Евгений Черных - Степной пояс Евразии: Феномен кочевых культур Страница 6

Глава 1

Ислам и христианство: первые встречи

Покорение Иберийского полуострова

Впервые католики столкнулись напрямую с воинами Мухаммеда в июле 710 года. Тогда берберский вольноотпущенник и исламский неофит Абу Зур'а Тариф с пятью сотнями воинов пересек Гибралтар и вскоре вернулся с богатой добычей. Кстати, высадился он там, где на крайнем юге Испании и доныне расположен небольшой город его имени – Тарифа. И еще один связанный с этим событием любопытный сюжет: воинов Тарифа перевозили на кораблях византийского наместника и православного – «греческой веры» – (графа) Юлиана, что управлял этими крайне удаленными от Константинополя землями на северозападном мысу Африканского континента. Судя по всему, Юлиану не терпелось устроить чужими руками хотя бы невеликую гадость своим соседям – враждебным католикам-вестготам. Успех первого «посещения» Иберийского полуострова воодушевил другого, как думают, также берберского неофита Тарика ибн Зияда. Уже весной следующего года тот собрал воинство из семи тысяч своих соплеменников и пересек пролив на кораблях того же наместника Юлиана. Причем переброска воинов совершалась челночным методом, поскольку то ли «православный» юлианов флот был не слишком многочислен, то ли «граф» начал справедливо опасаться своих вновь обретенных коварных друзей.

Успех этой организованной на скорую руку экспедиции стал столь неожиданным и ошеломляющим, что скорее всего именно это породило впоследствии массу легенд и трудно проверяемых повествований. Во всяком случае, как Гибралтарский пролив, так и, прежде всего, знаменитая скала с военной базой, над которой доныне реет британский флаг, носит его имя (Гибралтар – это искаженное арабское «Джебель Тарик» или же «Гора Тарика»). Позорно проигравшие, а в данном случае ими оказались вестготы (средневековое изображение одного из воинов-вестготов можно видеть на этой странице), кажется, были просто обязаны рассказывать истинные небылицы о неисчислимой мощи врага. Наверное, именно такие объяснения вошли в католическую традицию и дожили до времен сложения «Песни о Роланде», когда нагнетался ужас от появления мавританского флота:

Языческие полчища несметны.Гребут они, по ветру парус держат.На мачтах и на самых верхних реяхКарбункулы и фонари алеют.Залито море их светящим светом…Флот Балигана не встает на отдых,Из моря входит разом в пресноводъе.Минует и Марбризу и Марброзу,По Эбро вверх плывет без остановки.

Первая и, по сути, едва ли не все решающая битва началась 19 июля 711 года у речки Саладо (ее старинное название Вади Бека). По одной из версий сражение длилось восемь дней, а по другой – три, что больше походит на истину. Вестготы проиграли, но вряд ли кто мог предположить столь трагичный и почти молниеносный развал целого большого королевства. Куда-то совершенно исчез вестготский король Родерих, и его не могли сыскать. После этого до смешного малое войско Тарика устремилось на захват основных городов Иберийского полуострова, нацеливая свой бег на столицу в Толедо.

Рис. 1.1. Мусульманские воины. Западноевропейская миниатюра [Chronik: 283]

Успехи Тарика вызвали жгучую зависть и немалый гнев его непосредственного патрона Мусы, остававшегося в Африке. И уже летом следующего года ведомое Мусой воинство из 18 тысяч человек высадилось на европейском берегу. Теперь и его отряды победоносно двинулись на север, так что уже к осени 713 года они смогли узреть предгорья Пиренеев. На полуострове, в сущности, оставался едва ли не единственный неподвластный воинам Мухаммеда кусочек – горная Астурия и страна басков. Наверное, арабы позднее горько сожалели, что не отрядили в эту горную область больше сил, чтобы удушить последний очаг сопротивления. Ведь именно этот очаг вскоре даст старт столь знаменитой реконкисте.

После короткого затишья мусульманские отряды вновь ринулись далее на север. Они перевалили Пиренеи и вторглись в страну франков. И здесь мы вновь вспоминаем строфы Роландовой поэмы, по всей вероятности, опять же содержащие явные преувеличения:

Промолвил [франк] Оливье: «Идут враги.Я в жизни не видал такой толпы.Сто тысяч мавров там: при каждом щит,Горят их брони, блещут шишаки,Остры их копья, прочны их мечи.Бои небывалый нынче предстоит…

Минуло еще 12 лет, и только под Пуатье – а это было уже по существу в самом сердце франкских владений – 4 октября 732 года войску Карла Мартела удалось остановить казавшийся неодолимым вал арабских приверженцев ислама. Только через 27 лет после победы при Пуатье Пипин Короткий – первый коронованный монарх из династии Каролингов – смог вытеснить арабов за Пиренеи. Тогда как будто и установилось некоторое затишье. Но почти сразу вслед за краткой передышкой потянулось время невообразимо долгого – почти восьмисотлетнего – периода Реконкисты. Эпизоды этих бесконечных и столь запутанных битв попали в знаменитую «Песню о Сиде», создание которой датируют XII столетием:

Видели б вы, как там копьями колют,Как щиты на куски разбивают с ходу,Как с маху рубят прочные брони,Как значки на копьях алеют от крови,Как мчатся без всадников резвые кони!Кличу «Аллах!» клич «Сант-Яго!» вторит,Бой тем жесточе, чем длится дольше.Уж пало мавров тринадцать сотен.………………………………………………………На добром коне Сид навстречу скачет —Борода густая, заломлена шапка.Стальное предплечье, в деснице шпага.К вассалам своим он громко взывает:«Царю небесному, Господу слава!В нелегкой битве мы верх одержали».Вражеский лагерь грабят испанцы.………………………………………………………В большом веселии все христиане.Хоть в битве своей потеряли пятнадцать.Золота и серебра им досталосьСтолько, что все они ныне богаты.Доволен каждый такой удачей.

И все-таки как удивительно! – за пару-тройку лет утратить едва ли не весь Пиренейский полуостров, а потом почти восемь сотен лет отвоевывать его и изгонять оттуда мавров, вплоть до знакового 1492 года – столь памятного не только для Испании, но и для всего мира.

Так католическая Европа, по существу впервые, лицом к лицу столкнулась со своим оказавшимся с тех пор едва ли не извечным ее врагом – мусульманами. Любопытно, что в средневековой католической Европе постоянным лейтмотивом звучала уверенность, что самый жестокий и коварный враг едва ли не постоянно нависал над христианским миром с востока. И хотя эти враждебные силы объявились с доселе как будто сравнительно спокойного юга, все едино – его корни гнездились на враждебном Востоке. Кажется, что даже свирепые разбойные отряды норманнов тревожили католиков не столь мучительно.

Конечно, в католических государствах понимание целостного христианского мира было своеобразным. Восточные церкви после изгнания в 1054 году из православного Константинополя папских легатов в Римской курии вызывали вполне понятное и чрезвычайное раздражение. Великий церковный раскол привел к тому, что восточных «ортодоксов» позволяли, скорее всего, лишь терпеть. Братскими отношения между двумя родственными церквями с тех пор считать уже никак не приходилось. Однако мир Византийской империи еще ранее начал ощущать на себе весьма тяжкие удары исламских атак. От империи отпали области Малой Азии, а в 718 году арабское войско вместе с многочисленным флотом осадило даже имперскую столицу Константинополь. Однако долгая осада удачи арабам не принесла: император Лев Исаврийский проявил себя весьма способным военачальником. Арабский флот понес большие потери в результате успешного применения «греческого огня». Арабы от стен города откатились, а великий византийский град вплоть до 1453 года, то есть более чем на семьсот лет, сумел «продлить» свой столичный статус, пока его уже в последний раз не окружили и захватили воины османских мусульман-турок.

Католическая Европа готовится к отпору

К середине VIII века арабские владения покрыли поражающие своей громадой пространства: не менее 10–11 млн. кв. км! От Пенджаба вплоть до западных окраин Европы и Марокко в Африке и от среднеазиатских пустынь до Среднего Нила (рис. 1.2). И все это удалось совершить за сотню лет, если начать отсчет завоеваний от 632 г., когда Абу-Бакр – первый халиф и наследник пророка Мухаммеда – устремил вдохновленных вновь обретенной верой мусульманских воинов против западных и северных соседей – Сирии и Ирана. Противостоящий миру исламскому мир католический гнездился тогда на пространствах несопоставимо более скромных, не превышавших, кажется, даже одного миллиона кв. км. Общества, где господствовали христианские конфессии восточной ориентации – в Армении, Сирии, – во многом были очень быстро поглощены волной арабских нашествий.