Ольга Медушевская - Теория и методология когнитивной истории Страница 6

Силой своего разума и мастерством своих рук человек ежечасно творит, превращая недискретный, текучий и подвижный мир в мир вещей, т. е. мир намеренно созданных интеллектуальных продуктов.

Эти продукты представляют собой определенные целостности, их структура искусственно создана для целей выполнения заранее запланированных функций.

Вещь – как она определяется в юридическом «вещном праве» – физическое тело, имеющее относительную самостоятельность и «доступность для человеческого присвоения». В этом (разумеется, профессионально ориентированном) определении тем не менее схвачены и важные общие особенности вещи: она имеет свою целостность, т. е. ее (в отличие, например, от другого юридического понятия – «недвижимое имущество») можно мыслить как отдельный предмет, что также важно. Вещь как категория мыслима и существует не в природе, но в человеческом мире.

Человек – живая система, способная творить («обретать из» ничего, а точнее из фрагментов текучего, подвижного и недискретного природного вещества, отобранных целенаправленно) цельные по замыслу и структурно и функционально ориентированные на эту цель интеллектуальные продукты: вещи. Понятие «вещь» в принципе отвечает этому же определению, но оно употребляется в его более широком и размытом значении. Употребляя понятие «вещь», приходится каждый раз уточнять его подлинный смысл. Будем называть вещи (далее) интеллектуальными продуктами, ибо они именно продуцированы, т. е. замыслены и созданы, и системообразующими для их структур и функций является человеческий интеллект, ставящий себе цель и достигающий ее.

Историческое настоящее, окружающий мир первого человека («первого геометра») в качестве своего «инвариантного, сущностного состава» был всегда «миром вещей» с присущей им эмпирической «телесностью», отмечает философ хотя и уточняет далее, что «культурные объекты не исчерпывают своего содержания в телесном бытии»3.

Вопрос о том, почему понятие «вещь» имеет и более неопределенный смысл и принимается к физическим объектам природного происхождения, важен сам по себе, он позволяет приоткрыть связь мира вещей с мышлением человека. Вещь в человеческом сознании связывается со структурно-функциональной целостностью, и этот подход позволяет человеческому сознанию воспринимать подвижный недискретный мир дискретным. Происходит своего рода перенос привычного представления о рукотворной, сделанной вещи на природный мир и тем самым его уподобление человеческому миру. Так, например, это можно показать в значении слова «небосвод», когда текучее пространство видимой части космоса употребляется «своду», функционально структурированному строению, и становится поэтому более постижимым и даже более стабильным.

В виде «вещи» человеческое сознание воспринимает и другие природные явления, очеловечивая и приспосабливая их к своему сознанию. То, что человеческое сознание мысленно «структурирует» недискретный мир, чтобы освоить его в своих представлениях, хорошо видно при обращении к миру слов, к языку. В человеческом языке первые и основные слова – и есть «вещи», т. е. существительные, они либо вещи «неодушевленные», либо люди, живые существа, «одушевленные» (и те и другие в языке интерпретируются как объекты, на которые распространяется человеческое действие, ибо сами действуют, как могли бы действовать все люди).

1.2. Деятельность и интеллектуальный продукт

Дискретность человеческого восприятия недискретного мирового универсума проявляет себя в создании вещей, т. е. таких материальных объектов, которые представляют собой единство замысла (идеи), функции, для выполнения которой вещь предназначена создателем, и структуры, которая соединяет вещи в одно функционирующее целое. В результате человеческой деятельности в недискретном универсуме возникает и искусственным образом поддерживается дискретный мир вещей.

Один из аспектов этой принципиально важной ситуации был проанализирован исследователями языковых явлений. Они обратили внимание на дискретность языка, который вынужден применять свои дискретные определения к недискретным, текучим и подвижным процессам недискретного мирового универсума. Исследователи языка, рассматривая эту проблему, отмечают возникающую в данной ситуации неточность научного языка, его неполную адекватность реальному миру. Другой аспект данной проблемы рассматривается исследователями в связи с иной стороной дела: эталоны дискретных определений различаются в разных языках в силу того, что различен повседневный быт людских сообществ: так, например, известно о том, что язык эскимосов имеет множество определений различных состояний льда, отсутствующих, разумеется, в языках сообществ, для которых это состояние внешней среды не имеет важного значения.

Если сопоставить замеченные лингвистикой ситуации проявления дискретности языка, о которых здесь упоминалось, с анализируемой нами ситуацией дискретности вещей по отношению к реальному миру (вещь, которая имеет «отдельное» от других существование, может быть «отделена»), то становится понятно, что оба проявления, и дискретность определений и дискретность вещей, имеют общую природу – мышление. Будем утверждать поэтому, что дискретность восприятия мира человеческим сознанием – это его общая, универсальная особенность.

В процессе эволюции эта способность получила ключевую роль в естественном отборе, поскольку преимущество имеют те организмы, которые могут отслеживать изменения быстрее во времени, шире в пространстве, что и дает им возможность находить эффективные варианты поведения. Запоминание, сопоставление прошедших представлений с текущими – важные характеристики высших живых систем, которые могут прогнозировать динамику развития происходящих изменений.

Итак, для того чтобы определить феномен человека, мы рассмотрели его общие черты как живой системы и затем уже выделили то, что специфично для него.

Это и будет означать системообразующее свойство человека. Человек, несомненно, живая система. В реальном мире все его объекты испытывают определенные воздействия, но живая система находится с реальным миром в состоянии информационного обмена. Свойство живого – это свойство преобразовывать воздействия окружающей среды в ощущения и восприятия, в представления об окружающей среде и соотносить с ними свое поведение. Жизнеспособность системы зависит от этого свойства, и в ходе естественного отбора диапазон информационного обмена с окружающей средой расширяется. Важным качеством более высокоорганизованных живых систем является способность удерживать личный опыт в фиксированном состоянии определенное время и затем вновь активизировать его. Это качество определяется, как известно, термином «память». Объем памяти имеет для живой системы огромное познавательное значение, поскольку дает возможность не только наблюдать явления в данный момент, но, соотнося наблюдения с памятью, получать представление о динамике процессов в окружающей среде. Так открываются возможности для выявления динамики процессов и, следовательно, свойств окружающего мира.

Проблема памяти – основная проблема когнитивных наук, которые различают типы памяти, – кратковременную и долговременную, возрастные особенности памяти и пр. Возможность наблюдать окружающий мир в его динамике является решающей, но она имеет для всех живых систем свои ограничения. Живые системы в процессе естественного отбора вырабатывают различные способы преодоления этих ограничений, для того чтобы получить из окружающего мира возможно большее количество информации. Более организованные живые системы используют подражание и научение. Природа этого феномена состоит в том, что живая система получает дополнительные возможности для выработки модели рационального поведения, которая будет не только результатом личного опыта, но и стереотипом восприятия чужой модели непосредственно, путем подражания. Вспомним, что высшие приматы обладают уникальными подражательными способностями. Отметим также преимущества таких живых систем, в среде которых происходит общение между поколениями или которые живут группами, поскольку в этом случае способности к подражанию и научению качественно возрастают. Мы упоминаем здесь об этом потому, что человек как предмет нашего специального внимания располагает всем необходимым для информационного обмена с окружающей средой, что и другие живые системы. Он обладает генетической памятью, собственной биологической памятью, высокими способностями к подражанию, научению и преобразованию внешнего мира в свой личностный опыт.

Обмен сигналами, информационный обмен в высокоорганизованных живых системах настолько сложен, что наука обращает внимание на многие пограничные области феномена или обмена сигналами. Личностная биологическая память человека не только более высоко организована, но она охватывает значительно более длительный период жизненного цикла (по сравнению с большинством животных). Когнитивные науки особенно пристально изучают в настоящее время переходные ситуации, например такие, как: возможно ли научить животное говорить или понимать язык? в каком качестве выступает для него слово – в качестве знака, сигнала или чего-то иного? На этом направлении очевидный и бесспорный водораздел между человеком и другими высшими животными не вполне очевиден. Если принять распространенную гипотезу, что человек – это существо, которое говорит, и что речь является его определяющим свойством, то четкого определения на данной основе не возникает.