Лидерство: Шесть исследований мировой стратегии - Генри Киссинджер Страница 7

Программа ХДС, в разработке которой Аденауэр сыграл ключевую роль, призывала немцев отказаться от своего прошлого и принять дух обновления, основанный на христианских идеалах и демократических принципах:

Прочь лозунги ушедшего времени, прочь усталость от жизни и государства! Одни и те же трудности заставляют всех нас работать. Было бы предательством по отношению к собственной семье и немецкому народу погрузиться сейчас в нигилизм или безразличие. ХДС обращается ко всем тем силам, которые вновь готовы опираться на непоколебимую уверенность в добрых качествах немецкого народа и несгибаемую решимость сделать христианскую идею и высокий идеал истинной демократии основой обновления.

На протяжении всего времени Аденауэр постоянно осознавал - возможно, одержимый - возможность трагедии. Германия, по его мнению, не была достаточно сильна морально или материально, чтобы стоять самостоятельно, и любая попытка сделать это закончилась бы катастрофой. Находясь в центре континента, новая Германия должна была отказаться от многих своих прежних стратегий и взглядов - особенно от оппортунистического манипулирования своим географическим положением и прусской склонности к хорошим отношениям с Россией. (Пруссия - корень немецкого милитаризма - была официально упразднена как государство в составе Германии союзниками в 1947 году). Германия Аденауэра вместо этого укрепила бы свою демократию внутри страны в католических регионах и экуменических христианских ценностях, а на международном уровне - в федерации с Западом, особенно в связях с Соединенными Штатами в сфере безопасности.

Нетронутый воздушными атаками военного времени, буколический университетский городок Бонн был выбран в качестве временной столицы ФРГ до воссоединения, когда столицей вновь станет Берлин. Это было также личное предпочтение Аденауэра, расположенное недалеко от его родной деревни Роендорф и вдали от политической суматохи. Аденауэр смог повлиять на выбор Бонна в сентябре 1948 года - до того, как стал канцлером - благодаря своему влиянию как лидера ХДС и президента Парламентского совета, группы немецких политических деятелей, которым союзники поручили спланировать политическую эволюцию и разработать новую конституцию, или Основной закон. Позже он шутил, что убедил совет одобрить Бонн только потому, что Рёндорф был слишком мал (население менее 2000 человек), чтобы служить столицей. Он также, менее шутливо, отверг гораздо более космополитичный Мюнхен из-за репутации Баварии, склонной к импульсивной сентиментальности, и, как он с сожалением заметил, потому что столица не должна располагаться бок о бок с картофельными полями. Аденауэр также с презрением относился к таким крупным городам, как Франкфурт, где в 1848 году недолго просуществовал парламент, где перспективы демократии могли быть искажены общественными демонстрациями и беспорядками.

Восстановление гражданского порядка и инаугурация канцлера

В 1946 году началось медленное восстановление Германии. Выборы проводились на все более высоких уровнях управления, восстанавливая структуры и постепенно перекладывая политическую ответственность на самих немцев. В январе 1947 года США и Великобритания разработали общую экономическую политику для своих зон. В следующем году к ним присоединилась Франция, в результате чего образовалась "тризона". Экономист Людвиг Эрхард был назначен директором Экономического совета и руководил плавным переходом на новую валюту - дойчмарку. Вместе с этим он отменил контроль над ценами и рационирование. Смелая экономическая политика Эрхарда способствовала восстановлению экономики, что в конечном итоге позволило провести политическую реконструкцию на основе конституции, одобренной союзными державами.

23 мая 1949 года - через четыре года после безоговорочной капитуляции - вступила в силу новая конституция Германии (Основной закон), и была официально создана Федеративная Республика, включающая три западные зоны. Германская Демократическая Республика, заменившая советскую оккупационную зону, будет официально образована несколькими месяцами позже.

Раздел Германии теперь отражал разделительные линии в Европе. Кульминацией процесса стали выборы в парламент, Бундестаг, в августе. 15 сентября бундестаг проголосовал за канцлера, который, согласно конституции, должен был получить абсолютное большинство голосов и мог быть смещен только абсолютным большинством голосов за назначенного преемника - стабилизирующая мера. Хотя Аденауэр был избран с перевесом всего в один голос (предположительно, свой собственный) в этом парламенте развалившегося государства, ему удалось выиграть четверо выборов подряд и пробыть у власти четырнадцать лет.

Однако суверенитет Германии оставался сильно ограниченным. Союзники, осуществлявшие верховную власть над оккупированной Западной Германией через своих верховных комиссаров, официально заявили , что немецкий народ будет "пользоваться самоуправлением в максимально возможной степени". Однако они определили ряд вопросов - от иностранных дел до "использования средств, продовольствия и других поставок" - по которым три верховных комиссара и другие оккупационные власти будут иметь окончательное право голоса. Оккупационный статут, из которого взяты приведенные выше цитаты и который был принят за две недели до создания Федеративной Республики в мае, стоял выше Основного закона. Связанный с ним документ, Рурский статут, устанавливал контроль союзников над одноименным промышленным центром и определял критерии для демонтажа немецкой промышленности в счет репараций. Другая промышленная база - долина реки Саар - получила особый автономный статус на сравнительно ранней стадии.

Напряжение между сохранением власти союзников и восстановлением самоуправления Германии было особенно очевидно 21 сентября 1949 года, когда три верховных комиссара собрались в Бонне, чтобы приветствовать Аденауэра как нового канцлера Федеративной Республики и первого законного преемника Гитлера. Перед началом церемонии Аденауэр заявил, что не будет оспаривать раздел Германии и ущемление ее суверенитета различными договорами, навязанными союзниками в качестве цены за безоговорочную капитуляцию. Но он воспользовался случаем инаугурации, чтобы продемонстрировать, что сделает это с достоинством и самоуважением. За границей красной ковровой дорожки, где собрались высокие комиссары, для него было отведено место. С началом церемонии, в нарушение протокола, Аденауэр покинул свое место и переместился на ковер рядом с высокопоставленными комиссарами - это свидетельствовало о том, что новая Федеративная Республика будет настаивать на равном статусе в будущем, даже принимая последствия прошлых проступков Германии.

В краткой речи о принятии Аденауэр подчеркнул, что, будучи канцлером, он принял Оккупационный статут и другие ограничения суверенитета. Подчинение Германии его положениям, отметил он, сочеталось в статуте с ее разделом; в знак признания принятия этих жертв он призвал верховных комиссаров применять положения различных статутов "либерально и великодушно" и использовать пункты, допускающие изменения и развитие, которые могут позволить немецкому народу со временем достичь "полной свободы".

Стержнем его речи о принятии был не призыв победителей к великодушию, а беспрецедентное видение Аденауэром новой Европы , к которой он обязывал новую Германию. Отвергая любой возврат к национализму или мотивам довоенной Европы, Аденауэр изложил аргументы в пользу создания "позитивной и жизнеспособной европейской федерации", призванной преодолеть узконационалистическую концепцию государств, преобладавшую в XIX и