. Или как таинственный пергамент, скрывающий тайные формулы устройства мира.

Исаакиевский собор. Рисунок Монферрана

В белую ночь преображаются многочисленные городские набережные, создавая какое-то особое пространство, благо рек и каналов хватает. На каждом мосту – свои фонари: чудные фонари, свет которых в июне не нужен. Названия мостов – Итальянский, Певческий, Синий, Поцелуев, Львиный – как будто вызывают к жизни призраков города, воспетого Пушкиным и Гоголем, города, который представляет собой в это время фантастическое видение.

Тени Летнего сада

Считается, что у каждой белой ночи есть своя мелодия. Но наиболее отчетливо её можно услышать на набережной у ограды Летнего сада.

Ансамбль Летнего сада и дворца – самый ранний в Санкт-Петербурге.

Летний сад создавался по указу Петра I на выбранном им месте и по его плану. Здесь работали известные архитекторы Иван Матвеевич Матвеев (Угрюмов), Михаил Григорьевич Земцов, Никола Микетти, Жан-Батист Леблон и другие.

Историческая справка

Летний сад был разбит по образцу регулярных парков XVIII века – с симметрично расположенными аллеями, фигурной стрижкой деревьев и кустарников, партерными цветниками, декоративной скульптурой, фонтанами. В петровское время он являлся парадной царской резиденцией, где летом протекала общественная и придворная жизнь Петербурга. На берегу Невы и Фонтанки в 1710–1712 годы по проекту архитектора Доменика Трезини построен Летний дворец Петра I. Дворец сохранил без изменения первоначальную планировку и отделку резным деревом, голландскими плитками и цветными изразцами, а также плафонную живопись, зеркала и шпалеры.

Постепенно Летний сад утратил свой первоначальный облик. С конца XVIII века Летний сад стал любимым местом прогулок петербуржцев. Здесь бывали Иван Андреевич Крылов, Василий Андреевич Жуковский, Александр Сергеевич Пушкин, Иван Александрович Гончаров, Пётр Ильич Чайковский, Александр Александрович Блок и многие другие.

Летний дворец и Летний сад в Петербурге. Гравюра А.Ф. Зубова

В XIX веке здесь были построены павильоны – «Кофейный домик», по проекту архитектора Карла Ивановича Росси, и «Чайный домик», по проекту архитектора Людовика Шарлеманя. На площадке перед «Чайным домиком» установили памятник великому русскому баснописцу Ивану Андреевичу Крылову, созданный скульптором Петром Карловичем Клодтом.

Кофейня в Летнем саду. XIX век, Иоганн Мейер

Была сооружена и чугунная ограда по проекту архитектора Шарлеманя со стороны набережной Мойки.

Летний сад в начале XIX в. Рисунок Г.Г. Чернецова

С появлением ограды у петербуржцев появилось выражение «встретимся у Шарлеманя». Это означало совершенно конкретное место – ограда Летнего сада, напротив Михайловского замка, на берегу Мойки.

Летний сад для петербуржцев – это и особое место, и особое явление. Ведь даже настоящая весна начинается с Летнего сада. Считается, что петербургская весна наступает, когда с мраморных скульптур снимают зимние одежды – деревянные чехлы, которыми спасают произведения искусства от ветра, дождя и снега.

Защитные деревянные футляры со скошенной крышей сконструированы по образцам скульптора Василия Ивановича Демут-Малиновского, который во второй половине XVIII века следил за дворцами и парками Петербурга.

Ограда Летнего сада с часовней на месте покушения на императора

Он-то и придумал, как защитить нежные мраморные итальянские изваяния от жестокостей русской зимы.

По традиции последней раскрывают самую ценную скульптурную группу Летнего сада – «Амур и Психея».

Скульптурная группа симметрична: откинувшийся влево спящий Амур, а Психея, склонившаяся к нему, так порывиста, что кажется, трепещет в воздухе край её плаща.

Сюжетом для скульптуры послужила поэтическая легенда о любви сына богини Венеры Амура к прекрасной девушке Психее.

Царская дочь Психея стала возлюбленной знаменитого бога любви. И всё бы было хорошо, если бы не одно из условий: она никогда не должна была видеть обличье своего суженого при свете. Понятное дело, девушка не удержалась и однажды ночью зажгла светильник. Спящий Амур оказался действительно прекрасен, но, пока Психея зачарованно смотрела на него, капля масла с лампы упала ему на кожу. Он проснулся и исчез.

Прекрасный миф застыл в мраморе: восхищённая Психея наклоняется к своему таинственному супругу – через мгновение капля горячего масла, падающая из светильника, разбудит Амура, и он в гневе покинет Психею. Девушке придётся перенести немало испытаний, прежде чем она вновь обретёт своего любимого.

Но старые липы Летнего сада решили по-другому – и капля масла из коварной лампы так никогда и не обожжёт беззащитное тело спящего бога, и Психее не придётся искать исчезнувшего супруга в страшных окрестностях античного Ада. Всё останется так, как есть…

Кстати, от брака Амура с Психеей родилось Наслаждение. Может быть, поэтому здесь на аллее вдоль набережной Лебяжьей канавки с конца XVIII века устраивался смотр невест. Эта традиция сохранилась вплоть до начала XX века.

Но уж таков Петербург, что здесь даже античный миф преображается, попав под метафизическое очарование таинственного света. Известно, что каждый год в одну из белых ночей, очнувшись от векового сна,