Алексей Епихин - ВЧК-ОГПУ в борьбе с коррупцией в годы новой экономической политики (1921-1928 гг.) Страница 7

Между тем, 6 октября 1922 г. на Пленуме ЦК РКП(б) по протекции Н. Бухарина и Г. Сокольникова при поддержке Г. Зиновьева и Л. Каменева было проведено решение «о временном разрешении ввоза и вывоза по отдельным категориям товаров или в применении к отдельным границам». Это решение давало право на открытие закупочных контор и заключение внешнеэкономических сделок по купли-продаже определенных товаров. При этом вопросы контроля за этой деятельностью были не проработаны. Все это подрывало основы государственной монополии внешней торговли. Не вдаваясь в анализ экономической и политической составляющих этого вопроса, можно с большой долей уверенности утверждать, что с точки зрения криминологии и защиты экономической безопасности государства это решение Пленума давало широкие возможности российским и зарубежным предпринимателям для получения сверхприбыли и ухода ими от уплаты налогов и таможенных пошлин.

Шло время и надежды большевиков на то, что после разрешения концессий и других форм «частной инициативы» страну «завалят» льготными кредитами и дешевыми товарами, не оправдались. Пришло понимание, что иностранные капиталисты и новые советские буржуа стремятся лишь к удовлетворению своих личных и корпоративных интересов, а также что «громадное распространение взяточничества… грозит развращением и разрушением аппарата рабочего государства».[18]

Органами государственной безопасности постоянно отслеживалась политико-экономическая обстановка в стране, информация о ней сообщалась высшему партийному и государственному руководству. Как правило, информация была объективна, хотя и несла в целом несколько негативную направленность.

Так, в 1922 г. в оперативных материалах органов безопасности отмечалось, по сравнению с предыдущими годами, улучшение политико-экономического состояния страны. Этому способствовал хороший урожай и наметившаяся стабилизация роста цен.

Однако, несмотря на благоприятные общие тенденции, во многих районах страны отмечались волнения и забастовки, наиболее сильные прокатились по северо-западу республики и Украине в июне 1922 г. «В этих районах рабочие до самого последнего времени продолжают оставаться озлобленными и активно враждебно настроенными против Соввласти и РКП». Одним из факторов, влиявших на ухудшение настроения части рабочих, считалось усиление активности контрреволюционных партий.

Настроение у крестьянства было более ровным, что объяснялось хорошим урожаем, но тем не менее встречались факты недовольства. В основном это было связано с гибелью части озимых, с проведением в разгар страды трудгужналога, а также «сбором денежных налогов и поборов».[19]

В октябре обстановка резко ухудшилась. Сущность этого изменения обусловливалась, во-первых, проводимой кампанией по сбору продналога у крестьянства и, во-вторых, продолжающимся общим кризисом народного хозяйства, обрушившимся на город.

Проведенный анализ показывает, что отличительной чертой подобных явлений от прошедших после революции лет являлось то, что данный кризис носил чисто экономический характер и не выливался в формы политического кризиса.

Проходивший в апреле 1923 г. XII съезд РКП(б) отметил оздоравливающее влияние НЭПа на хозяйственную жизнь. Это выразилось в оживлении промышленности, в повышении производительности труда и качества продуктов, в несомненном и очень значительном улучшении положения рабочих, в более правильном подходе к решению хозяйственных задач. Вместе с тем были отмечены и недостатки первого периода новой экономической политики: отставание тяжелой промышленности от легкой, неурегулированность цен. Требовалось установление «более нормальных» соотношений между отраслями легкой промышленности и сельскохозяйственными отраслями, которые поставляют ей сырье. На съезде был одобрен переход в сельском хозяйстве от натурального налога к денежному, объединение всех государственных налогов в единый сельскохозяйственный налог.[20]

Известно, что в решениях съезда подчеркивалась необходимость достижения прибыльности предприятий. Однако это указание съезда некоторые хозяйственные руководители поняли по-своему, по-существу извратили его смысл. Если в резолюции съезда речь шла просто о прибыли, причем одним из важных путей ее обеспечения было названо понижение себестоимости промышленной продукции, то заместитель председателя ВСНХ Г. Л. Пятаков выдвинул требование извлекать «наибольшую прибыль».[21] В результате этого несоответствие цен на промышленные изделия и продукты сельского хозяйства стало приобретать угрожающий характер.[22]

К маю 1923 г. вследствие отсутствия сбыта и сырья работу предприятий во многих отраслях пришлось сворачивать. Попытки государства компенсировать предприятиям замедление оборотного капитала за счет выдачи кредитов и ассигнований вело к продолжению накапливания на складах готовой продукции, которую нельзя было реализовать из-за высоких цен. Многие государственные предприятия вынуждены были открывать собственные магазины, организовывать продажу с лотков, выдавать зарплату продукцией и т. д.

Особенно сильно кризис отразился на состоянии предприятий, работающих на ввозимом сырье, и предприятиях мелкой промышленности, которые зависели непосредственно от рынка.

Свертывание промышленности ухудшило материальное положение рабочих, вызвав приостановку роста зарплаты и усилив безработицу. В апреле и мае по стране, за исключением Петроградской и Витебской губерний, было зафиксировано 66 забастовок, 50 процентов которых было вызвано несвоевременной выдачей жалованья, и 25 процентов — ввиду низких тарифных ставок.[23]

В оперативных материалах с тревогой отмечалось, что если весной 1923 г. наблюдались лишь некоторые трудности со сбытом промышленной продукции, то осенью разразился уже кризис сбыта, грозивший сорвать «смычку» пролетариата и крестьянства. «Уже к концу первой половины 1923 г. перед ЭКУ ОГПУ встали два грозных фактора, определивших всю дальнейшую работу ЭКУ и ее направление. Этими факторами были: наличие резкого недовольства рабочих, вследствие несвоевременной выплаты зарплаты, выплаты части ее суррогатами, а с другой стороны, вследствие прекращения ее повышения и, в тоже время, понижения реальной покупательной способности. Другим фактором было продолжавшееся к концу первой половины 1923 г. расхождение «ножниц», крайнее вздорожание цен на продукты городской индустрии, резкое падение цен на сельскохозяйственные продукты и, как результат этого, недовольство крестьян, отход их от нас, их обнищание, кризис сбыта и сокращение производства, безработица…».[24]

В деревне настроение в целом, за исключением кулацких слоев, было благоприятным, хотя в некоторых районах люди голодали.

К августу положение в стране ухудшилось. Оно характеризовалось также ухудшением «политнастроения» рабочих и значительной части крестьянства. Во многих областях и районах отмечены случаи голода. Кроме того, возрос бандитизм. Отмечался рост недовольства налоговыми кампаниями. «В Семипалатинской губернии, уплатив налоги, крестьяне вынуждены были сокращать посевы. В Приморской губернии, ввиду тяжести налогов, сокращено пчеловодство», в Ярославской — налоги равны собранному урожаю.

Усилилась национальная вражда между русскими крестьянами и коренным населением в республиках восточных окраин, отмечался рост националистических тенденций.

В важнейших отраслях народного хозяйства стал наблюдаться безудержный рост цен на металл и изделия из него, при одновременном снижении цен на продукты сельского хозяйства. Особенно тяжело «ножницы» сказывались и металлопромышленности. Кризис сбыта на ее изделия тормозил рост металлургии, машиностроения, металлообрабатывающей промышленности и замедлял темпы развития всего народного хозяйства. Кризисные феномены сопровождались забастовками рабочих в Москве, Харькове и ряде других мест.[25]

Проведенный Ф. Э. Дзержинским анализ причин высоких цен на промышленные товары и выработка эффективных мер по ликвидации «ножниц» были им суммированы в письме на имя членов Политбюро от 2 ноября 1923 г.

В нем он указывал, что цены на металл и топливо являлись «самыми основными элементами себестоимости фабрикатов и цен на них». На примере деятельности железнодорожного транспорта он доказывал, что из-за высоких цен на металл и топливо росли тарифы на железнодорожные перевозки, а отрасль при этом работала с дефицитом и государство вынуждено было выделить ей дотацию. Ф. Э. Дзержинский, опираясь на факты, сделал выводы, что основной причиной высокой себестоимости промышленной продукции является бесхозяйственность отдельных руководителей предприятий и цена на металл была, говоря его словами, «величайшим надувательством» металлосиндикатов и формировалась с заранее установленной целью «вздуть цены».[26]