Арабский Халифат в раннее Средневековье - Евгений Беляев Страница 6

Первым европейским исследователем Руб ал-хали был англичанин Бертрам Томас, который зимой 1930/31 года с небольшим отрядом арабов на верблюдах за 58 суток пересек эту пустыню с юга на север, от Дуфара до Катара. Вторым исследователем южноаравийского «песчаного океана» был Филби, обследовавший в январе — марте 1932 года с арабами на верблюдах пустыню, пройдя по ней с севера на юг и с востока на запад.

Рельеф Руб ал-хали разнообразен. Его образуют песчаные холмы и дюны, которые напоминали Б. Томасу то многочисленные мечети с тысячью куполов, то огромные амфитеатры, а некоторые своей изящно округлой формой — девичью грудь. Ветер легко перекатывает сухие песчинки или переносит их в воздухе. Поэтому в некоторых местах создается впечатление, что гребни высоких дюн курятся. Верхний слой песка находится в постоянном движении, вследствие чего следы людей и животных быстро исчезают с поверхности, и даже местные опытные и искусные проводники-следопыты лишены возможности «читать пески». Сильный ветер со свистом и воем поднимает тучи песка, который слепит глаза путника, проникает в уши, нос, засоряет весь багаж.

Растительность и животный мир в Руб ал-хали весьма скудны. Вследствие крайнего недостатка влаги в этой пустыне постоянно могут произрастать только наиболее засухоустойчивые травы и кустарники. Однако достаточно самого маленького зимнего дождя, чтобы мертвая пустыня ожила. Но бездождие может продолжаться семь-восемь лет подряд. Тогда, как пишет Филби, «засуха и голод шествуют по стране с обнаженным мечом пылающего огня»{21}.

Зыбучие пески Руб ал-хали совершенно непроходимы для лошади, и даже верблюд на склонах некоторых дюн проваливается по брюхо. Но наибольшее препятствие порождается отсутствием пресной воды: в очень редких колодцах далеко не всегда можно обнаружить хотя бы солоноватую воду, которую отказывается пить даже крайне неприхотливый верблюд. Страх смерти от жажды, по выражению Филби, «превращает мужчин в женщин»{22}. Но при наличии молочной верблюдицы песчаные пространства Руб ал-хали вполне проходимы; верблюжье молоко восполняет отсутствие воды.

Фантазия арабов населила эту труднодоступную пустыню сказочными джиннами, голоса которых якобы нарушают временами ее безмолвие. Б. Томас слышал такой «голос пустыни» и сравнивает его с пароходной сиреной. Но Руб ал-хали вовсе не так безжизнен и недоступен, как это представляли до недавнего времени. Европейские путешественники обнаружили в нем немало различных растений и животных, особенно в его южной и восточной частях, которые во время дождя превращаются в степи. Даже в наиболее бесплодных районах центральной части Руб ал-хали встречаются лисица, заяц, волк, дикая кошка и песчаная крыса.

На север от Руб ал-хали расположена Дахна (собственное имя), иногда называемая Малый Нефуд. Начавшись к северо-востоку от Джебел Шаммара, она обтекает, подобно широкой песчаной реке, Джебел Тувейк с востока и как бы впадает в песчаное море Руб ал-хали. В Дахне, между песчаными грядами и на холмах, немало травы и низкорослого кустарника. Поэтому в ней находятся излюбленные пастбища местных кочевников. Местные арабы часто пересекают ее пешком, не беря в дорогу ни пищи, ни воды{23}.

В Дахне имеются хорошие пастбища даже летом. Еще до сезона дождей здесь можно увидеть зеленые пятна высокой травы, а колючие кустарники, служащие кормом для верблюдов, встречаются в изобилии. Конечно, в ней немало и таких мест, где нет ни пастбищ, ни воды и путник чувствует под ногами затвердевшую почву и видит над головой пылающее небо{24}.

Большой Нефуд, чаще называемый просто Нефудом, расположенный к северу от горной области Джебел Шаммара, значительно беднее Дахны растительностью и животными. По рельефу Нефуд представляет собой беспорядочное сочетание песчаных гор, холмов и хребтов, местами достигающих высоты 100 метров и больше. Нефуд является обширной областью дюн, которые образовались в результате наносной деятельности целой сети вади, спускающихся с Джебел Шаммара и с Хиджазских гор во впадину Северной Аравии.

Массы песка, нанесенные дождевыми потоками вади, сформированы в высокие горы дюн западными и восточными ветрами. При постоянном участии этих ветров образовались фулджи, придающие характерную особенность ландшафту Нефуда. Фулдж (которому более соответствует его другое название — кар — углубление, яма, дыра) представляет собой глубокую воронку, проходящую через толщу песка до твердого (скалистого или глинистого) грунта. Своей внешней формой фулдж напоминает след огромного лошадиного копыта. Если посмотреть с высоты гребня любого фулджакара на расстилающееся вокруг песчаное море Нефуда, создается впечатление, будто по нему с востока на запад прошел табун гигантских лошадей. Крупные фулджи имеют 450–500 метров в диаметре, а самые большие из них — около 2 километров; глубина их колеблется от 30 до 70–80 метров{25}.

Песчаная пустыня Нефуда изобилует кустарником и даже деревьями, а после дождей она богата пастбищами, на зеленеющей поверхности которых верблюды и овцы находят обильный корм. После дождливой зимы Нефуд становится «раем для скотоводов», которые особенно охотно пасут стада в покрытых травой впадинах между дюнами{26}.

На север от Нефуда находится Сирийская пустыня (Ба-дийат ашшам), представляющая собой обширную наклонную плоскость, постепенно понижающуюся к северо-востоку в сторону Евфрата. Западная, более возвышенная, половина этой плоскости также носит название ал-Хамад. Восточная же называется «страной вади», так как вся она перерезана многочисленными вади, проходящими в северо-восточном направлении, к правому берегу Евфрата. Зимой Бадийат ашшам превращается в настоящую степь. Но и в жаркие и засушливые летние месяцы в многочисленных вади ее восточной части сохраняется немного растительности. В течение нескольких недель после зимних дождей вода встречается здесь почти повсеместно на поверхности, а подпочвенную воду можно найти на небольшой глубине в любое время года.

Третий тип аравийских пустынь представлен районами, известными под названием «харра». По определению средне вековых арабских ученых, харра — это земля, покрытая черными камнями и как будто обожженная огнем.

Название этих каменистых местностей происходит от арабского корня «х-р-р», имеющего значение «быть горячим», «жарким». Это отражает представление арабов о харрах как об областях огня или жара. Харры образовались в результате вулканических явлений.

Последнее извержение вулкана, засвидетельствованное арабской исторической литературой, произошло в 1256 году под Мединой. Оно длилось четверо суток; потоки раскаленной лавы подошли почти к самому городу; яркий свет, исходивший из кратера, превратил безлунную ночь в светлый день{27}.

Районы харр разбросаны в виде лавовых островов и островков на территории от Юго-Восточного Хаурана до Мекки. На лавовых полях каждой харры возвышаются своеобразные холмы, обычно имеющие форму усеченных конусов или многогранников, суживающихся к вершине. Обилие камней делает переход по харре исключительно утомительным