Альбер Гарро - Людовик Святой и его королевство Страница 7

Папа Иннокентий III отлучил от церкви Беренгарию Кастильскую, ставшую супругой своего кузена, и ее дети могли считаться незаконнорожденными. Политики советовали Людовику VIII от имени Бланки потребовать королевство Кастилию, но та отказалась лишить престола свою сестру, да и сам Людовик был слишком занят организацией похода в Англию. Позднее один памфлетист упрекнет Людовика Святого в том, что он потерял Испанское королевство по безрассудству и глупости, побоявшись пойти наперекор своей матери. Еще в XVII в. в сборнике французских хартий хранились письма испанских сеньоров, заверявших Людовика VIII и королеву Бланку, что Альфонс Победоносный завещал на смертном одре корону Кастилии детям Бланки; они просили французского короля привезти в Испанию своего сына и изгнать узурпатора. Кажется, переписка между сторонниками этой политики продолжалась и в дальнейшем; в 1221 г. произошло восстание кастильских сеньоров, объявивших себя вассалами и подданными Людовика VIII.

Претензии этого государя на английский престол основывались и на правах Бланки Кастильской. Именно ей Филипп Август после поражения при Линкольне поручил собрать отряды и послать их на помощь Людовику. Сам Филипп Август, таким образом, избегал гнева Папы Римского. Бланка отлично справилась с этим важным поручением. К несчастью, экипированный ею флот затонул, не достигнув английских берегов.

Когда Людовик VIII вступил на престол (1223), ему исполнилось 36 лет. Он был человеком маленького роста, худым и нервным, но с красивым и спокойным лицом и, конечно, с белокурыми волосами, которые унаследовал от своей матери Изабеллы д'Эно. За храбрость в бою его прозвали Львом. Людовика короновал в Реймсе архиепископ Гильом. Королева Бланка была коронована вместе с ним.

В королевстве царил мир, и Людовик задумал посетить все свои владения. Однако в Лангедоке все завоевания альбигойского крестового похода оказались под угрозой. В тот самый час, когда умирал Филипп Август, 27 епископов, собравшихся в Париже по приказу Папы, обсуждали события, происходившие на юге Франции. Еще ранее Святой престол побуждал вмешаться в происходившее французского короля, который всячески уклонялся от этого: Филипп Август предчувствовал, что после его смерти священники все же заставят его сына возглавить поход против альбигойцев, а тот, будучи слаб здоровьем, не сможет долго выносить тяготы этой войны и умрет. Епископ Тулузский Фульк донес до нас эти слова короля, которые оказались пророческими.

С самого начала своего правления Людовик VIII и впрямь выказал большое рвение в этой войне, послав 10 тысяч марок Амори де Монфору и призвав сеньоров принять в ней участие. Королю написал сам Папа, прося искоренить ересь; свое послание он направил и трем епископам: Герену, епископу Санлиса, епископу Лангра и епископу Буржа. Затем понтифик, внезапно изменив тактику, договорился с Раймоном Тулузским и посоветовал королю отложить наступление. С другой стороны, Папа поддерживал англичан, требовавших возвращения земель на континенте, отнятых французами у Иоанна Безземельного. Однажды Людовик VIII впал в гнев и изгнал клириков, выступавших перед ним в дворцовой зале. Ассамблея прелатов и баронов одобрила его сопротивление папскому легату.

Король начал поход в Южную Францию, как только истекли сроки перемирия – на Пасху 1224 г. Он двинулся на Аквитанию, заключил договор с Гуго де Лузиньяном, самым могущественным сеньором этих краев, овладел Ниором и Ла Рошелью; затем, подчинив своей власти земли вплоть до берегов Гаронны, Людовик VIII вернулся для переговоров с германским императором, дабы удостовериться, что тот не присоединится к его врагам. Одновременно король поддерживал связи и с английскими баронами, замышлявшими смуту на острове; король же Генрих III, которому исполнилось всего 16 или 17 лет, был не в силах противостоять мятежникам.

Тогда Папа пригрозил отлучением от церкви мятежникам Пуату, Сентонжа, Лимузена, Марша и соседних провинций, перешедших на сторону французского короля, если в течение месяца они не подчинятся Генриху III. Одновременно он послал к Людовику VIII своего легата, кардинала церкви Св. Ангела, Ромена Франжипани, ловкого дипломата, долго остававшегося на этом посту; Людовик VIII отказался продолжать борьбу с английским королем, когда до Бордо уже было подать рукой, и возобновил наступление на Лангедок.

28 января 1226 г. на Парижском Соборе епископы отлучили графа Тулузского, равно как и его приверженцев, от Церкви и объявили о начале крестового похода. Королевские отряды собрались в Лионе и двинулись на юг по правому берегу Роны, земле Священной Римской империи, ибо по равнине было удобнее передвигаться с обозом. Войско намеревалось перейти реку у Авиньона; но когда первые крестоносцы прошли через город, горожан охватил страх и они закрыли ворота. Король решил начать осаду, которая продлилась с 10 июня до 10 сентября 1226 г. Для того чтобы пробить стены, французам пришлось применить усовершенствованные и доселе невиданные осадные машины. Осаждавшие, которые жили в жутких условиях и не могли найти провианта в разоренных войной окрестностях, десятками гибли от голода. Граф Шампанский, проведя 40 дней в королевском лагере, заявил, что согласно обычаям Франции срок его военной службы истек, и вернулся домой со своими вассалами, невзирая на гнев и угрозы Людовика VIII. Наконец Авиньон сдался, а его крепостные стены были снесены.

Войско направилось к Безье, взяв по дороге Бокер, Ним, Кастр, Монпелье, Нарбонну, Каркассон. Король дополнил статуты Памье, данные Лангедоку Симоном де Монфором, и повелел, что все имущество, конфискованное у еретиков, должно отходить короне.

Людовик VIII возвращался во Францию через Овернь вместе с папским легатом, когда в Монпелье его свалил приступ дизентерии, которую он подхватил еще во время осады Авиньона. Ему становилось все хуже; опасаясь смуты в королевстве, он велел призвать сопровождавших его прелатов и сеньоров и потребовал от них поклясться в том, что сразу же после его кончины они принесут оммаж его старшему сыну и коронуют его. Среди прочих у постели умирающего короля находились Готье Корню, архиепископ Санский, епископы Бове, Шартра и Нуайона; граф Блуаский, Ангерран де Куси, Аршамбо де Бурбон, граф де Монфор, Робер де Куси, маршал Франции, Жан де Нель. Все они со слезами на глазах дали королю письменную клятву и скрепили ее 6 октября двадцатью тремя печатями. Тогда король издал указ, в котором обратился ко всем своим подданным, потребовав, чтобы они тоже принесли клятву верности его сыну. Он препоручил его заботам Матье де Монморанси и Герена, королевского канцлера, и епископа Санлиса. Еще король захотел, чтобы его сын оставался под опекой Бланки Кастильской вплоть до совершеннолетия, наступавшего по обычаям того времени в 21 год. Его брат, Филипп Лохматый, граф Булонский, сын Филиппа Августа и Агнессы Меранской, которому было тогда 26 лет, показался ему, конечно, слишком молодым, чтобы стать регентом королевства. Людовик также велел раздать по стране милостыню, отдал различные распоряжения и повелел гарнизонам Лангедока хорошо защищать власть его сына и доверенные им крепости. Умер король в ночь с субботы на воскресенье 8 ноября 1226 г., в октаву Всех Святых. Ему едва исполнилось 40 лет. Тело его поместили на носилки, дабы отвезти в Сен-Дени и похоронить подле Филиппа Августа.

Ходили слухи, будто король отравлен; одни говорили, что альбигойцами, другие – Тибо, графом Шампанским, который якобы предал его при осаде Авиньона и питал преступную страсть к Бланке Кастильской. Смерть Людовика оплакивали по всей Франции, а его брат, Филипп Лохматый, казался безутешным. Сожалел о его кончине и Папа, очень его любивший. В его правление купцы и землепашцы жили в мире. А еще говорили, что Людовик был добрым, очень мягким, благочестивым и щедрым. Фома де Камтемре утверждал, что никогда не видел короля в одежде из красного сукна; он очень просто одевался. Филипп Муске добавлял, что Людовик всегда был человеком добродетельным и всегда хранил верность своей супруге, которая любила его так, как только может жена любить мужа. Ничто не омрачало их согласия; особенно любили они своих детей. Гийом де Пюи-Лоран сообщал, что во время последней болезни он отказался спастись, погрешив против целомудрия, что советовал ему сделать Аршамбо де Бурбон[1].

Бланка Кастильская направлялась со своими детьми к королю, о болезни которого ничего не знала. Юный Людовик Святой ехал на коне довольно далеко впереди кареты. Он первым встретил канцлера Герена, спешившего из Монпансье к королеве, чтобы сообщить ей печальную весть. Муске говорит, что отчаяние королевы было столь велико, что она лишила бы себя жизни, если бы ее не удержали.

Все достижения Капетингов, завоевания Филиппа Августа оказались под угрозой не только из-за преждевременной смерти Людовика VIII, но еще и из-за оставленного им завещания, которое было составлено в июне 1225 г. К этому времени из его детей в живых остались только пятеро. Старший, Филипп, родился 9 сентября 1209 г., умер в 1218 г. и был захоронен в соборе Парижской Богоматери. Вторым был Людовик Святой. Третий, Робер, появился на свет в 1216 г.; четвертый, Жан – в 1219 г. (он умер, когда был совсем юным); пятый, Альфонс, родился 11 ноября 1220 г.; шестой, Филипп-Дагобер, родившись в 1222 г., был погребен в аббатстве Руаймон; вероятно, он умер тогда же, что и его брат Жан – в 1232 г. Седьмой сын, Карл, родился в марте 1227 г. Два других старших брата Людовика Святого, Жан и Альфонс, умерли очень молодыми, судя по мартирологу собора Богоматери в Пуасси; эпитафия в этом соборе гласит, что смерть помешала им стать королями на земле, но зато сделала королями на небе. Другой, Этьен, крещенный в 1226 г. в соборе Парижской Богоматери в присутствии легата, умер почти сразу после этого. Наконец, у Людовика Святого была сестра, Изабелла Благословенная, родившаяся в конце марта 1225 г. Мы знаем, что в 1205 г. у нее была старшая сестра, которая умерла так быстро, что ее имя осталось неизвестным. Итак, у Людовика VIII было, по меньшей мере, 12 детей, о которых до нас дошли сведения.