Айзек Азимов - История Франции. От Карла Великого до Жанны дАрк Страница 7

Это повлекло за собой активный рост городов, которые были центрами производства и торговли и выходили за рамки феодальной системы, полностью базировавшейся на землевладении и сельском хозяйстве.

Горожане объединялись, чтобы защитить себя от военного и экономического давления. Их союзы назывались «гильдиями» (от слова, означающего «золото» — обязательный при вступлении взнос).

Гильдии постепенно разделились по профессиональному признаку, каждая профессия создавала свой собственный «цех». Гильдия регулировала стандарты и правила работы, защищая своих членов от жесткой конкуренции, безработицы и тому подобного.

Более богатые горожане — «буржуа» или «бюргеры» (от слова «замок», центральная цитадель города) — заняли более высокое социальное положение, чем крестьянство и низший слой землевладельческой аристократии. Они были «средним классом». Военное лидерство сохранилось за аристократией, а средний класс, опираясь на образование (столь необходимое для предпринимательства и торговли), стал понемногу заменять духовенство на службе государству в качестве адвокатов и чиновников.

Париж занимал особое место. Как дом короля и двора, он обладал почетным положением, которое не зависело от торговли или промышленности, хотя и они были здесь на очень высоком уровне. Это был центр для аристократии и духовенства. В XII столетии город стал и центром образования.

Преподаватели и студенты стекались в Париж. В основном в университете изучались теология и философия. Так как книги были немногочисленными и дорогими, процесс обучения основывался на чтении профессорами книг в студенческой аудитории, а затем комментировании прочитанного. Иногда два профессора участвовали в «диспуте», в котором каждый выдвигал свои теории перед восхищенными студентами (своего рода интеллектуальный теннисный матч).

Самыми известными из ранних преподавателей был Пьер Абеляр, который родился в 1079 году в незнатной дворянской семье. При правлении Людовика VI Абеляр был чрезвычайно популярным лектором. Студенты стекались на его лекции, поскольку он был не только эффектным оратором, но спорил, используя доводы разума, а не цитируя авторитетных авторов.

Так, в своей книге «Да и нет» он поднял 158 теологических вопросов, относительно которых цитировал различные источники. В каждом случае он цитировал древние религиозные тексты, абсолютно поддерживавшие как позитивную, так и негативную точку зрения по каждому спорному вопросу, и оставил вопросы без решения и обсуждения. Таким образом он показал, что в одном и том же авторитетном источнике можно найти цитаты, отвечающие и «да» и «нет» на один и тот же вопрос, тем самым доказав абсолютную бессмысленность ссылок на первоисточники. Не приводя своих доводов, он продемонстрировал абсолютное интеллектуальное банкротство практики использования цитат в качестве основных аргументов в спорных вопросах.

При своем блестящем уме он был неприятным человеком, интеллектуально высокомерным, безразличным к чувствам других. В спорах Абеляр мог восхищаться поражением оппонентов, в том числе и своих собственных преподавателей. Его прозвали Упрямый Носорог, и это показывает тот эффект, который он производил на своих противников.

Естественно, он создал себе много врагов среди тех, кого он дразнил, среди тех, кто был менее популярен, и среди тех, чьи убеждения он разрушил. К тому же Абеляр дал врагам шанс, которого они так ждали, когда в возрасте сорока лет влюбился в Элоизу, девушку вдвое его моложе, в свою ученицу. Она была красивой и блестяще образованной, их отношения были наивно романтичными, в соответствии с правилами трубадурской этики. Принято считать, что Пьер совратил Элоизу. Но как это может быть, если девушка желала быть любимой, а читая их переписку, можно сделать вывод, что именно она совратила его?

В любом случае дядя Элоизы, разъяренный этой любовной интригой (которая в конечном счете привела к рождению ребенка), отомстил обидчику, наняв бандитов, чтобы они схватили Абеляра и кастрировали его. Сломленный Абеляр скитался от монастыря к монастырю, преследуемый врагами, которых возглавлял Бернар Клервоский[22].

Мистические взгляды Бернара были диаметрально противоположны убеждениям Абеляра. Бернар был столь же несговорчив и столь же высокомерен, как Абеляр, но намного сильней и опасней. В итоге Бернар добился успеха, и работы Абеляра были объявлены еретическими. Он продолжал преследовать Абеляра, добиваясь признания его еретиком, и, возможно, добился бы своего, но Абеляр умер в 1142 году, прежде чем состоялся суд. Перед смертью Абеляр написал автобиографию «История моих бедствий», первый серьезный труд такого рода со времен автобиографии святого Августина, созданный за семь столетий до этого. Элоиза, которая никогда не прекращала любить его, после смерти в 1164 году была похоронена возле него. Взгляды Абеляра продолжали влиять на общество, и его учение утвердилось, несмотря на противодействие Бернара Клервоского. С тех пор рационализм правил в западной интеллектуальной жизни, хотя не без оппозиции мистиков.

Один из учеников Абеляра, итальянец, известный как Петр Ломбардский[23], написал «Книгу сентенций» приблизительно в 1150 году, в которой он также использовал цитаты. Здесь уже не было духа насмешки Абеляра, он тщательно выбирал те источники, которые могли поддержать современные взгляды и придали бы должный вес доводам разума. Несмотря на некоторую оппозицию, эта книга стала основным текстом в течение нескольких поколений. Судьба Петра Ломбардского сильно отличалась от судьбы Абеляра, поскольку он стал епископом Парижа в последние годы жизни.

Другой ученик Абеляра — молодой англичанин Иоанн Солсберийский[24], влияние которого было как политическим, так и теологическим. Он был на стороне церкви в ее борьбе против государства и поддерживал Томаса Бекета против Генриха II. В действительности он был под влиянием действий и взглядов Бекета, и он присутствовал при убийстве архиепископа в Кентерберийском соборе. После этого он посчитал, что благоразумнее было бы удалиться во владения Людовика. Он стал епископом Шартрским.

Абеляр, Петр Ломбардский и Иоанн Солсберийский были богословами, мало интересующимися миром природы. Однако уже появилась «естественная философия» (исследование природы, которое в конечном счете будет названо «наукой»), обязанная своим происхождением переводу арабских комментариев к работе древнегреческого философа Аристотеля.

Нам известен Тьери Шартрский, который, возможно, был среди преподавателей Иоанна Солсберийского. Тьери был одним из тех пионеров, кто в начале XII столетия стали продвигать традицию Аристотеля. Он пытался соотнести библейские описания Вселенной с таковыми из Аристотеля.

Абеляр и его ученики, создавшие постоянный кружок студентов, сформировали ядро того, что впоследствии стало Парижским университетом, который уже существовал к 1160 году. Он не был первым из университетов Средневековья, но именно ему было предназначено стать самым известным.

Его интеллектуальная энергия должна была помочь сделать Париж известным всюду в Европе как центр культуры, и именно этот статус сохраняется за ним и по сей день.

В светской литературе были, конечно, баллады трубадуров, которые достигли Северной Франции благодаря влиянию Элеоноры Аквитанской. Этот жанр достиг своего пика с появлением работ Кретьена де Труа.

Кретьен де Труа, вероятно, уроженец Шампани, столицей которой и был город Труа. Ему покровительствовала Мария, старшая дочь Людовика VII и Элеоноры, которая в 1164 году вышла замуж за Генриха, графа Шампанского.

В то время легенда о короле Артуре, легендарном британском короле, который отбил вторжение саксов в VI столетии, была чрезвычайно популярна. Поколением раньше она была впервые изложена Готфридом Монмутским как часть его полностью вымышленной истории Великобритании. Готфрид писал на латыни, но позже другой автор, Уос, приблизительно в 1155 году переписал ее и перевел на норманно-французский язык; в этой форме легенда стала чрезвычайно популярной во Франции.

Кретьен, используя артуровскую легенду как фон, продолжил сочинять рассказы о куртуазной любви, которые околдовывали его современников и не теряли популярности. Именно в версии Кретьена мы впервые находим мистический поиск святой чаши Грааля. Именно здесь сэр Ланселот представлен как рыцарь, ставший воплощением идеальной галантности, который по популярности среди читателей превосходит самого короля Артура.

Воспеваемые трубадурами романы и поэмы артуровского цикла (плюс другие, абсолютно вымышленные рассказы о таких исторических событиях, как Троянская война и завоевания Александра) стали гораздо популярнее прежних шансон де жест[25]. Рыцари в них были более утонченными и более учтивыми. Восхваляя красоту и превосходство женщин, они помогли повысить их статус в реальном мире.