Олег Романько - Крым под пятой Гитлера. Немецкая оккупационная политика в Крыму 1941-1944 гг. Страница 53

В ответ на подпольную деятельность ОУН со стороны немецких оккупационных властей незамедлительно последовали репрессии. Так, член одной из походных групп, проникших в Крым, был арестован еще по дороге в Симферополь. Другая походная группа, численностью в 14 человек (руководители Р. Бордаховский и Наконечный), была в полном составе арестована и расстреляна гестапо в Джанкое в начале декабря 1941 года.[273]

В начале следующего года в Симферополе по приказу Службы безопасности (СД) был закрыт местный украинский театр, а ряд его актеров были арестованы за связи с ОУН. Одним из немногих уцелевших был член «Южной походной группы» Б. Суховерский, который еще в течение 1942 года продолжал организационную работу в Крыму.[274]

Таким образом, ни одной из проникших в Крым походных групп ОУН не удалось создать здесь действенное и влиятельное националистическое подполье. Все попытки, направленные на это, беспощадно пресекались оккупационными властями. Единственным же достижением украинских националистов в Крыму с политической точки зрения стало создание местного Украинского комитета, в который вошли люди, не связанные с ОУН и находившиеся под полным контролем немцев. В данном случае события развивались следующим образом.

1 июля 1942 года комендант Симферополя издал распоряжение, согласно которому «все украинцы… которые живут в городе… но которые почему-то зарегистрированы как русские… могут обратиться с прошением в комиссию при Главном управлении полиции Симферополя… Личности, украинская национальность которых будет доказана, получат новые паспорта с верно указанной национальностью».[275] Для этого была создана специальная комиссия, которая занялась исправлением паспортов. По данным современного украинского историка В. Сергийчука, за относительно недолгий период были внесены изменения в почти 4 тыс. документов.

Далее. На том основании, что они «нерусские», местные украинские общественные деятели 27 сентября 1942 года образовали свой национальный комитет, в ведение которого перешли все торгово-промышленные предприятия и открытое ранее при городском управлении Бюро помощи украинскому населению.[276]

В начале своей деятельности этот комитет состоял из председателя и пяти членов, каждый из которых отвечал за определенный род деятельности. Так, пропагандой, школами и библиотекой занимался В. Шарафан; торгово-производственным сектором, магазином и мастерскими — Е. Колесниченко; санитарной частью заведовал врач Исаев; материально-бытовой — Н. Цишкевич. Возглавлял комитет Н. Шапарь. Деятельность председателя и его заместителя оплачивалась из фонда городского управления Симферополя, а остальные члены комитета работали на общественных началах.[277]

Руководство этой организации старалось объединить вокруг нее «сознательных украинцев», однако столкнулось с вполне объяснимыми трудностями. Украинцев в Крыму было мало, а тех, кто поддерживал комитет, — еще меньше. Поэтому чтобы дело «украинизации» шло успешнее, лидеры комитета открыли специальный «украинский магазин» и объявили, что «только украинцам будут выдавать муку и другие продукты». Как писал очевидец этих событий, «из-за этого в украинцы записывались люди, которые сами и отцы которых никогда не видели земель Украины и которым при других обстоятельствах и в голову бы не пришло обратиться в украинцев».[278]

Следует сказать, что столь позднее, по сравнению с другими национальными организациями, создание Украинского комитета в Симферополе объясняется прежде всего тем недоверием, с которым немцы относились к украинским националистам после активизации ОУН как на Украине, так и в Крыму.

Деятельность комитета носила исключительно культурный и экономический характер. Что же касается политических вопросов, то об участии в их решении не могло быть и речи. Поэтому к середине 1943 года эта организация влачила жалкое существование, а ее члены никого, кроме себя самих, не представляли.

В целом же попытки националистов (как легальных, так и не легальных) украинизировать полуостров были весьма и весьма скромными. В 1942 году в Симферополе некоторое время работала украинская начальная школа. Была попытка открыть автокефальную церковь, но из-за сопротивления верующих она провалилась. Как событие большого значения «местная украинская общественность» отмечала оперу «Запорожец за Дунаем», которую 2 июня 1942 года поставил украинский музыкально-драматический театр. К слову, просуществовал этот театр недолго и был закрыт немцами. Весной 1942 года один из оуновских подпольщиков написал отчет о деятельности на территории полуострова. В нем, в частности, есть такая фраза: «Украинцы в Крыму представлены не лучшим образом… Они, в общем, перепуганы, без инициативы». Как можно убедиться, он имел полное право написать такие слова.[279]

Из сказанного видно, что создание Украинского комитета не являлось заслугой националистов, а было составной частью немецкой политики, направленной на использование «украинского фактора» на территории Крыма. Другим аспектом этой политики, ее продолжением в военной плоскости стало создание и использование украинских добровольческих формирований в вермахте и немецкой полиции.

Так, еще в составе воевавшей в Крыму в 1941–1942 годах 11-й немецкой армии действовало несколько небольших частей украинских добровольцев. Самым известным из них являлся «Украинский добровольческий корпус» (численностью не больше батальона) под командованием сотника Тименко. В январе 1942 года это подразделение участвовало в боях против советского десанта под Феодосией, где, — как писала газета «Винницкие вести», — «наголову разбило батальон Красной армии».[280]

17 ноября 1941 года Главное командование 11-й армии издало «Указание по созданию вспомогательных команд». Этот документ дает весьма полное представление о немецкой политике, направленной на привлечение украинских добровольцев в силовые структуры вермахта. В целом о принципах этой политики там говорилось следующее:

«Для усиления собственных охранных сил, а также для поддержания спокойствия и порядка в занятых областях, всеми воинскими подразделениями могут быть созданы вспомогательные охранные команды из особо надежных жителей, о которых известно, что они боролись с большевизмом или настроены антибольшевистски.

При формировании команд руководствоваться следующими указаниями:

1. Численный состав этих команд должен быть, по возможности, небольшим. Привлекать к этому столько людей, сколько необходимо для выполнения данного задания;

2. При включении в состав команды должны принципиально исключаться: члены коммунистической партии, активисты и сочувствующие коммунизму, кроме того, приверженцы так называемого движения «Бандеры» и уголовные преступники. Для надежного контроля над вспомогательными командами привлекать войска СД;

3. Вспомогательные команды должны контролироваться исключительно немецкими военными силами;

4. Вспомогательные команды различных местностей не должны иметь между собой никаких связей;

5. Пока вспомогательные команды подчинены немецким подразделениям, они должны носить белую нарукавную повязку с надписью «На службе у немецкого вермахта». Повязки простой формы изготавливаются воинскими частями и снабжаются печатью;

6. Каждый член такой команды получает от воинского подразделения удостоверение с фамилией и номером, сроком на 4 недели. Список выданных удостоверений должен вестись и периодически проверяться. Срок действия удостоверения должен быть отмечен в удостоверении и в списке;

7. Следить, чтобы на вооружении вспомогательных команд были только резиновые и деревянные дубинки. Огнестрельное оружие (пистолет или винтовку) давать только вполне надежным людям на ограниченный срок, для выполнения особых заданий под ответственность начальников немецких подразделений;

8. Вспомогательные команды имеют право на производство только временного ареста. Наказание является делом только немецких военных сил;

9. Назначение вспомогательных команд в караул или охранение производится в соответствии с особым указанием по обеспечению войск;

10. Роспуск вспомогательных команд производить только в случае, если в них нет необходимости».

Таким образом видно, что немцы постарались оградить этих добровольцев от всяческого политического влияния. В то же время, создавая команды на таких принципах, они полностью исключили возможность возникновения на их основе полноценной военной силы. Наконец, нельзя не отметить, что подобные ограничения касались только команд из славянского населения. Как было показано выше, созданные почти одновременно крымско-татарские отряды самообороны обладали гораздо большими правами и привилегиями.