Максим Калашников - Третий проект. Спецназ Всевышнего Страница 6

Мы, читатель, оказались в том же положении. Нам в спину дышит Смерть. И нужно взлетать, хотя, на первый взгляд, взлететь мы никак не можем. Хуже того: даже разбега нам не дано. Взмывать придется с места, вертикально.

Иначе не получится.

Как назвать ту политику, которую Россия должна вести дальше? Модернизацией? Новой индустриализацией? Реконструкцией? Отбросим прочь мелкие, частные задачи, читатель. России предстоит воскреснуть. Воскресение из мертвых? Нет, не просто восстание из мертвых, а преображение – вот русский путь в начале наступившего века.

Спорить не станем – это действительно похоже на задачу, которая встала перед Россией в конце 1920-х, в самом начале сталинской эпохи. Похоже, но сейчас покруче будет. Внешне все выглядит гораздо благополучнее, чем тогда, а в действительности-то обстановка пострашнее. Мы даже не об алгоритме Апокалипсиса и семи роковых тенденциях говорим. Пока не о них. Просто сейчас у русских и энергетики намного меньше. И ресурсов. И веры. И сил. Соперники в цивилизационной гонке ушли от нас намного дальше, чем тогда.

Сталинские методы достижения целей сегодня никак не подходят. Почему? Не будем даже о морали и нравственности твердить. Бессмысленно с чисто экономической стороны гнать миллионы людей с лопатами, тачками и кирками, чтобы прорыть Беломоро-Балтийский канал, перегородить великие реки плотинами или поднять целые города во чистом поле. Ничего это не даст. Задачи другие. Вдобавок, резервы старой мобилизационной экономики исчерпаны. Ведь она очень здорово работает в традиционных отраслях, а нам нужны отрасли совершенно нетрадиционные.

Состояние духа нашего народа тоже совсем иное. В 1920-е он переполнялся верой в свою способность творить чудеса. Чудес еще не было – но люди верили, что они вот-вот появятся. Вера выступала главным резервом восстановления страны. Нынче же веры нет. Ей на смену пришла смертельная социальная усталость. Повальная апатия. Страха тоже нет. Есть безразличие.

Теперь предстоит совершить иное: сначала добиться первых успехов только потом разжечь веру народа в собственные силы, воодушевить его. Пока мы не можем уповать на взрывы народного воодушевления, и это – непреложный факт.

Значит, ради решения задачи преображения России надо искать нетрадиционные пути. Мобилизация – всегда подготовка к войне. Но прообразом новой русской экономики должна стать не боевая дружина, а некое сообщество волшебников. Чудотворцев. Волхвов…

С какой площадки нам придется стартовать в неведомое, уходя от смерти? На каком фундаменте придется возводить Новую Реальность? И тут, если отбросить все иллюзии, картина удручающая. Иному врагу такого не пожелаешь.

Демографическая катастрофа

Начнем с демографии. Ой, как плохи тут русские дела! Еще в 1985 году у нас была страна с четвертью миллиарда жителей. А сегодня Российская Федерация, объявив себя геополитическим наследником Советского Союза, по численности населения вдвое меньше. У нас полнарода осталось и полстраны по территории, если уж честно. Земли-то какие отпали! Благодатные, теплые, богатые полезными ископаемыми. Увы, уход населения союзных республик – еще полбеды. Население самой РФ вымирает. Несмотря на микроскопическое увеличение рождаемости в начале 2000-х годов, процесс обезлюдения страны продолжается.

К 2050 году останется чуть больше 70 миллионов человек – уже без вариантов. Ровно столько, сколько нужно для добычи сырья и его транспортировки в другие части света.

Но еще быстрее, чем общее население России, падает численность собственно великороссов. Нам как-то стыдятся говорить, что рождаемость растет за счет неславянских народов – тюрков и северокавказцев. Если в 1976 году доля русаков в населении РСФСР составляла 89 процентов, то сегодня – 82. Мы не хотим делить людей на сорта и предпочитать русских другим гражданам страны. Но именно русский народ дал имя нашей стране, он породил русскую культуру и сам топос Русской цивилизации. Его исчезновение принесет нашей стране катастрофу. А русские вымирают так быстро, что им осталось всего лишь несколько десятилетий жизни.

Заглянем в бумаги, которые готовили официальные инстанции РФ. Процесс вымирания граждан России не остановился, и если в 1994 году умершие превышали в числе родившихся на 893 тысячи душ, то в 2000-м – уже на 958 тысяч. То есть, скорость обезлюдения страны вплотную подошла к миллиону ежегодно. А сегодня уже говорят о цифре в полтора миллиона! Чтобы народ хотя бы сохранял свою численность, в каждой семье должно быть два ребенка. Но в первой половине текущего десятилетия, в пору самого бурного за пореформенные годы подъема и наивысшего роста цен на нефть, в среднем на одну женщину детородного возраста в России приходилось лишь немногим более 1,3 ребенка. Катастрофа!

Но есть и другая беда: высокая смертность среди мужчин трудоспособного возраста. Она вчетверо выше, чем у женщин тех же возрастов. Их жизни уносят людей сердечно-сосудистые болезни, травмы и несчастные случаи. Как свидетельствует справка Госкомстата, «…при достаточно длительном сохранении в России современного уровня смертности населения в рабочих возрастах, из числа нынешних 16-летних юношей доживут до 60 лет лишь 58 %. Эта ситуация близка к той, что имела место в России в конце XIX века…» Правда, более века назад эта чудовищная смертность компенсировалась тем, что в семьях было по 5–6, а то и по десять детей. А нынче этот мор компенсировать нечем. В 1991 году население РСФСР исчислялось в 150 миллионов душ. В 2003 – 143,1 миллиона. По самым оптимистичным расчетам Минтруда, в 2016 году мы потеряем еще 8,8 миллиона человек, спустившись на планку в 134,3 миллиона жителей.

По словам завкафедрой народонаселения экономического факультета МГУ Владимира Солнцева, демографическая катастрофа продолжается. Так или иначе, но страна теряет около миллиона душ ежегодно. А дети в стране Эр-Эф рождаются у всякого отребья – пьяниц и наркоманов. Это страшно, но 5 процентов новорожденных в РФ оказываются брошенными своими родителями сразу же после появления на свет («Коммерсант», 25.09.03 г.). А это означает, что идет размножение генетически неполноценных, пораженных страшными недугами еще в утробе. Вырастая, такие дети дурмана и алкоголя пополнят ряды беспризорных, преступников, да все тех же «торчков» и алкоголиков.

Растет доля стариков, которые уже не в состоянии работать, платить налоги и выступать платежеспособными потребителями. Методики ООН считают страну «старой», если доля пенсионеров в ее населении превышает 7 процентов. Сегодня уже 12,5 процента граждан России – люди возрастом в 65 лет и более.

Образовавшаяся на обломках СССР в 1991 году Россия получила своеобразную «демографическую передышку» в 2000–2007 годах. Дело в том, что Советской власти удалось в первой половине 1980-х годов добиться всплеска рождаемости, и теперь в трудовую жизнь вступает молодежь, которая появилась на свет в те времена. Поэтому сегодня доля трудоспособного народа растет, и в 2005 году достигнет 62,8 % от всего населения. Однако уже в 2007 году тенденция сломается – на пенсию пойдут люди 1947–1952 годов рождения. С 2008 года доля трудоспособных пойдет на убыль, к 2016 году снизившись до 58,6 процента.

А это значит, что в стране будет все больше работников 45 лет и старше – более консервативных, менее восприимчивых к новому и конкурентоспособному, с худшим здоровьем. Начнет расти доля тех, кого надо содержать. В 2010 году пенсионеры займут 22 процента населения, а к 2016 году – уже 24,5 процента. Если сегодня наш народ состоит из подростков на 19,3 %, то к 2016 году их доля сожмется до 16,9 процента. Численность тех, кто вступает в трудоспособный возраст, упадет даже по сравнению и с нынешним неблагополучными временами еще в два раза. Чего там говорить! К 2016 году численность мужского населения РФ в возрасте 17–19 лет сократится до 2 миллионов человек – на 47,4 процента меньше, чем в 1995 году!

Стремясь сделать губительную тенденцию еще более наглядной, Минтруд привел свою статистику. Скажем, сегодня одна тысяча работающих содержит 306 детей и 342 пенсионера (648 душ иждивенцев). В 2007 году, на пике «передышки», придется кормить 251 ребенка и 330 стариков (581 иждивенец). А в 2016-м на тысячу человек «с сошкой» придется уже 705 людей с «ложкой» – 288 детей и 417 стариков.

«…Сокращение в перспективе трудовых ресурсов может служить лимитирующим фактором экономического роста. По оценке Минэкономики России, в условиях ожидаемого экономического роста сокращение численности экономически активного населения страны вызовет дефицит рабочей силы…», – читаем мы в справке, представленной в Совет безопасности.

Все это очень похоже не на диагноз, а на приговор, на превращение государства в громадный дом престарелых, в хоспис-«умиральню».

Однако в стране останется один обширный регион, которого демокризис не касается – Северный Кавказ. Несмотря на нищету, экономический кризис и войны, горские народы не снижают рождаемости. Уже сегодня доля молодежи в автономных республиках региона достигает 40 процентов. Безработица здесь чудовищна. Если в славянском Краснодарском крае она составляет менее одного процента трудоспособного населения, то в Ингушетии – 44 процентов, в Карачаево-Черкесии – 12 процентов. На одну вакансию в Ингушетии претендует 200 кандидатов! Да и после крушения СССР число предприятий на Северном Кавказе уменьшилось: разорились заводы военно-промышленного и высокотехнологичного комплексов. Деградировала система профессионального и школьного образования. Поэтому кавказская молодежь на рынке труда неконкурентоспособна. Она лишена современных знаний. Чтобы занять всех в сельском хозяйстве, не хватает не только денег, но и самого главного – плодородной земли.