Леонид Милов - Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса Страница 6

Пшеница-ледянка

Этот сорт — так называемая «ледянка» (особый вид яровой культуры). Важнейшим достоинством ее является ее сверхранний посев. Причем на землю, приготовленную (т. е. вспаханную и заборонованную) еще с осени. К такой агротехнике в русском земледелии был приспособлен дотоле лишь один мак. Ледянка «сеется весною, как скоро снег сойдет и земля несовершенно еще растает, на приготовленной еще осенью земле»28. Отсюда и ее наименование — «ледянка». В районе Каширы урожайность ее на хорошей земле достигала иногда чрезвычайного уровня (сам-8 и больше). Но, что особенно важно, — «ледянка» могла расти на хорошей, но не унавоженной земле29. Сверхранний посев делал ледянку способной не заглушаться травами, меньше болеть. Главное же ее достоинство — оптимальная приспособленность к экономическим условиям трехполья. Как и любая пшеница (озимая и яровая), ледянка требовала хорошей вспашки земли. В общем потоке бешеного темпа весенних работ двойная затрата труда на обработку земли для яровой пшеницы была часто просто непосильным бременем. В условиях роста эксплуатации барщинного крестьянства, вызванного развитием товарного помещичьего хозяйства во второй половине века, весенний цикл работ крестьянина был настолько напряжен, что часто приводил к угрозе воспроизводству самого крестьянского хозяйства. Единственным оптимальным резервом трудовых ресурсов была осенняя послеуборочная пора, поскольку молотьба довольно часто не была сопряженной с сезонно-погодными условиями и затягивалась вплоть до самой зимы. Постепенно именно этот резерв и начинает использоваться распространением во второй половине века в Центральной России и на Северо-Западе так называемой зяблевой вспашки. Однако это был длительный процесс. Пшеница-ледянка в принципе великолепно укладывалась в этот резерв напряженного цикла работ трехполья. В 60-е — 70-е годы XVIII в. посевы пшеницы-ледянки отмечены в Переславль-Залесской провинции («пшеница, называемая ледянка, красная и скороспелая»). Тульской, Тверской и др. губерниях30. Однако А.Т. Болотов отмечает, что в 60-е годы XVIII в. эта разновидность пшеницы только начинает распространяться.

В осенний резерв времени крестьянина-земледельца вторгается прежде всего помещик. Поэтому и посевы пшеницы-ледянки — это прежде всего элемент зернового хозяйства помещика, как и вообще всех видов пшениц. А.Т. Болотов отмечал, что в Тульской провинции крестьянские посевы пшеницы-ледянки были лишь в некоторых деревнях, да и то преимущественно у оброчных крестьян31. Несмотря на это, в целом появление и распространение пшеницы-ледянки было выдающимся агрикультурным достижением этой эпохи.

Достоинства пшеницы-ледянки оттеняют недостатки озимой и яровой пшеницы как очень прихотливых, капризных, «нежных», как говорили в XVIII в., хлебов. Прежде всего эти «хлеба» требовали исключительно хороших, плодородных, тучных земель или земель, добротно унавоженных. В условиях, когда в Нечерноземье преобладали малоплодные, минимально удобренные земли, это создавало большие трудности и приводило в итоге к минимальным высевам и притом главным образом яровой пшеницы, т. е. озимая не могла еще конкурировать с рожью. В черноземных краях, где уровень плодородия почвы был более высоким, более или менее широкому распространению как озимой, так и яровой пшеницы препятствовала слабая устойчивость тогдашних сортов этой культуры к болезням и сорнякам (головня, костер, так называемый пух). А.Т. Болотов с горечью писал в 60-х годах о том, что хорошие всходы озимой пшеницы чаще всего были благополучными до стадии колошения, «но потом заглушаются пухом, костером и другими худыми травами»32, или «недозрев или в самый налив ложится на землю и большая половина сопревшая с пустыми колосьями приходит»33.

Конкретных сведений об удельном весе посевов озимых и яровых пшениц практически нет. Но вот, редкая удача позволяет нам убедиться в слабом распространении пшениц даже в Черноземье. В Топографическом описании Воронежской губ. есть данные от 7 июля 1785 г. по Воронежскому у. «Хлеб сеется: рожь с овсом в равной пропорции, а противу оной (т. е. этой доли посева, — Л. М.) греча [сеется] в третью [часть от посева овса или ржи], пшеница яровая — в десятую, озимая — в одиннадцатую часть». Иначе говоря, это 10–15 % от ярового и от озимого клина. «Просо, ячмень, мак и семя конопляное и льняное противу всего онаго хлеба — в малом количестве»34.

Ярким исключением была группа уездов Орловской губ. Здесь условия для сева пшеницы были, видимо, наиболее благоприятны. Наблюдатели в один голос расхваливали здешние черноземы. В Мценске «довольно хлебородных нив тучных, полей рубных(?)»35. О Ливенском уезде: «земли в нем самые лучшие и к урожаю хлеба способные»16, особое внимание уделялось посевам пшеницы, которую наипаче умножать стараются»37. О Елецком уезде: «земля чернозем и в своем роде лучшая, а притом мало еще обработанная»38. В Малоархангельском у. первенствовали озимая пшеница и озимая рожь39. В 80-х годах Орловский край был своеобразным «аграрным Клондайком». Здесь было множество степей, нетронутых ковыльных просторов, где носились сайгаки и дикие козы (а на Брянщине — дикие вепри)40. Близость р. Оки как удобной транспортной артерии способствовала стремительному освоению земель прежде всего под пшеницу, которая требовала более тщательной обработки почвы. И здесь под озимые сорта пшеницы землю «троили», то есть пахали трижды41. Таких условий, пожалуй, «больше нигде не было кроме юга донских степей и некоторых районов Северного Кавказа.

Слабая устойчивость к болезням, необходимость тщательной обработки почвы способствовали слабому распространению яровой пшеницы в крестьянском хозяйстве Заволжья и Оренбургского края. П. Рынков подчеркивал:

«Чтобы хорошо пшеница родилась, двойная работа земледельцу надобна: ибо с начала весны наперед всего вспахав и выбороня землю, должны ее покинуть, дабы она прела, что называется здесь пар. Потом ту ж землю еще пашут, сеют и боронят в другой раз, чего при другом хлебе весьма редко наблюдают, но, спеша севом, оставляя пар (т. е. не делая его, — Л. М.), довольствуются одним паханием». Таким образом, посевы пшеницы были и в этих краях, но занимали третьестепенное место прежде всего из-за большой трудоемкости возделывания. Были и чисто местные препятствия расширению пшеничных посевов — даже новые земли под пшеницей быстро выпахивались («после 2-х или 3-х севов требует пшеница новой роспашной земли»)42. Снова пшеничное поле и здесь одолевали головня, куколь и т. п.

Все это приводило в XVIII в. к реальному проявлению традиционного критерия целесообразности, который синтезировал такие параметры культуры, как продовольственные достоинства, стабильность урожайности, затраты труда и рабочего времени. Итог был один — минимальные, сравнительно с товарными потенциями, посевы в крестьянском хозяйстве как озимой, так и яровой пшеницы.

В качестве редких исключений в районах Суздальского и Владимирского опольев — очагов древних культурных зон плодородия — по данным М.А. Баранова, в 21 вотчине Спасо-Евфимьева монастыря Суздальского у. в 1761 г. посевы пшеницы составляли 15 % ярового поля. А во Владимирских вотчинах монастыря (с. Мордош, Коврово, Торки и Новое) в том же году посевы пшеницы составили 27 % ярового поля43. Возможно, что в севообороте такой процент вообще эпизодическое явление. В конце века посевные площади под пшеницей в Орловской губ. — наиболее крупном районе производства пшеницы — достигали всего 9,8 % (49399 дес.)44.

Пшеница была, таким образом, культурой, возделываемой прежде всего помещичьим хозяйством. Она имела большой удельный вес, максимально допустимый в рамках трехпольного севооборота, на огромных просторах Тульской, Орловской, Курской, Тамбовской, Пензенской, Симбирской, Воронежской и др. губерний. Преимущество и здесь было за яровой пшеницей.

Наконец, в конце века одним из редчайших случаев были небольшие посевы яровой пшеницы в Олонецкой губернии, климат которой был мягче, чем в соседней Архангельской губернии, особенно по берегам Ладожского и Онежского озер, где теплые осенние дни были и в сентябре. Посевы пшеницы встречаются здесь в Петрозаводском, Олонецком, Вытегорском, Каргопольском и даже в Повенецком уездах45. Однако урожай ее был столь мал, что не избавлял от закупок ее в Вологде и Белоозере46.

Греча и горох

Среди остальных культур ярового клина необходимо упомянуть горох и гречу, также входившие почти всюду в непременный ассортимент крестьянского хозяйства. Посевные площади под ними достигали иногда 8 % и 12 % ярового поля. В крестьянском хозяйстве дорожили не только их ценнейшими качествами как продовольственных культур. «Гречу и больше сеют и лучше употреблять в России знают, нежели во всей Европе, — писал И. Комов. — Ибо там птицу только да скотину кормят ею, а у нас самую питательную для человека пищу из нея готовят, как всякому известно»47. Греча крайне неприхотливая культура: «пашут под нее обыкновенно один раз и сеют, после всякой уже яри, под борону»48. Главное же, и греча и горох возделывались с успехом на «ненавозных» землях. В Каширском у., например, гречиха сеялась «на самой худой земле»49. Урожай сам-3 и сам-4 считался здесь поэтому прекрасным. Больше того, на тучных черноземах она давала далеко не лучшие урожаи. Горох сеялся на более качественных, но тем не менее не унавоженных землях. Этих культур не было в ассортименте крестьянского хозяйства лишь там, где почвенные и климатические условия являлись решающим препятствием к их посеву (например, ранние заморозки в Вологодской и Оренбургской губерниях). Вместе с тем важно отметить, что в Центральной России и овес, и греча, и горох постоянно страдали от осенних заморозков.