Еремей Парнов - Секретный узник Страница 7

- Быть может, действительно стоит съездить посмотреть? - шепнул Остеру Бертольд фон Штауффенберг.

- Зачем? - довольно громко спросил Остер. - Мы и так будем все знать.

- Думаю, это начало, - сказал Клаус.

И никто ничего ему не возразил.

Первым опомнился Рёдер. Поцеловав руку хозяйке, он молча откланялся.

- Спешит в тайную полицию, - шепнул Остер на ухо Шу-Бою. - Благо у него там родственник... Комиссар Гиринг...

Глава 5

"ОПЕРА ВАЖНЕЕ РЕЙХСТАГА"

Выйдя из машины, Гитлер прежде всего направился к вице-канцлеру Францу фон Папену. Судорожно потряс протянутую руку и принялся возбужденно расхаживать взад и вперед. Неожиданно он остановился и, сцепив руки внизу живота, обернулся и кивнул на горящий рейстаг:

- Предзнаменование дано нам богом, господин вице-канцлер! Если пожар - дело рук коммунистов, а я в этом уверен, то мы должны уничтожить красную заразу железным кулаком. - И он сжал кулаки.

Геринг и Геббельс, как по сигналу, тут же приблизились к фюреру.

- Это ваш Берлин! - не отвечая на приветствия, Гитлер погрозил пальцем Геббельсу - министру пропаганды и гаулейтеру Берлина. - А где ваша полиция, Геринг? - он чуть повысил голос. - Где Зам? - еще громче спросил он и наконец, глядя куда-то поверх голов своей свиты, крикнул: - Почему пожар до сих пор не потушен? Где этот Гемп?

Зам и обер-брандмейстер Берлина Вальтер Гемп поспешно протиснулись сквозь строй эсэсовцев, но не решились встать между фюрером и вернейшими из его приближенных.

- Я уже отдал приказ о немедленном аресте виновных, мой фюрер! заверил Геринг.

- Вы знаете их имена? - Гитлер почти кричал, жестикулируя, словно на митинге. - Вы уже знаете все имена, Геринг?

- Эти имена назовет нам господин Димитров, мой фюрер. - Геринг рассмеялся и торжествующе посмотрел на всех.

- А где Тельман? - неожиданно тихо спросил Гитлер.

- Сбежал, мой фюрер! - легким неуловимым движением Геббельс вылез на передний план. - Сбежал! По моим сведениям, перешел голландскую границу.

Геринг пренебрежительно пожал плечами и отошел к стоящему в отдалении эсэсовцу с генеральскими кленовыми листьями на воротнике. Высокий худощавый эсэсовец бесстрастно взглянул на всесильного министра и предупредительно сделал несколько шагов ему навстречу.

- Откуда у Геббельса эти сведения, дорогой Гейдрих? - тихо спросил Геринг. - Тельман в самом деле сбежал?

- Тельман в Берлине, - прямо не отвечая на вопрос, заметил Гейдрих. Он скрывается в Шарлоттенбурге.

- Как? Неужели он все еще у себя на Бисмаркштрассе? - удивился Геринг.

- Разумеется, нет. Но где-то недалеко.

- Я назначу денежное вознаграждение за его поимку.

- Тем лучше. Мы вот-вот накроем его.

- Надо торопиться!

- Как вам нравятся наши друзья? - Гейдрих глазами указал на главаря берлинских штурмовиков Карла Эрнста, который беседовал в этот момент с двумя другими высшими офицерами СА. - Эрнст, Хайнес, Хельдорф! Вся троица, герои дня. Право, ваше превосходительство, это похоже на демонстрацию. Зачем они здесь?

- Ну, в конце-то концов, это их право, - самодовольно улыбнулся Геринг. - Операция прошла безукоризненно.

- Не совсем.

- Что вы имеете в виду?

- Насколько мне известно, поджигателя арестовал некий с неба свалившийся вахмистр Лендциан. Вы знаете его?

- Нет. - Геринг встревожился. - А вы?

- Я запросил его личное дело, - уклончиво ответил Гейдрих. - Думаю, что за проявленную инициативу он достоин награды.

- Да, дорогой Гейдрих, конечно. Пусть ему выдадут несколько марок, а вы понаблюдайте за ним.

- Разумеется. Но это не все.

- Что еще?

- Меня несколько удивило поведение господина обер-брандмейстера. Он только что неосмотрительно дал интервью корреспонденту Интернэйшнл Ньюс Сервис некоему Ширеру. Это очень забавно, когда брандмейстеры дают интервью. Не правда ли?

Геринг сердито засопел.

- Так вот, милейший Гемп откуда-то узнал, что вы, ваше превосходительство, якобы распорядились оставить в эту ночь помещение рейхстага без обычной охраны, а всех служащих обязали покинуть его в двадцать часов.

- Он так сказал этому писаке? - Геринг раздраженно сжал перчатку и покосился на рейхстаг, окутанный облаками пара, пронизанного режущим светом прожекторов. Белые тугие струи воды били в черные глазницы окон, полосовали изуродованные подтеками стены.

- Да, пожарные знают свое дело, - Гейдрих перехватил взгляд министра, - зато их шеф... По-моему, у него были какие-то злоупотребления по службе?

- Да, как обычно, - рассеянно кивнул Геринг и громко позвал: Зоммерфельд!

Пресс-референт Мартин Зоммерфельд отделился от свиты и, почтительно склонив голову, подошел к шефу.

- Сообщение для газет! - Геринг нетерпеливо протянул руку.

- Сию минуту! - Зоммерфельд расстегнул толстый бювар и мгновенно извлек оттуда машинописный листок. - Примерно двадцать строк.

- Достаточно. - Геринг пробежал листок глазами, скомкал его и отшвырнул. - Это полицейское сообщение, а не политический документ.

Гейдрих глянул на часы и неторопливо пошел к своей машине. Гитлер и Геббельс уже уехали. Перед тем как сесть в автомобиль, фюрер сделал короткое заявление для истории и журналистов: "Как гиена неотделима от падали, так марксист неотделим от государственной измены", - и театральным жестом указал на рейхстаг.

- Кто написал, что вес обнаруженного горючего определен в один центнер? - возмущенно спросил Геринг и, не дав Зоммерфельду ответить, выкрикнул: - Чепуха! Десять, сто центнеров! Так и запишите: сто центнеров.

Зоммерфельд сделал пометку в блокноте.

Ваша бумажка никуда не годится, Зоммерфельд! Слышите? Нужно вот как записывайте! - Широко расставив ноги и подбоченившись, Геринг прищурился и начал диктовать: - "Этот поджог - самый чудовищный террористический акт большевизма в Германии. После него должны были быть подожжены все правительственные здания, замки, музеи и другие жизненно необходимые помещения. Рейхсминистр Геринг принял чрезвычайные меры против этой страшной опасности". Записали? Так будет гораздо лучше. Как вам кажется?

- Разумеется, господин рейхсминистр.

- Прочитайте заявление шайке, - Геринг двинул перчаткой в сторону журналистов. - И гоните всех в шею. Пора кончать. Да... От себя - слышите, Зоммерфельд? - лично от себя, в порядке шутки, можете вскользь заметить, что рейхсминистр Геринг, хотя и преисполнен негодования, не склонен, однако, слишком трагически рассматривать данный инцидент. С художественной точки зрения это здание не представляет ценности. Поэтому нас больше заботит, так сказать, чисто утилитарная сторона. Придется подобрать для говорильни новое помещение, скажем, королевскую оперу. Вот тут вы и скажете в шутку, что рейхсминистру опера всегда казалась важнее рейхстага. - Он рассмеялся. - Вы все поняли, Зоммерфельд?

Пресс-референт поклонился и закрыл блокнот, а массивный, в свободном, подчеркнуто цивильном дождевике и видавшей виды помятой шляпе рейхсминистр сделал ручкой топтавшимся в почтительном отдалении фотографам и, переваливаясь, направился к машине. В отличие от других вождей "тысячелетнего" рейха, он приехал в голубом спортивном кабриолете, словно на воскресную прогулку.

...Когда обер-бургомистр Зам возвратился к себе на квартиру, почти все гости уже разошлись. В библиотеке за кофе и ликерами сидели только генерал Рундштедт, бывший министр Тревиранус и оба графа Штауффенберги, решившие во что бы то ни стало дождаться хозяина.

- Прошу меня простить, господа, - отдуваясь, покачал головой бургомистр. - Ужасное, просто кошмарное зрелище. Все наши лидеры в один голос утверждают, что пожар - дело рук коммунистов. Это был заранее спланированный акт, господа. Здание загорелось сразу в двадцати или даже тридцати местах. Чего там только не было: сера, фосфор, порох, бензин, пропитанные маслом опилки... Задержан какой-то голландец, который, как утверждают, поджег здание с помощью заранее принесенных раскаленных углей.

- Один в тридцати местах? - хмуро спросил Клаус Штауффенберг.

- Такова официальная версия, господа! - бургомистр потер озябшие руки и налил себе рюмку золотого бенедиктина.

- А ваше мнение? - спросил Рундштедт.

- Я слишком мало знаю, господа. Наци утверждают, что это коммунисты.

- Вы говорите, коммунисты? - усмехнулся Тревиранус. - Нет, это сделали наци.

Все замолчали. В недопитых рюмках грустно светилось густое вино, бросавшее разноцветные тени на полированную поверхность стола драгоценного розового дерева.

Зам подошел к окну и раздвинул шторы. Малиновое зарево над темными, унизанными широкими каминными трубами черепичными крышами погасло.

Он один знал, что не случаен даже этот маленький; ужин в старом буржуазном доме близ рейхстага. По личной просьбе министра иностранных дел барона фон Нейрата он пригласил к себе сегодня Брюнинга. Теперь он понимает, кому и зачем было нужно, чтобы именно в этот день видные политические деятели находились недалеко от рейхстага. Одни готовили свидетелей, другие начиняли рейхстаг воспламеняющимися материалами. Недаром обер-брандмейстер Гемп сказал, что поджигателей несколько и горючие вещества принесены были заранее.