Красная Эстония. Свобода – наша реликвия - Коллектив авторов Страница 5

Одновременно со свертыванием промышленности шло ее интенсивное разграбление и разорение – вывоз в Германию всего того, что представляло собой хотя бы малейшую ценность. Таким образом, восстановление промышленности в Эстонии в ближайшем будущем было невозможным уже по материальным причинам. Буржуазные деятели и газеты усердно поносили оккупационные власти за это разорение, но эти хулители, да простит им Таара[7], притворялись, будто им и невдомек, что они должны были бы поставить памятник немецким разбойникам, поскольку те своими действиями предотвратили новую концентрацию рабочих на фабриках и заводах и помогли эстонской буржуазий достичь того, чего финские буржуазные палачи достигли, прикончив рабочих целыми фабриками.

То на сенокосах, то на уборке картофеля; одни в поденщиках у какого-либо мелкого эксплуататора, другие, вопреки своей воле и совести, занимались мелкой спекуляцией, так перебивались теперь в эти трудные дни бывшие рабочие крупной промышленности, борясь с лишениями – каждый сам по себе, зачастую – конкурируя и вырывая кусок хлеба у своего же товарища, вместе с которым он еще вчера боролся против общего врага. Если еще вчера один выступал за всех и все за одного, то теперь каждый был против каждого, чтобы пробить себе локтями дорогу к куску хлеба. Солидарность рабочего класса, чувство коллективизма и единомыслие трудового народа разлетелись вдребезги вместе с промышленностью и промышленным пролетариатом.

И этот экономически растерзанный организм трудового народа оккупационные власти смочили крепчайшим рассолом политического гнета. Классовые организации пролетариата были разгромлены до основания. С лица эстонской земли был сметен весь тот слой трудящихся, который в ходе двух революций выдвинулся в его авангард. Носителями всего этого гнета и виновниками возникновения тяжелейших экономических бедствий были немцы – поборники создания Балтийского герцогства[8]. Они же заслонили другого и более близкого врага – эстонскую буржуазию. На первый взгляд все бедствия казались следствием национального гнета. Их классовая сущность оставалась скрытой. Ее трудно было вскрыть, потому что эстонский буржуа с лицом благочестивого мученика сидел тут же и всячески поносил этого угнетателя. Почему? – Он страшно «страдал» от того, что оккупационные власти возложили и на него часть той мзды (в виде реквизиций), которую они взимали за осуществление контрреволюции, за свержение власти трудящихся и восстановление священных принципов частной собственности – в том числе частной собственности этих же самых «мучеников». Широкие массы трудящихся не знали или недостаточно ясно представляли себе, что этот мученик только и ждет того момента, когда он сам сможет надеть на рабочий класс не только экономическое (что уже произошло), но и политическое ярмо и сможет весь тот барыш, который даст контрреволюция, целиком положить в свой карман. Широкие слои трудящихся не подозревали, что смиренный страдалец Пятс за немецкой проволочной оградой[9] ждет не дождется, когда он сможет затмить Зекендорфа, сможет еще ожесточеннее и с большей злобой вонзить свои клыки в тело трудового народа. И поэтому широкие пролетарские массы видели в приходе Поска прежде всего только уход Зекендорфа[10].

И – ничего больше! Они видели только расписанного под независимость и демократию троянского коня, но не могли разглядеть, что находится внутри его. Они видели, что немец ушел, но не видели, что господин[11] – эстонский буржуа – остался! Они видели уход одного генерала, но не разглядели, что на место одного их идет десяток! Кровавые псы оккупации заразили пролетариат вирусами националистического бешенства, и теперь эти вирусы начали развиваться – поставлять мировой контрреволюции хваленое пушечное мясо и неисчислимые кучи денег для эстонской буржуазии.

Так германская оккупация, не только разорив промышленность, но и одурманив классовое сознание рабочих, проложила дорогу троянскому коню буржуазии и подготовила почву, на которой теперь начали размножаться поганки независимости и демократии господ.

Пойте хвалебные гимны усопшему Балтийскому герцогству, независимовцы Эстонии!!

2. Воскресение из мертвых буржуазногого Маапяэва

[…] Революция 9 ноября в Германии вовсе еще не означала, что поборники Балтийского герцогства добровольно уберутся отсюда. Даже пресмыкательство Ивана Поска не могло, по-видимому, заставить их побыстрее убраться в фатерланд. Задача буржуазии состояла в том, чтобы выпросить себе власть у немцев, прежде чем движение пролетарских масс задушит ее. Если бы в Эстонии не было социал-предателей, Поска в тот момент должен был бы их выдумать. Но на счастье буржуазии и на горе трудящимся, вывеска эстонской социал-демократической партии еще кое-где сохранилась, равно как и «независимость» еще не совсем была изъедена молью![12] […]

И сотсы[13], склонившись, стали подбирать то, что оккупационные генералы уже побросали частично или еще только бросали, и затем начали совать все это в рот буржуазии. Их тогдашняя резолюция требовала, чтобы «иностранные войска были выведены из нашей страны и наши, избранные на демократической основе, самоуправления, как-то маапяэв, уездные и волостные думы и т. д. были созваны, и, чтобы вся власть вместе с организацией продовольственного дела была передана в их ведение» (См. «Сотс.» № 1. – Таково было дословное содержание весенней программы В.Вельмана! Буржуазия и сотсы осуществили ее в кровопролитной классовой войне при помощи белого террора, при поддержке и ликовании финских мясников и мировой контрреволюции. «Коммунист» Вельман может гордиться, что он нашел эту «правильную» линию)[14].

[…] Делегации рабочих должны были отправиться в городскую управу и управление снабжения, чтобы контролировать и ревизовать их деятельность. Рабочие должны были выполнять при чиновниках роль дворняжек буржуазии, чтобы разгневанные народные массы не ринулись громить ее гнезда, а если и примутся громить – встретили бы здесь «своих людей», за спинами которых господа могли бы укрыться, как за щитом. Чтобы приукрасить в глазах рабочих эту мерзость, эти делегации – страшно сказать! – должны были потребовать, чтобы хлебный паек был увеличен до 1,5 фунтов в день, паек масла или жиров до 1 фунта в неделю, паек крупы до 3 и белой муки до 2 фунтов в месяц и т. д.

Это смешно, но это исторический факт: именно так сотсы 9 ноября 1918 года отправились «ликвидировать» Балтийское герцогство! Смешно потому, что в то время, как на улицах рабочие массы провожали гневными возгласами каждый генеральский мундир, сотсы рекомендовали рабочим «требовать» у тех же генералов хлеба, жиров и белой муки! Девять месяцев оккупации совершенно истощили рабочий класс, последние сбереженные гроши были проедены, последние тряпки проданы на барахолке, и посылать этих голодных людей, соблазняя их запахом жиров, добывать власть для буржуазии и новые бедствия для трудового народа – это было наглейшей насмешкой