Михаил Гаспаров - Капитолийская волчица. Рим до цезарей Страница 6

Виргиния была дочерью плебея Виргиния и невестой плебея Ицилия. Аппий Клавдий захотел сделать красивую девушку своей любовницей. У него в свите был человек по имени Клавдий. Аппий приказал ему объявить Виргинию своей рабыней. На людной площади Клавдий подошел к девушке и приказал следовать за ним. Сбежался народ. Обоих повели на суд к Аппию Клавдию. Не дослушав дела, Аппий заявил, что Виргиния до окончательного его решения должна оставаться у похитителя. Народ шумел, женщины плакали. Тогда отец девушки попросил позволения поговорить с дочерью в последний раз. Он отвел Виргинию в сторону и вдруг, выхватив меч, вонзил ей в грудь.

— Только так, дочь моя, я могу вернуть тебе свободу! Аппий Клавдий, да падет на тебя грех этой смерти! — крикнул он.

Ликторы кинулись схватить старика, народ бросился на его защиту. Аппий спасся бегством. Негодующий народ решил покинуть Рим и вновь удалиться на Священную гору. Город обезлюдел. Сенат потребовал, чтобы децемвиры сложили звание. Консульство и трибунат были восстановлены. Аппий Клавдий должен был перед судом держать ответ за гибель Виргинии. Но он, не дожидаясь суда, покончил с собой.

Так кончилось правление децемвиров. А законы двенадцати таблиц остались и послужили основой для всего последующего римского законодательства.

ВОЙНЫ КАМИЛЛА

Войны с вольсками и другими окрестными племенами были не опасны для Рима. Главным врагом оставались этруски. Их город Вейи, такой же сильный, как Рим, и гораздо более богатый, был в одном переходе к северу от Рима. Пока Вейи не были побеждены, римляне не могли спать спокойно.

Однажды война с этим городом погубила целый римский род, древний и знатный, — род Фабиев. Консул Фабий объявил Вейям войну. Сенат был недоволен: Рим в это время уже воевал с латинами.

— Хорошо, — гордо сказал Фабий, — тогда я и мой род берем всю эту войну на себя.

Триста шесть Фабиев со своими свитами торжественно проследовали через Рим и вышли на Вейскую дорогу. Там они построили крепостцу и оттуда в течение года опустошали этрусские земли. Наконец обозленные этруски заманили их в засаду и перебили. Погибли все; спасся только один мальчик, сын старого Фабия. Все Фабии, каких мы встретим с тех пор в римской истории, будут его потомками, в том числе и знаменитый Фабий Медлитель, который спасет Рим в Пуническую войну.

Чтобы победить, пришлось осаждать Вейи, как Трою, — десять лет с 406 по 396 гг. до н. э… Командовал осадой лучший римский полководец Марк Фурий Камилл. Взять город удалось лишь с помощью подкопа. Этот подкоп подвел римлян к городскому храму. Из-под пола они слышали, как в храме совершалось жертвоприношение. Этруски славились умением гадать по внутренностям жертвенных животных. Жрец рассек жертву, взглянул на внутренности и радостно воскликнул:

— Победа за теми, кто завершит этот обряд!

— За нами! — закричал римский воин, выскакивая из подкопа, за ним остальные.

Этруски в ужасе бросились врассыпную. В городе началась паника. В это время затрубили трубы, и воины Камилла двинулись на приступ. Вейи пали.

За Вейями пришел черед их союзников — других этрусских городов. Римляне обложили большой город Фалерии. Горожане укрылись за городским валом и не выходили в поле. Только раз в день с вала спускалась кучка детей со стариком во главе. Это школьный учитель выводил на прогулку своих учеников. Римляне смотрели издали и не трогали их. День ото дня прогулки школьников становились все дальше, и наконец учитель с детьми появился перед самым римским лагерем. Им навстречу вышел Камилл. Дети в страхе смотрели на обступивших их римских воинов. Низко кланяясь, учитель сказал:

— Полководец, перед тобой дети из самых знатных семейств города. Если ты хочешь взять Фалерии, пригрози их казнить или продать в рабство — и отцы их сами откроют тебе ворота.

Но Камилл смотрел мрачно:

— Связать старика! — приказал он солдатам. — Запомни, учитель: римляне воюют не с детьми, а с взрослыми и не коварством, а храбростью. А вы, дети, возьмите по хворостине и гоните вашего учителя в город, там расскажите обо всем, что видели и слышали.

В городе уже был переполох, отцы и матери рыдали. Когда они увидели перед воротами своих детей, весело погоняющих перепуганного учителя, они вздохнули с облегчением, а когда узнали, что спасителем их был Камилл, ликование стало всеобщим. В Рим были отправлены послы, они сказали:

— Для вас ваша честность выше победы, для нас ваша дружба выше свободы…

С Фалериями был заключен почетный мир. Камилл с торжеством вернулся в Рим. Что же касается школьного учителя, то о его судьбе история умалчивает.

ГАЛЛЬСКОЕ НАШЕСТВИЕ

Пока римляне воевали с Вейями и Фалериями, над Италией с севера нависла новая страшная опасность. Это были галлы. В своем движении на восток они к этому времени дошли до Италии, перевалили через Альпы, разлились по долине По, вытесняя оттуда этрусков, и двинулись дальше на юг. Огромного роста, огромной силы, с косматыми волосами, в пестрых одеждах, с длинными тяжелыми мечами, под дикий вой рожков они бросались в бой с такой бешеной яростью, что никто не выдерживал их первого натиска. Правда, в долгом бою они скоро утомлялись и терялись. Но это римляне узнали лишь потом.

Орда галлов осадила этрусский город Клузий. Вождя галлов звали Бренн. Встревоженные римляне отправили к нему послов, чтобы заступиться за угнетенных этрусков. Бренн дерзко ответил:

— Не заступайтесь, римляне, за тех, кого угнетают галлы, не то придется галлам заступаться за тех, кого угнетают римляне.

На следующий день было сражение; оскорбленные послы приняли в нем участие на стороне клузийцев. Галлы это увидели: вопрос о войне с Римом был решен.

18 июля 390 г. до н. э. галлы и римляне сошлись на речке Аллии, в одном переходе от Рима. Этот день навсегда остался черным в римском календаре. Римский строй был опрокинут с первого натиска, отступавшие перебиты и перетоплены в Тибре. Немногие уцелевшие бежали в Вейи. Старики, женщины и дети покинули Рим и рассеялись по окрестным городам.

В Риме остался лишь маленький отряд, занявший крепость на Капитолийском холме. Галлы вошли в пустой город.

Восемьдесят стариков-сенаторов решили не пережить гибели Рима. Седобородые, в богатом платье, с жезлами в руках, на креслах, украшенных слоновой костью, они неподвижно сидели на площади и ждали смерти. Галлы не могли понять, люди это или статуи. Один из галльских воинов робко потрогал длинную бороду сенатора. Тот ударил его жезлом. Это послужило сигналом — началась резня. Город запылал. Галлы собрались вокруг Капитолия и приступили к осаде.

Лучший римский полководец Камилл жил в это время в изгнании — в Ардее. Его изгнали плебеи за то, что он стоял за патрициев. Но сейчас было не до междоусобиц. Остатки римского войска, собравшиеся в Вейях, попросили Камилла принять над ними начальство. Камилл был готов, но требовалось согласие сената.

Молодой воин Коминий подплыл по Тибру к Капитолию, проскользнул мимо галльских часовых, по тайной тропе взобрался на холм и, переговорив с сенатом, вернулся тем же путем. Сенат дал согласие. Камилл стал готовиться к походу на Рим.

Тем временем галлы нашли следы Коминия на крутизне Капитолия и открыли его тайную тропу. Ночью они бесшумно полезли вверх по склону. Ночь была темная, охраны над обрывом не было, сторожевые собаки спали. Но приближение галлов заслышали гуси — священные птицы из храма Юноны. Их гогот разбудил Марка Манлия, бывшего консула и храброго воина; он схватил оружие и бросился к обрыву, за ним — остальные.

Над обрывом уже показалась фигура первого галла — Манлий сшиб его в пропасть. В своем падении он увлек других галлов, остальные отступили под градом камней и стрел. Капитолий был спасен.

Так гуси спасли Рим.

В память об этом еще много лет спустя в праздничный день по городу проносили гуся в пышном уборе и собаку, распятую на кресте. А Марк Манлий получил почетное прозвище Капитолийского.

Осада утомила и осаждавших, и осажденных. Начались переговоры. Галлы обещали уйти, если им выплатят тысячу фунтов золота. На площади поставили весы, галлы и римляне столпились вокруг. Весы были галльские и показывали меньше настоящего веса. Римляне возмутились. Бренн бросил на весы свой меч и надменно крикнул: — Горе побежденным! (Мы бы сказали: «Победителей не судят!»).

Начались препирательства. Эта проволочка оказалась спасительной: пока шли споры, из Вей подоспел с войском Камилл. На развалинах Рима началась беспорядочная битва. Золото было отбито, галлы отступили, Камилл преследовал их по пятам. В восьми милях от Рима он их настиг и перебил всех до единого: некому было даже отнести в Галлию весть о поражении.

Два человека были героями этой войны: Марк Фурий Камилл и Марк Манлий Капитолийский. Друг друга они ненавидели: первый был поборником патрициев, второй защищал плебеев. Прошло несколько лет после спасения Рима, и патриции лживо обвинили Манлия в государственной измене. Суд происходил на Марсовом поле, в виду Капитолия. Манлий простирал руки к спасенной им твердыне города. Ни у кого не хватило духу осудить героя. Тогда патриции перенесли суд в такое место, откуда Капитолий не был виден. Манлия осудили на смерть и сбросили с Тарпейской скалы — скалистого обрыва на спасенном им Капитолии.