Артур Брайант - Эпоха рыцарства Страница 7

В 1973 году Брайант опубликовал, пожалуй, основной труд своей жизни, куда вошли практически все его исторические труды и который стал для него венцом карьеры историка, – «Тысяча лет Британской монархии»[46]. Книга была посвящена королеве Англии, хотя и не отличалась восхвалением британской королевской семьи. Брайант показал в ней сложную картину эволюции института монархии на Британских островах и его значение в истории страны. Надо отметить, что Брайант совсем не был роялистом, хотя и был воспитан в непосредственной близости от короны. И тем не менее прежде всего он был историком и ему, пожалуй, удалось показать особенности и уникальность монархии в Британии, а также объяснить, почему она до сих пор существует.

К своему восьмидесятилетнему юбилею в 1979 году сэр Артур Брайант мог быть полностью удовлетворен своими достижениями: более тридцати монографий, не считая мелких эссе и памфлетов, известность. Единственное, чего не было у Брайанта, – это детей, несмотря на два счастливых брака (последний брак был расторгнут в 1976 году). Тем не менее, хотя Брайант и тяжело переживал этот факт, он оставался весьма энергичным, много читал, но при этом никогда не просматривал разделы в газетах о рождениях, браках и смертях, хотя газет читал много, не смотрел телевизор (у него его и не было), предпочитал слушать радио. Известность его была настолько широка, что даже таксисты читали его книги. В 1980 году Брайант к тому же объявил о помолвке с вдовой 10-го герцога Мальборо. Правда, брак так и не состоялся, но факт этот уже сам по себе показателен.

Артур Брайант скончался 22 января 1985 года, не дожив месяца до своего восьмидесятишестилетнего дня рожденья. Перед смертью он писал: «Для того, чьей задачей является изучение кратких фактов недолговечной жизни человечества, кто мыслит понятиями не только конкретного поколения или индивида, но истории в целом, из всего бесконечного движения человеческой расы – и хотя это звучит несколько негуманно – кажется не очень важным, погиб ли человек в битве молодым или умер стариком. В любом случае человек умирает так скоро, и его тело возвращается к земле. До тех пор пока человек глубоко и постоянно не задумывается о смерти, он вообще не может реалистично думать о жизни... Самая великая из функций смерти в бесконечном сознании человечества заключается в том, что она объединяет для него, так, как ничто и никто не может объединить, даже любовь, все разнообразие и огромность космоса, время и место. Она делает его гражданином всех миров и всех эпох... Великолепно было бы оставить это самое великое из будущих событий на осознание отдельному человеческому духу как приключение, которое, когда оно придет, воспринималось бы как должное с храбростью и верой в качестве охранников... Только в своей собственной тишине человек может услышать музыку сфер...»

Книга, предлагаемая на суд читателей, посвящена истории Англии с 1272 по 1381 гг., одному из самых сложных и решающих столетий английской истории. Брайант потратил на нее десять лет, настолько важным он считал этот период для британской истории. И хотя Брайант получил рыцарское достоинство за другую книгу «Создатели государства», сам для себя он видел «Эпоху рыцарства» своей лучшей книгой. Трудно с ним не согласиться. «Создатели государства» были встречены медиевистами достаточно холодно. Многие считали (как и считают до сих пор), что не-специалист не может создать ничего приличного на тему, которой он не посвятил всю свою жизнь. Хотя Брайант неоднократно доказал, что он является в высшей степени профессиональным историком, тем не менее обвинение в популизме, брошенное некоторыми учеными, обидело его. Популизм заключался прежде всего в его блестящем литературном стиле и умении рассказать историю, сделать ее живой и интересной, даже если дело касалось таких «скучных» тем, как манориальная система XII века или сельскохозяйственное производство XIII века. В ответ на данные обвинения профессор средневековой истории Ливерпульского университета Джеффри Барраклу[47] написал, что «знакомая нам критика „популярной“ истории, заключающаяся в том, что она всегда на одно поколение отстает от современного знания, в данном случае не может быть применима никоим образом, ибо эта книга основана на результатах современного исторического знания». Профессор Дэвид Дуглас, основной авторитет по истории норманнского периода в Англии и автор известной биографии «Вильгельма Завоевателя»[48], еще в период работы над книгой предсказывал, что «если остальные фрагменты являются такого же высокого качества, как и то, что я прочел, то у нас будет лучшая популярная история страны». И наконец, дуайен английских медиевистов, профессор Оксфордского университета Вивиан Гелбрайт[49] написал Брайанту: «Еще не один брат-историк позавидует красоте и простоте вашего письма. Вы достигли своей цели как никто другой в книгах такого рода, которые я могу вспомнить»[50].

«Эпоху рыцарства» ожидали с нетерпением. Когда появился пятисотстраничный труд, он сразу был признан лучшей книгой как самого Брайанта, так и британской исторической науки 1963 года. «Эпоха рыцарства» имела дело с довольно небольшим периодом времени, но весьма насыщенным событиями: эволюция парламента, реформа законодательной системы, появление юристов как профессии, захват Уэльса, шотландские войны за независимость, первый период Столетней войны, Черную Смерть, крестьянское восстание под руководством Уота Тайлера 1381 года, а также историю церкви, архитектуры, поэзии, образования и рождение английского языка. Впервые на таком уровне была изложена интегративная история Англии, которая могла дать единое представление о том, что происходило в этом XIV веке. Сами британские медиевисты признавали это. Безусловно, медиевистика в Британии имела очень высокий уровень, но она приветствовала работу Брайанта, потому что существовал определенный недостаток общих работ, за написание которых не брались специалисты, боясь оказаться популистами и потерять свой научный престиж. С другой стороны, вряд ли можно было найти «лучшее перо» в Англии. Сам Брайант очень серьезно отнесся к своей работе. Он проводил дни напролет не только в библиотеках, архивах, путешествуя по стране, читая частные архивы, находящиеся в епископских диоцезах и простых церквях, аристократических имениях и городских корпорациях, он также много времени проводил за консультациями с историками-специалистами по каждому периоду: сэром Морисом Поуиком, Мей МакКисак, Д. Дугласом, А. С. Мейерсом (которому, кстати, и посвящена книга) и т. д.

Конечно, книга сама по себе представляет весьма отличную от представлений в советской историографии картину развития Англии в XIV веке, которая, как это ни странно, до сих пор воспроизводится в учебниках, общих научных изданиях и даже, правда, уже иногда, в специальной литературе. Особенно отличается описание и анализ восстания Уота Тайлера. Интересен тот факт, что отечественные исследователи, так же, как и Брайант, пользовались одной и той же литературой, книгой Хилтона и Фагая[51], теми же хрониками и документами, но как по-разному выглядят интерпретации. С другой стороны, в книге Брайанта можно найти то, чему никогда не уделялось внимания в отечественной английской медиевистике: английской культуре и ее тесной связи с исторической реальностью этого периода. В частности, тяжелую жизнь английского народа Брайант дает по поэме Уильяма Ленгленда «Видение о Петре Пахаре», самом значительном и интересном источнике по истории XIV века, тогда как наши медиевисты традиционно используют Чосера (выходца из аристократических кругов), чьи Кентерберийские рассказы, при всей их знаменитости, ироничности и похабности, очень однобоко представляют социальное развитие английского общества того периода. И все это при условии, что перевод текста этой поэмы на русский сделан Д. М. Петрушевским[52] и является доступным для современных историков.

Значение книги Брайанта трудно переоценить. Профессор Кембриджского университета Дэвид Ноулз[53] писал об этой книге: «Покрыв более века на более чем пятистах страницах, мы двигаемся многим быстрее, чем авторы Оксфордской истории Англии, и, изучив на таком уровне этот очень сложный и противоречивый период, мы подвергаемся опасности любого вида, настолько большой, что критичный читатель может вспомнить работы такого же плана, написанные сэром Морисом Поуиком и Мей МакКисак. Не пытаясь сравнить вещи, не подлежащие сравнению, честно будет сказать, что сэр Артур достиг своей цели, так же, как они достигли своих, и не просто как читатель, а как историк, занимающийся другим периодом, я могу сказать, что с его страниц можно получить более ясную и более легко представляемую картину эпохи, чем из авторов, только что отмеченных мною, хотя они также великолепны и уникальны в своем роде».