Мир в XX веке: эпоха глобальных трансформаций. Книга 2 - Коллектив авторов Страница 5

всему периметру — не изменилась. «Уладив» вопрос с западными украинскими и белорусскими землями, И.В. Сталин занялся Ленинградом. Все эксперты сходились во мнении, что колыбель Октябрьской революции находилась в крайне уязвимом положении в случае военного конфликта. Поэтому финнам предложили большие территории в обмен на изменение границ в пользу СССР вокруг Ленинграда. И.В. Сталин лично участвовал в переговорах, пытаясь заставить северных соседей принять советские условия. Те, впрочем, не поддавались. Компромисс с Советами они рассматривали как проявление слабости. Они также рассчитывали на помощь Запада и определенно недооценивали решимость Кремля добиться своей цели. Столкнувшись с такой неуступчивой позицией, И.В. Сталин склонился к силовому сценарию. Однако то, что задумывалось как маленькая победоносная кампания, обернулось войной (30 ноября 1939 — 12 марта 1940 г.) с внушительными потерями и неприятными международными последствиями. После серии чувствительных поражений Красная Армия перегруппировалась и в феврале 1940 г. прорвала финскую линию обороны. Стремясь избежать полного разгрома, новое финское правительство 12 марта подписало мир на советских условиях.

Советские солдаты выкапывают финский пограничный столб близ погранзаставы Майнила. Советско-финская война. 1939 г. РГАКФД

Боевые действия в Финляндии впервые поставили западные страны на грань войны с СССР. Наибольшую активность проявляли французы, неожиданно показавшие, что у них есть своя внешняя политика. Для защиты Польши Э. Даладье не предложил ни одной дивизии. Однако на заседании Высшего военного совета 5 февраля 1940 г. он требовал немедленных вооруженных акций против СССР. Н. Чемберлен осторожно соглашался, вместе с тем предлагая вместо прямых ударов по Советам, послать небольшой контингент войск («две британские дивизии и немного французов»). Эти силы предполагалось высадить в Финляндии под видом «добровольцев», чтобы избежать впечатления «войны с русскими». Н. Чемберлена поддержал У. Черчилль, который через 3 месяца, 10 мая 1940 г. стал новым премьер-министром Соединенного Королевства. Лишь поражение Финляндии не позволило осуществиться столь опрометчивым планам. Случись нечто подобное, и история Европы могла бы пойти совсем другим путем. 14 декабря 1939 г. СССР был исключен из Лиги Наций.

Недостаточная решительность Э. Даладье в давлении на Москву стала одной из причин отставки кабинета. П. Рейно, его преемник, не теряя времени, сразу же поставил вопрос о вооруженной акции против СССР. Французскому генштабу давалось 15 дней для подготовки операции, которую планировали начать в конце июня или начале июля 1940 г. А в это время германские дивизии уже сосредоточивались на границе Франции и Бельгии.

Еще в ноябре 1939 г. А. Гитлер хотел «поставить Францию на колени». Из-за неблагоприятных погодных условий начало военных действий несколько раз переносили. 10 января 1940 г. немецкий офицер связи, перевозивший весь (!) оперативный план немецкого наступления, вынужденно приземлился на аэродроме в Бельгии. Все детали стали известны союзникам. План пришлось срочно менять. И, как считают специалисты, это способствовало успеху Германии в мае 1940 г. Первоначально главный удар предполагалось нанести через территорию Бельгии. Однако затем генерал Э. фон Манштейн придумал другой вариант — нанесение концентрированного бронетанкового удара через Арденны, географически наименее подходящее место для действия моторизованных частей. А. Гитлер утвердил новую стратегию, и она оказалась большим сюрпризом для союзнических войск.

10 мая тремя группами армий, как и в Польше, немцы перешли в наступление. Бои в Нидерландах и Бельгии французы и англичане сразу же сочли главным театром военных действий, что совпадало с их штабными представлениями и доставшимся германским планом. Туда стали стягиваться основные силы союзников. Однако совершенно неожиданно трудно представимое бронетанковое наступление через Арденны вылилось в крупнейший вражеский прорыв. Он не только рассекал Францию на две части, отрезая линии снабжения и коммуникаций, но и угрожал полным окружением англо-французских войск в Бельгии и на севере Франции. У англичан не оставалось выхода, и они начали эвакуацию, которая превратилась в одну из наиболее успешных операций такого рода в истории. В ней было задействовано около 900 судов. С 26 мая по 3 июня из портового города Дюнкерк удалось переправить в Англию 338 226 человек. Хотя, как заметил У. Черчилль, «эвакуации не выигрывают войны», это событие сильно повлияло на общественное мнение и боевой дух войск.

Именно в эти дни в лондонских коридорах власти решалась будущая судьба Соединенного Королевства. Сторонники политики умиротворения, и в первую очередь лорд Галифакс, требовали от премьер-министра вступить с немцами в переговоры о мире. Черчилль раздумывал и колебался, но Дюнкерк, воспрянувшая общественность, а также сильная парламентская оппозиция спутали карты «мюнхенцев». 4 июня воодушевленный Черчилль выступил с речью, стремительно разлетевшейся по всему миру. Призывая к борьбе с нацистами, он закончил ее словами, которые стали крылатыми: «Мы никогда не сдадимся».

Тем временем во Франции неутешительные известия с фронта привели фактически к параличу государственной власти. Немецкие успехи подавляли волю к сопротивлению, и правительство стало склоняться к капитуляции. Более того, ему везде мерещилась «красная угроза», которая казалась опаснее германской оккупации. Главнокомандующий французской армии М. Вейган сенсационно заявил на заседании кабинета 12 июня: «Париж захватили коммунисты и устанавливают там свою власть». Хотя простого телефонного звонка в столицу оказалось достаточно, чтобы убедиться в нелепости этого заявления, М. Вейган все равно не поверил. У. Черчилль пытался «встряхнуть» союзника и предлагал драться любой ценой. «Это разрушит страну, этого допускать нельзя», — заявлял в ответ маршал А.Ф. Петен, ветеран Первой мировой войны, которого срочно призвали «на помощь» правительству, 10 июня уже покинувшему столицу. В результате Париж отказались защищать, объявили свободным городом, и рано утром 14 июня в него вошли немецкие войска. 17 июня А.Ф. Петен по радио заявил о прекращении сопротивления. Франция капитулировала.

В той легкости, с какой одна из наиболее мощных и развитых держав сдалась на милость победителя, было что-то странное и непонятное. Вооруженные силы Третьей республики ни в чем не уступали вермахту. Лишь по самолетам у немцев было незначительное преимущество. В литературе часто ссылаются на новизну германской тактики — крупные мобильные танковые группы наносят удар клиньями по сходящимся направлениям при мощной артиллерийской и воздушной поддержке. Прорывая оборону противника на большую глубину, они дезорганизуют систему защиты, сеют панику и хаос, деморализуют армию и население. Все это действительно имело место во Франции. Однако главная причина ее поражения кроется, скорее, не в военных аспектах, а в неспособности лидеров государства мобилизоваться самим и мобилизовать других. Опыт Франции показывает, что армия не может эффективно воевать, если ее командование и правительство