Дональд Портер - Белый индеец Страница 6

Обадия вежливо улыбнулся, поднял шляпу и двинулся вперед, едва удерживаясь, чтобы не пустить лошадь галопом. Комизм ситуации не приходил ему в голову. Гарри Аллан погиб, погиб от его руки, он стал убийцей, и все из-за каприза молоденькой дурочки. Обадия не задумывался, что ждет его в далеком Новом Свете, зная только, что нужно оказаться на борту судна прежде, чем власти настигнут коварного убийцу.

Только неколебимая вера в милосердие Всевышнего и поддерживала молодого священника в тяжелый час, и он то и дело возносил безмолвную молитву Господу.

Эндрю Вильсон уже сожалел, что пришел в Ньюгейтскую тюрьму. Внутренний двор был переполнен узниками. Большую часть времени обитатели тюрьмы предпочитали проводить на свежем воздухе, и только замерзнув до костей возвращались погреться во внутреннее помещение, пропитанное запахом немытых тел и нечистот. Спать приходилось на полу, а помоев, которыми их кормили раз в день, едва хватало, чтобы не умереть с голоду.

Самое страшное заключалось в том. что люди теряли надежду выйти на волю. Долги росли, судьи оставались равнодушны, и на перемену участи могли рассчитывать только те, кто имел сбережения. Хуже всего приходилось неимущим должникам. Они не могли освободиться, не уплатив долг, а оставаясь в тюрьме, не могли собрать требуемую сумму.

Капитан Вильсон знал, что найти слуг в самом Новом Свете практически невозможно, и решил сделать это еще в Англии. Он шел через тюремный двор, придерживая рукоять шпаги, готовый дать отпор, если кто-нибудь из мошенников, шляющихся по двору, посмеет подойти к нему. Два хмурых охранника особого доверия также не внушали.

Эндрю уже успел отказаться от трех кандидатов, даже не заговаривая с ними. Судя по выражению лиц, эти типы, не моргнув глазом, убили бы их с Милдред прямо в постелях.

- Вот еще один, Ваша Милость.

Начальник караула показал на юношу лет двадцати, в когда-то добротной, а теперь оборванной одежде. Эндрю проследил за взглядом молодого человека и увидел девушку в темном платье, знавшем лучшие дни, черпавшую воду из источника. Издали она казалось хорошенькой, хотя и неправдоподобно худенькой. В Ньюгейте вообще было мало толстяков.

- Ну-ка, встань! - начальник ткнул мужчину рукояткой кнута. Молодой человек покраснел.

- Назови Его Милости свое имя и объясни, как ты сюда попал.

- Я Томас Хиббард, - отвечал юноша. - Я должник, и да поможет мне Бог. Мой отец скончался через неделю после нашей свадьбы, оставив в наследство долги на восемьдесят соверенов. Вот почему я здесь, и, похоже, проведу в тюрьме остаток своих дней.

Хиббард твердо взглянул в глаза посетителя. Он держался с достоинством, а речь выдавала человека образованного. Эндрю понравился юноша, и он решился.

- Если вам угодно, я готов заплатить ваши долги. Я отправляюсь в Новый Свет, и мне нужны слуги. Мы подпишем договор на четырнадцать лет, и вы станете работать на земле, которую я недавно купил на границе с пустынными землями. Согласны?

Огонек блеснул в глазах Хиббарда, но тут же угас.

- Я бы с радостью, сэр, но не могу.

Он указал на девушку, приближавшуюся к ним, с встревоженным выражением лица.

- Моя жена тоже должник, потому что суд забрал те несколько соверенов, что у нее были, и объявил преступницей, как и меня. Даже если мне предложат полную свободу, я не с могу оставить ее в этом Богом проклятом месте.

Агнесс Хиббард подошла ближе.

- Что происходит, Том?

Муж объяснил ей, в чем дело. Девушка кивнула, стараясь удержать слезы.

- Сколько вы должны, миссис Хиббард?

- Четыре соверена, для нас это все равно, что четыре тысячи. Голос был тверд и спокоен. Эндрю не колебался.

- Вы поедете со мной и миссис Вильсон?

Агнесс во все глаза смотрела на нежданного благодетеля. Перед ними стоял настоящий аристократ с прямым взглядом и улыбкой на лице. Впервые за полтора года, проведенные в тюрьме, к ним обращались с теплотой и участием.

Муж не успел сказать и слова, когда Агнесс заговорила за них обоих:

- Том и я, мы принимаем ваше предложение, капитан Вильсон, и благодарим от всего сердца. Клянусь, ни вы, ни ваша жена не пожалеете об этом. Неважно, что ждет нас в Америке. Хуже, чем здесь, не будет нигде.

Они отправились за своими скудными пожитками, а Эндрю в кабинет начальника. Там он уплатил долги, подписал необходимые документы и был готов идти к тому времени, когда подошли Хиббарды.

С долгожданными бумагами в руках супруги подошли к воротам.

- Теперь я куплю вам новую одежду и нормальную еду, и расскажу немного о том, что нас ждет впереди.

Эндрю замолчал, сообразив, что они не слышали и слова из того, что он говорит.

Агнесс шагнула за ворота. В глазах ее стояли слезы. - Мы свободны, Том, - прошептала она, свободны!

Америка оказалась совсем не такой, как представлял себе преподобный Дженкинс. Бостон, правда, походил на обычные английские городишки, но западный Массачусетс был совсем другим.

Воды реки Коннектикут были такими прозрачными, что с берега видно было форель и лосося глубоко под поверхностью. Леса на западе простирались до самого горизонта и напоминали океан, не хуже Атлантического. В лесу было полно зверья, а щедрая земля родила пшеницу, кукурузу, лен и ячмень в таком количестве, что хватило бы на десяток колоний.

Обадия вздохнул и принялся настилать крышу нового бревенчатого дома.

В лесу таилось множество опасностей, от диких зверей до индейцев. Но самая главная угроза исходила с севера, где жили французы, обосновавшиеся в Канаде, и стремившиеся захватить английские поселения.

Обадия почти забыл о трагическом инциденте, послужившей причиной бегства в Северную Америку. Теперь он радовался, что приехал сюда, и, странное дело, чувствовал здесь себя как дома. Новые земли манили людей, и вскоре по соседству выросла еще одна усадьба капитана и миссис Вильсон.

Прими Обадия тот приход в Суссексе, жил бы сейчас мирной, скучной жизнью, а здесь каждый день обещал новые приключения. Но больше всего Дженкинс радовался тому, чего сумел избежать.

Взглянув на солнце определить, который час, молодой священник вошел в дом, переоделся в церковное облачение. Там он взял шпагу с пистолетом и пошел седлать лошадь. Проезжая по берегу реки, Обадия взглянул на развалины форта Спрингфилд. Индейцы, разрушившие крепость, сожгли ее до основания. Дженкинс был полностью согласен с капитаном Вильсоном, что форт необходимо отстроить заново, и собирался, как только закончит строительство собственного жилища, присоединиться к добровольцам, уже начавшим разбирать развалины. Теперь уж форт окажется не по зубам ни индейцам, ни французам.

Примерно через четверть часа Обадия подъехал к маленькому бревенчатому домику. Задача предстояла нелегкая. Во всей округе не было жителя, который не заботился о судьбе вдовы Элвин.

У колонистов были серьезные причины для беспокойства. Ида Элвин и ее муж были одними из первых поселенцев в этих краях, и, пожалуй, единственными уцелевшими после страшной резни в форте Спрингфилд. По счастливой случайности именно в ту ночь они оказались в Бостоне, куда отправились встречать брата Иды, его жену и малышку дочь. Ида осталась жива, но беды ждали ее впереди. Брат и невестка умерли во время путешествия, и Ида с мужем удочерили племянницу, Дэбру. Вскоре Ида родила сына, Уолтера, но выяснилось, что бедняжка глухонемой.

Потом муж Иды умер, и женщина осталась одна с двумя малышами. Вдове приходилось выполнять всю мужскую работу на ферме. Это было слишком тяжело, и теперь друзья пытались убедить ее переехать в Бостон, где она могла бы зарабатывать на жизнь шитьем.

Совсем недавно с ней говорили и Вильсоны. Богатство и обширные владения обеспечивали молодой чете почет и уважение всей округи, но миссис Элвин не слишком вежливо посоветовала им не заниматься чужими делами. Теперь пришла очередь нового священника, и Обадия не был в восторге от предстоящей встречи.

Он вежливо постучал, и Ида сразу открыла дверь.

- Приятная неожиданность, преподобный Дженкинс.

- Я проезжал мимо, и решил заглянуть, - ответил Обадия. Предлог был не самый удачный, но и годы спустя он так и научился подбирать повод для подобных визитов. - Привет, Дэбра.

Голубоглазая девочка пяти или шести лет с волосами цвета спелой пшеницы была похожа на куколку.

- Добрый день, преподобный Дженкинс.

Обадия подошел к колыбели и ласково улыбнулся, приветствуя малыша. Уолтер с интересом посмотрел на него. Ида Элвин подала чай.

- Извините, что побеспокоил вас, - попросил прощения Обадия. - Прошу вас, ничего не надо.

- Чепуха, - отрезала хозяйка, - никакого беспокойства, а если б и так, здесь слишком давно не видели священника, и я с радостью испеку вам кекс на дорогу!

Обадия засмеялся и обернулся к девочке, сидевшей с книгой в руках. Дэбра спрыгнула на пол.

- Можно, я пойду поиграю, тетушка Ида?