Михаил Погодин - Древняя русская история до монгольского ига. Том 1 Страница 59

С тяжкими речами поехал Иванко в Смоленск к своему князю, приславшему старшего сына Романа договариваться. Долго спорили они между собою, и, наконец, положили, отстранив обоих, привести третьего митрополита из Царьграда.

На светлый праздник, 12 апреля (1160), вступил Ростислав в Киев и встречен был людьми с великой честью, которые радовались вдвойне: Воскресению Господню и княжему сидению.

1 октября назначен был съезд со Святославом Ольговичем в Моровийске. Князья свиделись с великой любовью, обедали вместе и пировали. Дарам взаимным не было счета. Ростислав одарил Святослава соболями, горностаями, черными кунами, песцами, белыми волками, рыбьими зубами. Святослав принес Ростиславу пардуса и двух коней борзых в кованых седлах.

Изяслав Давыдович, потеряв и Чернигов, и Киев, почти лишенный убежища, не мог быть спокойным. С призванными половцами он явился под Черниговом, но вследствие помощи, присланной туда великим князем Ростиславом, должен был отойти без успеха. Долго скитался по окрестным местам, пытался напасть изъездом на разные города, воевал села, наконец, ушел к племяннику своему во Вщиж, оттуда искал покровительства Андрея и просил его дочери в супружество Святославу Владимировичу. Русские князья, пришедшие осаждать его, услышав, что Изяслав Андреевич идет на помощь, дали мир.

На следующий год (1161) Изяславу удалось составить большой союз против великого князя Ростислава: он подговорил Всеволодовичей, потом пристал к нему Олег, сын Святослава Ольговича, и вот по какому случаю: великий князь Ростислав, сблизившись со Святославом, упросил его отпустить в Киев «детя Олега», чтобы он познакомился с лучшими киевлянами, торками и берендеями. Святослав отпустил сына, не питая никакого подозрения. Олег, придя к Ольжичам, послал спросить великого князя, где ему стать. Тот указал место около Олеговой могилы, а сам стоял у Шелвова сельца под бором. Два дня обедал гость у великого князя. На третий, когда он выехал на поездьство, остановил его один Ростиславов муж: «Князь, у меня есть до тебя орудие велико (важное дело). Обещаешь ли мне не открывать никому, что я скажу тебе?» Олег обещал. «Князь, будь осторожен, тебя хотят захватить, верно так». Олег поверил и стал проситься у Ростислава в Чернигов к отцу, под предлогом болезни матери. Ростиславу не хотелось отпустить его так скоро, он не соглашался, не имея лиха в сердце, но, наконец, отпустил. Олег, возвратясь, скрыл от отца извет, но втайне сердился и начал проситься в Курск.

Здесь нашли его Изяславовы послы, приступили к нему с любовными речами и убедили к союзу, к которому должен был пристать поневоле и отец его Святослав Ольгович.

Половцев к Изяславу пришло множество. Все союзники выступили в поход, один Святослав оставался в Чернигове. Изяслав подошел сначала к Переяславлю, на Глеба, зятя своего, веля ему идти на Ростислава, но Глеб отказался, и, простояв две недели под Переяславлем, враги отошли прочь без успеха. Между тем, Ростислав собрался с силою и вступил против них вперед. Половцы бежали, а за ними и Изяслав.

Но, спустя некоторое время (1162), он явился с другой стороны. С новыми ватагами половцев он перешел Днепр за Вышгородом и стал на болонье в лозах, против Дорогожича. Наутро, 8 февраля, в среду, выстроив полки с братьями, Изяслав приступил к подолу. Место от горы до Днепра было загорожено кольями. Ростислав стоял там с Андреевичем. Началась сеча. С обеих сторон падали многие. Страшно было смотреть издали, как будто второе пришествие наступало. Изяслав начал одолевать. Половцы, прорываясь через колья, проникали в город и зажигали дворы. Берендеи побежали к Угорскому, а другие к Золотым воротам. Дружина Ростислава начала советовать: «Князь, бороться нет силы, братья не успели придти к тебе, ни берендеи, ни торки, а у врагов сила велика. Ступай лучше в Белгород и там дождись братьев со всеми своими полками».

Ростислав послушал дружину и отошел к Белгороду с полками своими и с княгинею, где в тот же день подоспел к нему Ярослав, сыновец его, с братом Ярополком, а Андреевича отправил он к торкам и берендеям.

Изяслав вступил в Киев в третий раз, 12 февраля, и, отпустив всех плененных киевлян, пошел под Белгород.

В это время случилось знамение в луне страшное и дивное: луна шла через все небо, от востока до запада, изменяя образы свои, сначала убывала понемногу, а потом погибла вся, явясь скудной, черной, наконец, открылась кровавой, потом с двумя лицами, одно зеленое, а другое желтое, в середине же словно два воина бились мечами; у одного шла из головы как будто кровь, а у другого молоко. Старые люди говорили: не к добру такое знамение — оно предвещает княжую смерть, что и случилось.

Изяслав стоял перед детинцем четыре недели, а острог до него еще пожог сам Ростислав.

Святослав присылал из Чернигова уговорить Изяслава, чтобы он просил мира, а «если не дадут тебе мира, иди за Днепр; будешь за Днепром, то вся твоя правда будет». Изяслав не принял совета и отвечал: «Братья мои, отойдя, воротятся в свои волости, а мне не к половцам идти; в Вырине могу я голодом мерети; так лучше здесь я хочу погибнуть».

Все союзники начали подходить к Белгороду: Мстислав из Владимира, Рюрик из Торческа, берендеи, ковуи, торки, печенеги. Дикие половцы устерегли приближение, и, пригнавши к Изяславу, поведали ему рать велику.

Изяслав оробел и увидел себя вынужденным искать спасения в бегстве. Князья за ним. Торки нагнали его возы, и началась сеча, многих взяли руками, Шварна, обоих Милятичей, Степана и Якуна, Нажира Переяславича. Изяслав был настигнут за озерами, при въезде в бор. Войбор Негечевич ударил его саблей, другой ударил копьем. Он упал с коня, его принесли к Ростиславу. Ростислав начал говорить: «Мало тебе было, брат, волости Черниговской, ты выгнал меня из Киева, мало тебе было и Киева, ты хотел выгнать меня даже из Белгорода». Изяслав ничего не отвечал, лежащий, и только попросил воды. Ему подали вина, Мстислав отправил его, еле живого, в монастырь к святому Симеону, в Копыреве конце, где он и скончался 6 марта. Тело его отвезено в Чернигов. Святослав положил его в отцовской церкви, у Св. мучеников, 13 марта, в понедельник.

Ольговичи поцеловали крест Ростиславу, но победители вскоре не поладили между собою: главный деятель, Мстислав, поссорился с дядей, многие речи встали между ними, и он, раздраженный, оставил Киев. Сын Ростислава Давыд, без отцовского приказа, в Торческе захватил посадника Мстиславова Вышка.

Мстислав ходил на дядю Владимира Андреевича, веля ему отступиться от Ростислава, но тот не согласился.

Ольговичи, поцеловав крест Ростиславу, напали, однако, также на его брата Владимира, вместе с полоцкими князьями, и заставили его уступить им Случеск. Он удалился к Ростиславу, который дал ему Триполь с четырьмя городами.

В следующем году (1163) великий князь помирился с племянником и вернул ему все города, Торческ и Белгород, а за Триполь дал Канев.

Остальное время княжения Ростислава прошло довольно спокойно, и с туровским князем был заключен мир.

В Новгороде княжил сын Ростислава, Святослав, с согласия суздальского великого князя Андрея, с которым великий князь киевский был в союзе.

Сильно поразила Ростислава смерть ровесника его, вначале противника, а потом верного союзника, Святослава Ольговича, 3 февраля (1164), в Чернигове, так что он намеревался тогда же оставить княжение: «Хотел бых свободитися от маловременного и суетного света сего, и мимотекущего, многомятежного житья сего». Печерский игумен Поликарп, особенно им почитаемый, отговаривал его: «Вам Бог тако велел быти, правду деяти на сем свете, в правду суд судити, и в крестном целовании стояти». Ростислав отвечал: «Отче! Княжение и мир не может без греха быти, а уже есмь был немало на свете сем, а хотел был поревновати». «Если так тебе угодно, сказал игумен, да исполнится воля Божия». «Пережду еще мало времени, заключил великий князь, суть ми орудьица».

В Чернигове начались распри по кончине Святослава Ольговича, и великий князь Ростислав вступился за своего зятя (Олег был женат на его дочери), который и получил, наконец, четыре города.

Половцы, до того спокойные после участия в войнах Юрьевых, и победы над ними Мстислава Изяславича, услышав о раздоре князей между собой, подошли к порогам и начали грабить гречников, т. е. купцов, торговавших в Греции. Великий князь послал Владислава Ляха с ратью защитить гречников.

В следующем году (1168) он призвал всех союзных князей в Киев для той же цели. Пришел Мстислав из Владимира, Ярослав, брат его, из Луцка, Ярополк из Бужска, Владимир Андреевич, Владимир Мстиславич, Глеб Юрьевич, Рюрик, Давыд, Мстислав, сыновья великого князя, Глеб городенский, Иван Юрьевич (туровский?), галицкая помощь. Все собранное войско стояло долгое время у Канева, пока не взошли гречники и залозники.

Ростиславу хотелось помирить новгородцев с сыном его Святославом, с которым они начали ссориться. Для того предпринял он путешествие в Новгород. По дороге, в Чечерске, встретил зять его Олег Святославич, со своей женой. Они угостили тестя обедом и почтили великими дарами. На другой день Ростислав пригласил их к себе на обед и предложил им еще больше даров: перед Смоленском за триста верст начали встречать его лучшие мужи, потом внуки, а, наконец, и сын Роман с епископом Мануилом. Перед въездом чуть не весь город вышел к нему навстречу. Так обрадовались смольняне старому своему князю, княжившему у них около сорока лет. Множество даров принесено ему было на поклон.