Татьяна Бирюкова - В Москве-матушке при царе-батюшке. Очерки бытовой жизни москвичей Страница 55

Н. М. Державин писал, что застал в Марьиной Роще еще могилу пастора Глика, в услужении у которого была будущая императрица Екатерина I Алексеевна, а также захоронения других знатных инородцев.

Учитывая вышеизложенное, смею указать исследователям жизни московских немцев (инородцев) на место поиска могилы Лефорта: она находилась в Марьиной Роще, отдаленной от Немецкой слободы на 7–8 км. Эти два московских района связывала достаточно широкая и протяженная по тем временам Красносельская улица. Немецкое кладбище было за Сущевским Камер-Коллежским валом напротив той местности, где через полвека образовалось Лазаревское православное кладбище.

Что же касается преемников Франца Лефорта, то надо отметить, что царь из своего окружения выбрал Ф. А. Головина. Спустя пять лет после разлуки с Лефортом, он писал к Головину: «В первый раз сегодня был я так весел после кончины Лефортовой».

Сын Лефорта, Генрих (по-русски — Андрей Францевич) в момент смерти отца находился в Женевской академии. По посланному Петром в 1701 году письму к этому 16-летнему юноше, он прибыл в Россию. Здесь император определил его поручиком в свою Бомбардирскую роту, в которой сам был капитаном, утвердил за ним пожалованные его родителю деревни и дом.

Молодой человек подавал большие надежды. Но, к огорчению царя, Генрих скончался в 1702 году, после взятия Шлиссельбургской крепости. Сыну Лефорта было не более 18 лет от роду. С ним пресекся род Франца Лефорта. Двое племянников адмирала отличались воинской доблестью и достигли высших чинов на русской службе.

Известно, что отец Франца Лефорта, Иоанн-Антон Лифорт (Лифорти) был выходцем из Кони в Шотландии. В краеведческих работах часто указывают 1656 год как время рождения Франца. Однако историк прошлого столетия А. М. Лушев указывает нам другую дату, а именно 10 октября 1654 года. О смерти Лефорта на 46-м году жизни можно прочесть и в других источниках. В год столетия кончины первого своего адмирала русские сказали о Лефорте: «Он, зная совершенно гражданское и естественное состояние России, множество открыл таких в ней полезных приобретений, кои без отягощения народа знатно приумножили государственные доходы».

Память о Невском

Шел за народ герой вперед,

Живет в сердцах, живет в веках.

У каждой нации есть деятели, почитаемые в народе, которые со свойственной им энергией служили соотечественникам и оказали им неоценимые услуги в различных областях жизни.

30 мая 1219 года в центре России, в городе Переяславле-Залесском, родился будущий подвижник, полководец и правитель (1252–1263) земли Русской Александр Ярославич Невский.

С молодых лет Александр получил хорошее по тем временам образование. Вступив в зрелость, он отличался красивым лицом, высоким ростом, силой в теле и голосе, храбростью.

Александр Невский умер 14 ноября в возрасте 43 лет, недалеко от Нижнего Новгорода, в Городце Волжском. Незадолго до смерти он был пострижен в иноки, приняв схиму с именем Алексея. Поэтому его погребли в иноческой обители Рождества Богородицы, в соборной церкви.

О его дипломатических сношениях с татаро-монголами на благо Руси, о славных подвигах в борьбе за сохранение православия написаны сказания, песни, снят художественный фильм.

Русским народом высоко чтилась память о князе Александре, получившем за ратную победу над крестоносцами в местечке Виктори недалеко от полноводной Невы имя «Невский». Иван Грозный отличался особым поклонением перед именем Александра Невского: при нем на соборе 1547 года было положено праздновать память святого князя повсеместно. Он был канонизирован церковью и стал считаться святым чудотворцем. Правнук Александра Невского благословил своего сына Дмитрия (Донского) иконою «Святой Александр».

В каждом русском храме можно найти икону этого святого. Для многих российских самодержцев Невский был идеалом.

Родоначальник дома Романовых патриарх Филарет Никитич построил первый храм на Руси, посвященный памяти Невского. Храм был воздвигнут около 1630 года над Тайницкими воротами в Московском Кремле. Церковь не сохранилась: она в конце XVIII столетия была разобрана.

Малолетний Петр I считал Александра своим кумиром. Он мечтал быть похожим на него. А когда 3 октября 1691 года первая жена, Евдокия Федоровна Лопухина, родила ему сына, он назвал новорожденного в честь Невского — Александром, а священнослужителей Кремлевского храма Александра Невского наградил при этом дорогими сукнами.

Впоследствии, в сражении со шведами, пробиваясь к Балтийскому морю, Петр I вспомнил своего любимого героя, при котором на берегах Невы раздались победные возгласы русских. Позднее он решил перенести нетленные мощи святого князя в новую столицу государства — Санкт-Петербург. Для этого было велено построить монастырь, который стал называться Александро-Невской лаврой. Современник Петра писал в июне 1710 года: «Государь, будучи в Петербурге, осматривал места, где быть каким строениям и над Невой рекою, при Санкт-Петербурге, на устье речки Черной усмотрел изрядное место, которое называлось Виктори, где указал строить монастырь во имя святой Троицы и святого Александра Невского». Предполагалось, что именно в этих местах произошло великое сражение.

В 1717 году приступили к постройке монастыря по плану архитектора Андрея Трезина. В том же году здесь был заложен храм во имя Александра Невского.

Перенесение мощей из Владимира явилось необыкновенным событием для всей Руси. По приказанию царя построили специальный ковчег. Его покрыли малиновым бархатом. Над ковчегом возвышался балдахин, на крыше ковчега лежала подушка лазоревого цвета, обложенная золотым позументом (золотой тесьмой) с золотыми же кистями. На подушке — крест с княжескими регалиями.

В пути с мощами Невского велено было особо не спешить, но и не терять времени зря. Духовные и светские особы должны были неотлучно находиться вблизи святыни и следить, чтобы не было нечаянных «сквернословий и непотребных действ». Останавливаться планировалось в удобных полевых местах и содержать ковчег со святыми мощами в шатре под присмотром и с охраной.

Передвижение началось в августе 1723 года. С 10-го на 11-е число месяца во всех храмах Владимира были устроены молебны, а утром — божественная литургия. Большим числом духовных лиц при огромной толпе народа совершили крестный ход из соборного владимирского храма в местный Рождественский монастырь. Здесь перед ракою прошло еще одно молебствие. Для выноса ковчега часть монастырских стен пришлось заранее разобрать, так как размеры его не позволяли пройти через монастырские ворота: высота с балдахином составляла 5 аршин 10 вершков, длина с носилками — 11 аршин 4 вершка, ширина — 7 аршин (4 метра, 8 метров, 5 метров).

Продолжительное время ковчег несли духовные лица. Несметное количество народа принимало участие в этом шествии, проходившем при постоянном звоне колоколов во всех селах и городах по пути следования. К ковчегу выходили с крестами и иконами, молились с песнопениями.

17 августа вечером процессия приблизилась к Москве. До следующего утра ковчег находился у подмосковного пруда под Красным селом (в этом районе расположена современная станция метро «Красносельская»), вблизи дома стольника Ивана Федоровича Ромодановского. Сюда еще с вечера устремилось огромное количество москвичей. Утром 18 августа при звоне всех московских колоколов на встречу ковчега двинулся крестный ход. Эта встреча произошла у церкви Василия Кесарийского в начале Тверской улицы (недалеко от того места, где нынче стоит телеграф). Здесь, у святыни, было совершено московское всенародное молебствие. Затем шествие с ковчегом направилось к Кремлю. Однако внутрь него святые мощи не вносили из-за высокого балдахина: он никак не проходил по своим размерам.

К вечеру от Кремля по Тверскому тракту процессия подошла к селу Всехсвятскому (за современным московским районом «Аэропорт»). У этого села в поле был раскинут царский шатер, куда на ночь поставлена святыня. Множество православных до утра, как бы на страже, окружало шатер. Непрерывно шли молебны. 19 августа ковчег понесли от Москвы в город Боровичи, где он был поставлен на судно. Лишь 9 сентября святыню вывезли на озеро Ильмень.

По предварительным расчетам, 25 августа процессия ожидалась в Санкт-Петербурге, и 30 августа, в память заключенного в этот день Ништадтского мира, мощи должны были торжественно внести в Александро-Невский монастырь. Но церемония опаздывала, видимо, по причине грандиозности события и участия в нем неисчислимого количества русских паломников. Да и организаторы движения, согласно приказу царя, не спешили в дороге.