Евгений Кукаркин - Спец агент третьей категории Страница 7

- Иди. С экипажем я сам переговорю.

Сыщик убегает.

- Лейтенант, позови сюда стюардесс. Пропускай их сюда, ко мне, по одиночке.

Я выхожу в салон и пальцем подзываю расстроенных стюардесс.

- Тома, Маша, можно вас сюда.

Первой в буфетике исчезает Томка.

- Что-нибудь нашли? - встревожено спрашивает Маша.

- Кто-то проходил в туалет и прихватил с собой чемоданчик убитого пассажира. Теперь ищут, кто это.

- Чемоданчик нашли?

- Да в мусорнице.

- Теперь начнется. Одни неприятности.

Как только допросили экипаж, милиция увезла труп.

- Пойдем, пообедаем, - говорит мне Маша.

- Мне с вами нельзя.

- Да брось ты. Сейчас самолет заправят и мы полетим дальше. Будешь в этом перерыве, как наш старый знакомый.

- Нет. Я пойду на вокзал, пусть все видят меня среди пассажиров.

Проклятая инструкция сидела у меня в голове. Спецагент ни чем не должен выделяться от пассажиров.

- Как хочешь. Коля, - обращается она к штурману, - поднеси мою сумку.

- Хорошо, Маша.

Я прохожу через таможню на вокзал и, поболтавшись по буфетам, сажусь на свободное кресло и начинаю подремывать.

- Слушай, парень, ты случайно не с самолета на Владивосток?

Передо мной стоят двое модно одетых мужчин.

- Да.

- Ты не видел там парня с вот таким коком на голове.

Худощавый делает над головой воображаемый жест.

- Видел.

- А мы его чего-то здесь не заметили.

- Он умер...

- Как умер? Прямо в самолете?

Мужчины поражены.

- Прямо там. Умер и его куда-то увезли.

- А вещи были при нем. Ты не видел?

- Не обратил внимание.

Мужчины отходят и о чем-то переговариваются. Я делаю вид, что опять впадаю в дрему. О каких вещах говорили они? У парня не было багажа, один чемоданчик...

Наш самолет задерживают еще на два часа. Наконец диктор объявляет о посадке. Около меня опять двое.

- Эй, парень, можно тебя попросить об одной вещи?

Я вопросительно гляжу на них.

- Нужно передать письмо одному человеку. Того парня... должна ждать во Владивостоке невеста. Вот ей и надо отдать письмо.

- Хорошо, как я ее определю?

- Она очень красива, даже невероятно... На ней будет темно-серый костюм, деловой женщины и гладко зачесанные волосы. Звать ее Валя. Она должна ждать Колю.

Я беру письмо и отправляю его во внутренний карман.

- Ей сказать, что произошло?

- В общем, передайте письмо и все.

Я отправляюсь на посадку, смешавшись с толпой пассажиров.

У контрольной рамы сворачиваю в дверь с надписью "милиция". На диванчике лежит грузный капитан.

- Дядя Вася, это я.

- Вижу. Мать ее...

Он кряхтит и с трудом начинает разгибаться.

- Схватила, проклятая. Все кости болят, - продолжает он. - Не встать, не сесть.

Наконец он выпрямляется.

- Тебе выйти надо?

- Ага.

- Сейчас. Тут тебе письмо просили передать.

Он вытаскивает из кармана мятое письмо. Я заталкиваю его в брюки.

- Дядя Вася, по линии передай Реброву, это по поводу мертвого парня в нашем самолете, его должна ждать во Владивостоке невеста.

- Ну и что?

- Ко мне здесь подвалили два парня, просили передать ей письмо.

- Хорошо, передам. Сейчас встану.

С трудом, цепляясь за спинку дивана, капитан делает несколько шагов.

- Ну вот, теперь пошли, - вытирает он выступивший пот.

Он проводит меня мимо рамы и я, помахав ему рукой, побежал догонять пассажиров.

Опять сижу на втором месте, как порядочный, пристегиваю себя на взлете и только в воздухе вытаскиваю письмо. В нем только одно предложение: "Парень погиб от укола в ладонь правой руки".

Мы прибыли в Владивосток без приключений. Все пассажиры стали выходить. Маша отзывает меня в хвост самолета.

- Петя, у тебя какие планы на сегодня?

- Буду отсыпаться.

- Да брось ты. Сегодня наши мальчики собираются в "Устрице" на мой день рождения.

- Ох, ты! Маша, я тебя поздравляю. Конечно приду. Ты меня сейчас извини, но мне надо быть в толпе.

Параграфы инструкции мечутся в голове. Я чмокаю ее в щечку и стремительно выбегаю в салон.

В аэропорту полно встречающих. Иду в людском коридоре очень медленно, стараясь отыскать по приметам женщину.

Вот вроде она, действительно, очень симпатичная, на ней деловой костюм, юбка выше колен и пиджак до конца юбки, выделяли стройную фигуру девушки, темные густые волосы, стянуты на затылке пучком.

- Простите, вы, Валя?

- Да, Валя.

- У меня к вам письмо.

- А вы кто?

- Разве это важно. Вот возьмите. До свидания, мадам.

- Нет постойте. Вы от Коли? Почему он не приехал?

- Он... Впрочем в письме наверно все написано.

Я кивнул ей головой и двинулся по людскому проходу дальше.

На выходе аэровокзала толпа поменьше. За спиной слышится торопливый стук каблучков.

- Эй, постойте, как вас там?

Легкий шлепок по плечу останавливает меня. Сзади стоит Валя, в руках у нее развернутое письмо.

- Я хочу знать, что произошло?

- Разве там ничего не написано?

- Здесь сказано, что Коля скоропостижно скончался. Это что, розыгрыш?

- Это правда. Коля скончался в самолете на котором мы летели. В Красноярске его сгрузили.

- Мне кажется, вам надо поехать со мной и все рассказать моему... папе.

- Девушка, мне кажется, нам надо с вами мирно расстаться.

Кто-то вежливо хлопает по рукаву. За мной два здоровенных типа. Они, с дружелюбием на физиономиях, приглашают к виднеющемуся автомобилю.

Теперь в голове опять крутиться параграф инструкции. Спецагент не должен раскрывать себя и применять огнестрельное оружие вне рабочего места, (самолета). Даже в случае нападения (вне рабочего места), стараться не применять его.

- Простите, но мне туда.

Я подставляю ножку правому парню и успеваю толкнуть его рукой. Он растягивается на асфальте, теперь рывок через него вправо.

- Стой, стой, мерзавец, - кричит второй парень.

- Ребята, задержите его, - вопит Валя.

Я проношусь в толпе и слышу слоновий топот ног сзади. У поворота дороги от витрин вокзала видна темная машина, из окна торчит рука и машет мне. Я добегаю до нее, дверца приоткрывается и только нога оказалась в машине, как она срывается с места.

- Ну что, путешественник, нагулялся?

На переднем месте сидит майор Ребров.

- Вам дядя Вася передавал от меня привет?

- Да, весь отдел поднял на ноги. Что там в Красноярске произошло?

Я рассказываю все как было и протягиваю злополучный клочок бумаги с теми несколькими словами. Майор разглядывает.

- Значит кто-то в самолете убивает парня и этот кто-то укалывает нагло при всех, его иглой. Надо запросить местных разведчиков, почему они всполошились.

- А эти, которые на меня здесь напали, эта подставная девушка, они кто?

- Не знаю. Но наши их сейчас ведут. Когда улетаешь в обратный рейс?

- Завтра в 12.

- У тебя сегодня вечер не занят?

- Занят. Я сегодня приглашен в "Устрицу" на день рождения одной из стюардесс.

- Валяй. Вот так всегда, замутишь воду, а потом расхлебывай за тебя.

- Ладно. Ты ведь моей работе все равно не завидуешь.

Ребров хмыкает.

- Я тебя подвезу к гостинице.

Столик заказан на шестерых. Весь экипаж сидит за ним, оставив одно пустое место. Тамара первая увидела меня.

- Петя пришел. Садись сюда, Петя.

Радист сразу наливает бокал из-под шампанского водкой и орет.

- Штрафную.

- Стоп. Я пришел, что бы поздравить нашу новорожденную.

Все хохочут.

- Это Машка так говорит всем, кого трудно притащить на вечер. - смеется Тома.

- Петя, прости, - стонет от смеха Машка.

- Ну ты даешь? Уже второй раз меня подставляешь.

- А когда первый раз? - интересуется Тома.

- Сегодня. Она подсадила меня в самолете к старому другу, от вида которого чуть не стошнило.

- Это к безобразной старухе, - догадалась Тома и начала дико ржать.

- А я тебе подарок принес.

Теперь лежат от хохота оба пилота.

- Ладно, дари. Машка, покажи ему наши подарки.

- Петя, я принимаю эти подарки авансом в честь будущего дня рождения.

- Тогда на.

Я протягиваю ей большие клипсы в виде корзинки, наполненные сверкающим камнем - фионитом.

- Ого. Это мне?

- А кому же еще.

- Спасибо, Петя.

Машка встает со своего места и подходит ко мне. Она сгибается и целует меня в губы.

- Так его Машка, так, - вопит радист. - А теперь пусть пьет штрафную.

В голове опять мечется параграф инструкции. Спецагент не имеет право работать больным, пьяным, или как исключение, может принимать алкоголь, только при наличии препаратов, подавляющих опьянение.

- Я не могу.

- Что значит не можешь? Сегодня праздник. Мы выдумали женщине праздник, а он не хочет.

- Прими таблетку, у тебя наверняка они есть, и пей, - шепчет мне на ухо Маша.

Вот так. Она все знает.

- Но я не могу.

- Ладно не пей, тогда пойдем потанцуем.

Мы начинаем танцевать почти одни в зале. Музыка замедленная и Маша, обняв меня, кладет свою голову на плечо.