Андрей Сахаров - Владимир Мономах Страница 68

Мономах не сказал прямо, что Святополк, как всегда, проявляет корыстолюбие - отвлечь смердов в весеннее время действительно означало бы нанести урон всей княжеской ролье. Но ведь и князь больше потеряем если половцы разорят, переоыот и уведут в полон его смердов. Кто будет тогда орать землю на этой ролье?

Молчали Святополковы люди, молчал и сам Святополк. Что могли они ответить Мономаху? Наконец киевский князь сказал: «Вот я готов уже». И тогда Владимир встал, подошел к нему, обнял: «То ты, брат, великое добро створишь земле Русской»,

Тут же братья послали гонцов ко всем князьям со строгим наказом вести к концу марта рати к Переяслан-лю, чтобы оттуда уже идти в степь. Братья распрощались и разъехались по своим городам ждать вестей от киязей. Первым откликнулся Давыд черниговский, сказав, что явится сам со всею дружиной; впервые с 1060 года откликнулся Полоцк - сын Всеслава Давыд прислал гонца с вестью, что полоцкая дружина уже двинулась к Пе-реяславлю. Сообщили о согласии принять участие в походе Мстислав, племянник Давыда Игоревича, Вячеслав Ярополчич, племянник Снятополка, Подходили к Пере-яславлю дружины и пешцы из Смоленска, Ростова, над которыми должен был взять начало пятый по счету сып Мономаха - Ярополк Владимирович. Самый последний ответ пришел от Олега Святославича из Ыовгорода-Се-верского. Он передал с гонцом лишь одно слово - «нездоров». Так старинный друг половцев еще раз уклонился от похода в отель.

К концу марта все рати были уже в Переяславле. Особое внимание, как никогда прежде, Мономах уделил пешцам. Их было собрано великое множество, и шли они в поход не как ранее - кто с чем мог; все были снаряжены и луками, и топорами, и копьями, и щитами. На берегу Днепра для пешцев готовили многие ладьи. В Переяславле запасали хлеб, полти мяса, крупы, сусло, мед, другую еству. Поход ожидался далеким и долгим, в самую глубь владений донских половцел, откуда в последние годы начиналось большинство походов на Русь.

Двинулись в путь, едва течение Днепра очистилось ото льда. Впервые чуть ли не со времени походов на Византию Олега и Игоря Старого русское войско шло на тог па конях и в ладьях. Берегом Днепра двигались княжеские конные дружины, а водой во главе с тысяцкими и сотскими плыли пешцы. На многие версты впереди войска шли многие русские сторожи. Оружие не везли в возах или в ладьях: каждый воин готов был вступить в бой в любую минуту - Мономах вовсе не исключал, что половцы не попытаются, остановить руссов еще в пути, где-нибудь на берегу Днепра.

Несколько выше острова Хортицы, у самых порогов войско остановилось. Ладьи здесь пристали к берегу, и пепщы сошли на берег. Здесь же были выгружены ества и питье, прочие тяжести. День стояло войско в Протол-чех, в приднепровском урочище, убиралось; воеводы ставили около ладей сторожи, а уже на другой день рати двинулись на Сутень, к реке Молочной, что впадала в Азовское море.

Наконец-то осуществилась мечта Мономаха - чуть не десяток князей, в том числе самые старшие из них на Руси - киевский, переяславский, черниговский, вой из многих городов - кроме стольных - Полоцка и Смоленска, Ростова и Суздаля, Турова и Минска двинулись на устрашение степи.

А в это время половецкие ханы, уведав о выходе русского войска через свои сторожи, сошлись на совет и начали думать.

Среди ханов не было единства. Старейший и опытнейший из них, Уруссоба, уговаривал остальных немедля, как и в 1101 году, заключить с руссами мир, отдать им выкуп и тем спасти свои вежи. «Кони наши не кормлены^ как будем биться?» - спрашивал Уруссоба ханов. Другие же, и среди них Алтунопа, стыдили Уруссобу; «Если ты боишься Руси, то мы не боимся. Перебив этих, пойдем в землю их и завладеем их городами, и кто избавит их от нас?» Ханы решили принять бой и в стороже послали Алтунопу, который славился своим мужеством, воинским умением и хитростью.

Четыре дня шло русское войско по степи и па четвертый день вышло к Сутени. Половцы должны были быть где-то неподалеку.

После небольшого отдыха руссы изготовились к сече. Но вначале по обычаю воздали молитвы всевышнему и богоматери и обещали принести на алтарь и в монастыри разное воздаяние - и кутью, и милостыню убогим, и вклады. А потом Владимир Мономах выслал вперед большую сторожу во главе со своим сыном Ярополком со многими пешцами из Смоленска и Ростова. Мономах предупредил Ярополка, чтобы тот постарался устеречь половцев, не поддавался на их уловки, и если будут они бежать после первой стычки, то не преследовал бы их сломя голову, а поостерегся и не нарвался бы на засаду. Лучше же всего, если завидят руссы половецкую сторожу, то сразу же ооошли оы ее сзади, отрезали от остальной рати и потом уже вступили с ней в бой.

Осторожно, оглядывая далеко степь впереди себя, двигался сторожевой полк Ярополка Владимировича. Воины прятались за небольшими холмами, укрывались в логах и лишь когда убеждались, что путь был чист, переходили к другому укрытию.

На рассвете следующего дня, в еще синей дали руссы завидели всадников Алтунопы. Их было несколько десятков человек. Половцы двигались неторопливо, часто останавливались п озирали степь. Руссы в это время залегли по логам, спрятались за холмами. Ярополк приказал пропустить половцев, а потом со всех сторон обступить их. И когда степняки поравнялись с руссами, те выскочили из-за своих укрытий и стали стягивать пешее кольцо вокруг всадников. Пешцы действовали спокойно: выставляли вперед копья, прикрывались щитами п ждали натиска половецких всадников. А те по своему обычаю прямо на скаку засыпали руссов стрелами, теснили конями, пытаясь разорвать пх строй. Руссы прогибались, но пе размыкали СВОЕ ряды. Конные дружинники из-за лх спин вели обстрел половцев из луков, нанося им изрядный урон, а пешцы медленно, шаг за шагом, подвигались вперед, смыкаясь все теснее вокруг редеющей подовоц-кой сторожи. Алтунопа, уже поняв, что он проиграл сечу, попытался вырваться в степь из этого железного кольца, но всюду его встречали пики русских пешцев и когда, наконец, горстке половецких всадников удалось прорваться в степь, их притомленные, отвыкшие за зиму от быстрого бега кони недалеко унесли своих всадников. Руссы догнали их и зарубили всех до единого, в живых не осталось теперь пи одного половца, который мог бы подать своим весть о подходе со стороны Сутени русского войска.

Не прошло еще полдня, а Ярополк Владимирович уже вернулся с победой к старшпм князьям, и было большое ликование в стане руссов, особенно когда узнали они о гибели Алтунопы - хана, который отличался большой храбростью и удачливостью в войне и который не знал до этого поражений. Мономах предложил князьям идти навстречу главному войску половцев немедленно, а если уйдут они от сечи, то взять их вежи, разорить их гнезда и идти дальше по их станам до самого Дона, пока па выйдет их войско на брань. Теперь ликующие князья согласились на предложение Мономаха,

Мономах рассчитывал, что, не зная о гибели сторожи Алтунопы, половецкая рать идет следом за ним и руссы смогут внезапно напасть на врага, как и Ярополк. И вправду, опять же на рассвете, 4 апреля, когда руссы

. после краткого ночного отдыха, который они провели, пе зажигая огней и не варя себе пищи, двинулись снова вперед, сторожи донесли, что несметные полчища половцев идут им навстречу. Писал позднее летописец о начале этого сражения: «И двинулись полки половецкие, как лес, конца им ие было видно; и Русь пошла им навстречу». Многие половецкие ханы вели сейчас против руссов свои конные рати, и впервые воевали они не в русских пределах, а в глубине степи, в своей родной земле, в переходе от своих веж. Но и руссы давали половцам первый настоящий бой на их собственной земле. Ярость, гнев и страх вели в бой степняков. В русском же стане царило веселье и радостное удивление, и не испугала руссов темная волиа всадников, которая заливала степь от края и до края. И видно было уже издалека, что нет в беге, этой конницы былой быстроты, свежести; оголодавшие за зиму копи тяжело несли своих всадников по вязкой, непросохшей еще земле, теряя в этом беге последние силы. Медленно колыхались над головами всадников в сыром воздухе стяги половецких ханов.

Мономах хорошо знал, что половцы страшны своим первым ударом, что они долго не могут держаться единым сомкнутым строем и рассыпаются в стороны при упорном сопротивлении, теряют свою страшцую силу; дотом они отходят назад и либо заманивают врага в ло-вугаку, наводя его на мощную засаду, либо поворачивают своих коней и вновь наносят противнику тяжелый удар всей копной лавиной. Алтунопа победил угров после того, как завлек их на засаду, но теперь было очевидно, что

, половцы решили смять руссов всей своей силой. Знал Мономах и о том, что степняки, как это бывало уже не раз в прежних сечах, как это было и на берегу Стугны, вначале бросают в бой конных лучников и те засыпают дружины руссов тучами тяжелых каленых стрел, которые при прямом попадании пробивают русские кольчуги, разносят в щепы легкие щиты всадников, сметают с пути первые ряды руссов; а вслед за лучниками скачет основная половецкая облава с копьями и саблями в руках, со свистящими арканами над головой.