Пауль Карель - Гитлер идет на Восток (1941-1943) Страница 6

На северном фланге группы армий "Юг", на участке стоявшей на Буге 6-й армии Райхенау, немцам удалось далеко продвинуться уже в первый день кампании, несмотря на сложности, с которыми столкнулась 62-я пехотная дивизия при наведении моста.

56-я пехотная дивизия генерал-майора фон Офена форсировала реку без проблем на резиновых шлюпках. Поскольку позиции противника были хорошо разведаны, артиллерия вела настолько точный огонь, что атакующие не понесли почти никаких потерь. Уже утром саперы закончили понтонный мост в районе Хелма, на участке 192-го пехотного полка. Артиллерия быстро переправилась на восточный берег. В первый же день полки 17-го корпуса продвинулись на пятнадцать километров в глубь русских приграничных оборонительных сооружений.

На южном фланге группы армий, где границей служила река Сан, дивизии 17-й армии генерала фон Штюльпнагеля столкнулись с некоторыми трудностями. Берег Сана к северу от Перемышля был голым и гладким как коленка - ни рощицы, ни оврага, никакого естественного укрытия, где бы мог спрятаться целый полк. В связи с этим штурмовые батальоны 275-й пехотной дивизии из Берлина не могли выдвинуться на исходные позиции из района своего сосредоточения до самой ночи с 21 на 22 июня. "Ни звука" - такой приказ получил командир полка. Оружие укутывали одеялами, штыки и футляры противогазов оборачивали во что придется.

– Спасибо тебе, Господи, за лягушек, - прошептал лейтенант Алике. Их кваканье заглушало звуки, издаваемые продвигавшимися к берегу ротами.

Ровно в 03.15 бойцы штурмовых подразделений, залегшие с обеих сторон от Радымно, вскочили на ноги. Железнодорожный мост оказался захвачен с ходу. Однако у таможенного склада русские оказали наступающим отчаянное сопротивление. Лейтенант Алике погиб. Он стал первым в длинном списке погибших солдат дивизии. Его похоронили прямо у таможенного склада. Мимо Алике проезжала техника, которая по "его" мосту переправлялась на восточный берег Сана.

На юге система оповещения у русских действовала с неожиданной быстротой и точностью. Врасплох немцам удалось застигнуть только самые передовые заставы. 457-му пехотному полку пришлось почти целый день вести ожесточенный бой с курсантами школы червонных старшин в Высоком, всего в полутора километрах от реки. 250 курсантов школы сражались упорно и искусно. Только во второй половине дня сопротивление русских было подавлено огнем артиллерии. У 466-го пехотного полка дела пошли еще хуже. Не успели его батальоны форсировать реку, как угодили под удар советской 199-й дивизии резерва.

В полях Стубенки колосья колыхались на ветру, точно волны на поверхности моря. В этом море купались солдаты. И русские и немцы старались подловить друг друга, подкрасться как можно незаметнее один к другому. Ручные гранаты, пистолеты и самозарядные карабины стали главным оружием в тот день. И вот они встретились лицом к лицу - русские и немцы. Глаза в глаза. Чей палец на курке быстрее? Чья лопатка первой раскроит череп противнику? Из окопа высунулся ствол русского автомата. Кого скосит очередь? Или же раньше немецкая граната выполнит свою работу? Кровопролитная рукопашная завершилась только тогда, когда пала ночь. Противник отступил.

Солнце свалилось за горизонт большим красным диском. А в море колосьев все еще то тут то там раздавалось отчаянное, безнадежное: "Санитара! Санитара!" Санитары мчались на зов с носилками, чтобы собрать кровавый урожай. Урожай одного дня, одного полка. Это был обильный урожай. В полосе группы армий "Север" интенсивная артподготовка велась лишь на нескольких участках. В большинстве случаев волны пехоты вместе с саперами из штурмовых команд вскоре после 03.00 беззвучно поднимались из окопов, вырытых посреди полей вдоль границы с оккупированной советскими войсками Литвой. Затем в предрассветной дымке, точно фантомы из лесных зарослей, выдвигались танки.

Военнослужащие 30-й пехотной дивизии из Шлезвиг-Гольштейна дислоцировались к югу от Мемеля. Им не приходилось начинать войну с форсирования водных преград. Взвод саперов передовой части под командованием обер-лейтенанта Вайса ползком подобрался к проволочным заграждениям. Много дней они наблюдали за противником. Постоянного патрулирования заграждений русские не вели. Оборонительные рубежи находились дальше от границы и располагались вдоль возвышенности.

Тихо. Тихо…

Лязгали кусачки. С поста донесся шум. Тихо - надо прислушаться. Однако на той стороне ничего не происходило. Вперед. Быстрее. Проходы были проделаны. По ним в направлении вражеских позиций уже спешили перебежками, пригибаясь, военнослужащие 6-й роты. Ни единого выстрела. Двое советских часовых, в страхе уставившись на стволы карабинов, медленно поднимают руки.

Дальше. Дальше…

Наблюдательные вышки на высотах 71 и 67 чернели на фоне неба. Русские занимали сильные позиции. Немцы - в том числе и прислуга батарей тяжелых орудий 30-го артиллерийского полка, оставшихся за спиной у штурмовых подразделений, - понимали это. Заговорили русские пулеметы с вышки на высоте 71. Эти выстрелы стали первыми, которые прозвучали в ту ночь на участке между Мемелем и Дубисой. Тут же пришел ответ с тщательно замаскированных позиций тяжелых гаубиц 2-го дивизиона 47-го артиллерийского полка, дислоцированного вдоль дороги из Траппенена в Вальдайде позади расположений полков 30-й пехотной дивизии. Там, где взрываются их фугасы, долго потом не растет трава.

Штурмовые орудия вперед! Под прикрытием стальных чудовищ бойцы боевого отряда Вайса бросились на штурм возвышенности. И вот они уже прорвали оборону русских. Советские солдаты оказались застигнутыми врасплох. Многие просто не успели занять места на вновь возведенных и частично не завершенных укреплениях. Русские все еще находились в своих районах сосредоточения - монгольские строительные батальоны, военнослужащие которых занимались возведением оборонительных сооружений. Там, где немцы сталкивались с ними, успевшие занять оборону бойцы стройбата небольшими группами, численностью до взвода, оказывали упорное и даже отчаянное сопротивление.

Немецкие солдаты начинали осознавать, что с таким противником нельзя не считаться. Эти люди демонстрировали нападавшим не только храбрость, но и изрядное коварство. Они в совершенстве владели техникой маскировки и устройства засад и были превосходными стрелками. Русская пехота всегда славились умением наносить удары из засад. Бойцы передовых застав, смятые, израненные, дожидались, когда первая волна немецкого наступления прокатится дальше, а потом вновь начинали сражаться. Вооруженные превосходными самозарядными винтовками с оптическими прицелами, снайперы, сидя в окопах, терпеливо поджидали свои жертвы. Они "снимали" водителей снабженческих грузовиков, офицеров и связных на мотоциклах.

126-я пехотная дивизия из земли Рейн-Вестфалия, сражаясь бок о бок с солдатами из Шлезвиг-Гольштейна, также на собственном горьком опыте познала силу и стойкость советских войск. 2-й батальон 422-го пехотного полка понес серьезные потери. Бойцы пулеметного заслона затаились в полях среди неубранных зерновых и дождались, когда первая волна атакующих прокатится дальше. Во второй половине дня, когда ничего не подозревавший капитан Ломар повел свой находившийся в резерве батальон на передовую, поле ожило. Сам командир батальона скоро оказался в списках убитых, а его заместитель среди тех, кто получил тяжелые ранения. Целой роте потребовалось три часа на то, чтобы очистить поле от врага. Солдаты противника продолжали стрелять даже тогда, когда немцы подошли к ним вплотную и с расстояния трех метров забросали гранатами.

На северном фланге, прямо на берегу Балтийского моря, на небольшом углу территории Мемеля, находилась 291-я пехотная дивизия из Мазурии под командованием генерала Герцога. Тактическим знаком ее служила голова лося символ местности, где была сформирована дивизия, лежавшей теперь в восьмистах километрах к югу. Лейтенант Цупме смелым броском захватил железнодорожный мост в Бресте, полковник Ломейер во главе штурмового подразделения 505-го пехотного полка прорвался через долговременный оборонительный рубеж, застав врасплох советских пограничников. Под прикрытием утреннего тумана русские поспешно отступили. Но Ломейер не давал им ни отдыха, ни срока: он наступал им на пятки и с приходом ночи вышел к границе между Литвой и Латвией. На следующее утро 505-й овладел Приекуле. За 34 часа Ломейер со своим полком углубился во вражескую территорию на 70 километров. На участке 56-го танкового корпуса генерала фон Манштейна, на покрытой лесами местности к северу от Мемеля, не было особого простора, чтобы как следует развернуться. Вследствие этого для нанесения первого удара через границу командир выбрал только 8-ю танковую и 290-ю пехотную дивизию. Им предстояло прорваться через передовую линию дотов. Причем прорваться быстро. По плану корпусу надлежало в первый день пройти по вражеской территории, нигде не останавливаясь и не задерживаясь ни под каким предлогом, 80 километров, чтобы внезапным ударом успеть захватить виадук через Дубису у Ариогалы. Если им не удастся достигнуть цели, корпус застрянет в узкой долине реки, а противник получит время на перегруппировку. Но что хуже всего, идею внезапного захвата важного центра, города Даугавпилса, придется оставить.