Мусульманские страны на пороге XXI в. Власть и насилие - Коллектив авторов Страница 5

были открыты крупные месторождения нефти. Между 1930 и 1938 гг. место Великобритании (и Франции) на Ближнем Востоке заняли США, установившие привилегированные отношения с бедуинскими династиями Аравийского полуострова и прежде всего с Саудовской Аравией. Заключенное с ними соглашение стало моделью, по которой в дальнейшем был создан американо-исламский союз на Ближнем и Среднем Востоке, в Каспийском регионе и Африке, актуальный и в настоящее время: в этом регионе сосредоточено 75% разведанных мировых запасов нефти (с. 163).

США всегда любой ценой стремились, чтобы нефтеносные страны зависели от их технической помощи, и отдавали приоритет отношениям с Америкой. На это согласна Саудовская Аравия, но не согласен Ирак, который занимает второе место в мире по объему разведанных запасов нефти (112 млрд. баррелей, 10% мировых запасов) (с. 172). Американцы наложили эмбарго на Ирак именно из-за несговорчивости его лидера в отношениях с нефтяными компаниями США. По окончании войны с Ираном С. Хусайн потребовал от США и ОПЕК повышения стоимости барреля нефти. Поскольку Ирак к тому же был врагом Израиля (обладая второй по численности армией в регионе после Турции), американцы решили поставить его на колени. Автор приравнивает результат эмбарго для Ирака с эффектом шести ядерных бомб, подобных той, что США сбросили на Хиросиму. Каждые полгода умирают 6-7 тыс. детей, а 30% детей моложе 5 лет недоедают (с. 174).

Американцы могут позволить себе вызывать ненависть на Ближнем Востоке, так как это не мешает им экспортировать свои технологии. В Вашингтоне сознают, что если в регионе и накапливается ненависть к Западу (например, за поддержку им Израиля), ее не станут выплескивать против самой сильной в экономическом и военном отношении державы. Козлом отпущения станут европейские государства и народы, на которые мусульмане и направят — не рискуя многим — свою антиамериканскую агрессивность (Суэцкий кризис показал, что США больше не дают европейцам защищать с оружием в руках свои интересы на Востоке).

Дель Валь согласен с выводом С. Хантингтона о том, что мы являемся свидетелями столкновения цивилизаций — западной и исламской. При этом США, нанося удары по Ираку (как в декабре 1998 г.), только ухудшают ситуацию, усиливая исламистский лагерь. Ирак США выбрали мишенью потому, что в арабо-мусульманском мире С. Хусайн — единственный руководитель (кроме президента Туниса Х. Бургибы), который реально попытался сделать из своей страны светское государство современного типа.

Поэтому европейцы, поддерживая в ООН и НАТО американские налеты на Ирак и Сербию, действуют вразрез с собственными интересами. Американо-исламский стратегический союз направлен именно против Европы.

Из-за своей географической удаленности и стратегической мощи США не рассматривают исламский мир как реальную опасность для своих интересов. Соседняя с ним Европа, напротив, весьма уязвима. «Неспособные к политическому объединению и к проведению реальной общей оборонительной политики (разделение, которое поддерживают сами Соединенные Штаты), европейские нации должны рассматривать возникновение геополитического исламистского пространства как серьезную угрозу, одновременно близкую и имеющую разнообразные формы. Угроза очень близка, так как исламская умма, обычное местонахождение которой — к югу и востоку от Европы, имеет тенденцию все больше распространяться посредством устойчивых гнойников, число которых растет в некоторых крупных столичных городах и регионах, в самом сердце Европы. На западе эти гнойники подпитываются неподконтрольной внеобщинной исламской иммиграцией (над чем «трудятся» меньшинства исламистских активистов), а на востоке — воссозданием европейских мусульманских государств (албанские анклавы Македонии и Косово, Босния, Санджак и Албания), связанных с исламскими государствами (Турцией, Ираном, Пакистаном, Саудовской Аравией, Брунеем, Малайзией)» (с. 182).

Отношение к возникновению мусульманских государств в Европе и к интеграции Турции в Европейский Союз акцентирует разногласия, и так существующие между различными европейскими государствами: если балканские православные государства (включая Грецию) выступают против создания «турецкого коридора», то другие видят в этом этап на пути к образованию евро-азиатской зоны свободной торговли. Эти «другие» не осознают исламской угрозы. Между тем угроза эта не только внешняя. США и их европейские сторонники — «атлантисты» используют исламизм с целью «размыть» европейские народы в политическом плане и в плане идентичности. Кроме того, это прямая угроза демократическим ценностям Европы, ее институтам и суверенитету (с. 184).

Помимо экономического и нефтяного аспектов у исламской стратегии США есть еще одна цель: как можно дольше сохранять православную и католико-протестантскую части Европы отъединенными друг от друга. Этот раскол оправдывает американское военное и политическое господство в Европе, инструментом которого служит НАТО. Отсюда — выгодность для американцев нестабильности на Балканах. Не случайно Пентагон помогал боснийским мусульманам. Например, в 1994–1996 гг. боснийцы в нарушение эмбарго на поставки вооружений, но с согласия американцев получили более 5 тыс. т военных материалов из Ирана (с. 185). По мнению П. — М. Галлуа, создание американцами исламского государства в христианском окружении напоминает создание в мусульманском окружении государства Израиль, ставшего причиной полустолетия войн. Постоянная нестабильность на Балканах оправдывает сохранение военного присутствия США в Европе (с. 266). Еще очевиднее происламистская стратегия Вашингтона проявилась в его почти безоговорочной поддержке албанских террористов Косово.

Следует четко осознать: по-настоящему единая, а не «брюссельская» Европа не возникнет до тех пор, пока европейцы не возьмут дело собственной обороны в свои руки, а будут нуждаться в США для урегулирования малейших конфликтов на своей территории.

По сути НАТО руководят из Вашингтона, европейцы бесправны в этой организации. Слабы позиции сторонников Маастрихтского и Амстердамского договоров, которые обвиняют их противников в измене идее независимой от США Европы. Правота скорее на стороне приверженцев «Европы родин». Строительство единой Европы рано или поздно потребует демонтажа НАТО, постепенной интеграции России и выработки общей политики безопасности и обороны, основанной на интересах самих европейцев. Эти интересы сильно расходятся с интересами американцев, а во многих отношениях и диаметрально противоположны им (с. 193). Только осознание народами всей Европы принадлежности к общему цивилизационному универсуму и создание «Великой Европы» (термин французского геополитика И. Лакоста) от Атлантики до Тихого океана (т. е. вместе с Россией) позволит европейцам пересмотреть свои отношения с США.

Дель Валь выступает за реабилитацию heartland'a и осуществление проекта немецкого геополитика К. Хаусхофера, направленного против англосаксонских держав-талассократий. Американцы систематически играют на противоречиях Берлина и Сараево с Парижем и Москвой — тогда как, по мнению автора, для успешной обороны Европы необходима «антигегемоническая ось» Париж — Берлин — Москва. Только это позволит Европе перестать быть американским протекторатом и внушить больше уважения мусульманскому миру. Следует отказаться от проповедуемой из Брюсселя идеологии федерализма свободной торговли и уделить внимание четырем стратегическим и геополитическим приоритетам: 1) выработать доктрину европейской обороны, определив исламизм и США как стратегические угрозы; 2) создать европейскую индустрию информации для противодействия американской пропаганде;