Елена Прудникова - Ленин – Сталин. Технология невозможного Страница 76

17 октября в Пскове было собрано совещание фронтовых и гарнизонных представителей, чтобы, воздействуя на совесть, убедить засевших в Петрограде солдатиков согласиться отправиться на фронт. Крыть петроградцам, в общем-то, было нечем. Положение спасли большевики, без которых в питерской делегации, само собой, не обошлось. Они ловко подправили разговор: надо заключать мир, а не гнать новые полки в окопы. Ну, и далее, как всегда: чтобы заключить мир, надо передавать власть Советам; тем более что близится съезд, который должен решить еще и вопрос о земле; вывод полков из Петрограда имеет контрреволюционные цели – сорвать съезд и Учредительное Собрание. Так что давайте, товарищи, подождем съезда, тем более и осталась какая-то неделя, ну что она вам, сделает погоду, что ли? В общем, гарнизон отстояли, однако понервничать ему пришлось изрядно, и симпатии к правительству у него не прибавилось.

Параллельно этой захватывающей истории в городе и в стране творились еще более интересные и весьма конкретные дела. В вышедшей при Сталине «Истории гражданской войны» они перечисляются подробно:

«В Петрограде еще в конце сентября были созданы районные военные организации[177]. Они подбирали инструкторов для Красной гвардии, добывали оружие, вели агитационную работу в полках. Районные военные организации брали на учет военные училища. Там велась работа среди солдатских команд – пулеметчиков, оружейников, обслуживающих юнкеров. В Петроградском районе изучали подступы к Петропавловской крепости и арсеналу, где хранилось много оружия... С помощью большевиков Петропавловской крепости удалось провести большую разъяснительную работу среди солдат и рабочих арсенала... Из арсенала большевики тайком стали снабжать оружием Красную гвардию и революционные полки гарнизона...

После принятия решения о восстании во всех районах столицы Центральный Комитет организовал нелегальные штабы по подготовке восстания. В состав штаба входили: руководитель военной организации, начальник Красной гвардии и председатель районного Совета, если он был большевиком. Штабы по указанию Военно-революционного комитета развернули кипучую работу: проверили состояние Красной гвардии в районе, наметили учреждения и опорные пункты, которые необходимо занять во время восстания, подбирали из унтер-офицеров и младших офицеров командиров для революционных отрядов»[178].

Сия бурная деятельность была вдвойне полезна. Во-первых, это все равно надо было делать. А во-вторых, сюда уходила энергия партийных «левых», помещаясь в эту работу вся и без остатка. До такой степени без остатка, что за пару дней до «часа X» руководители «Военки» стали уговаривать Ленина отложить восстание по причине его неподготовленности.

Второй параллелью шли другие, уже чрезвычайно конкретные дела.

«Для укрепления связи с местами и конкретной помощи партийным организациям Центральный Комитет рассылал своих членов по областям. Делегаты должны были сообщить на местах о директивах партии и познакомить с общим планом восстания. Они же собирали сведения о военно-технической подготовке мест к восстанию, чтобы на случай выступления в центре знать, на какие организации и в какой мере можно рассчитывать...

Для связи с местами Центральный Комитет использовал Всероссийский съезд союза городов. На заседании большевистской фракции съезда представители Центрального Комитета доложили о директиве большевистской партии. Совещание обсуждало деловые практические вопросы о помощи центру в случае, если Москва и Петроград возьмут в свои руки власть. Тут же определили конкретные задачи отдельных организаций. Тула должна была взять на себя доставку оружия. Иваново-Вознесенск, Коломна и другие близкие к Москве районы брались оказать прямую поддержку боевыми отрядами... На Уфу была возложена задача готовить эшелоны с хлебом и сразу после восстания отправлять их в столицу...

На заводы Урала послали предупредить о назревающих событиях. Кроме неотложной задачи – доставить в Петроград из Сибири хлеб – уральские большевики готовились и к военной помощи революции... В случае провала Петроградского восстания Урал должен был взять инициативу борьбы за власть...

Большое внимание обратил Центральный Комитет большевиков на захват подступов к столице. На узловые железнодорожные пункты были посланы представители с предупреждением, что Временное правительство попытается захватить железнодорожные узлы для обеспечения передвижки войск... Всюду проверялась готовность к бою организаций и давались директивы не пропускать войска с фронта против революционного Петрограда.

Был разработан специальный шифр, чтобы известить партийные организации о моменте восстания. Места были предупреждены, что Центральный Комитет своевременно укажет благоприятный момент и целесообразные способы наступления... Именно этой согласованностью и объясняется тот факт, что многие города выступили против Временного правительства либо в самый день победы в Петрограде, ибо на другой день.

Не было ни одного вопроса восстания, не обсужденного заранее Центральным Комитетом. Общий план, связь, обеспечение тыла, лозунги – все было тщательно подготовлено»[179].

То есть, работа велась всерьез. И единственное, что большевики скрывали от всех, кроме узкого круга посвященных – это подлинный план восстания. Поскольку тот сценарий, который был реализован, весьма отличался от того, к которому, почти и не скрываясь, готовились большевистские комитеты. В это время, в стороне от «бучи боевой, кипучей» шла незаметная глазу и уже предельно конкретная работа.

Конкретика успешного переворота

Удивительно было уже то, что он иногда говорил правду. Причем не так уж редко. Еще удивительнее была его ложь. Он врал легко и убедительно, но небесцельно. Чтобы успешно ориентироваться в тумане его правды и лжи, ей нужно было знать в сто раз больше, чем знала она. Ей нужно было понимать причины.

Можно совершенно точно сказать, когда работа по организации восстания вышла на финишную прямую – 8 октября. В этот день вернувшийся накануне в Петроград Ленин, отдохнув с дороги, принялся за дела.

9 октября был опубликован приказ Временного правительства о выводе Петроградского гарнизона на фронт -ив тот же день он обсуждался на пленуме Петросовета. С подачи большевиков пленум принял решение: создать Военно-революционный комитет по обороне Петрограда. Задачи у него были вполне нейтральные, не придерешься: точный учет Петроградского гарнизона и определение минимума сил, необходимых для обороны столицы, меры по охране города от погромов, поддержание порядка. Входили в него представители военных и флотских комитетов, Советов, профсоюзов, фабзавкомов. Формально ВРК был внепартийным органом, подведомственным совету – однако большинством организаций, пославших в него своих представителей, давно уже рулили большевики, левые эсеры или анархисты. И почему-то именно после создания комитета, на следующий же день большевистский ЦК принял первое решение о вооруженном восстании.

Новый комитет неспешно проходил процедуру согласований и утверждений. До тех пор, пока он не был утвержден исполкомом Петросовета, большевики старательно не обращали на него внимания. Им было не до того – они бурно обсуждали подготовку собственного вооруженного восстания: ждать неделю до съезда или все же не стоит? Однако как только ВРК прошел процедуру утверждения, в тот же день, 16 октября, ЦК ВКП(б) принял окончательное решение о вооруженном восстании. Снова совпадение дат? Какие-то уж очень точные получаются совпадения.

На том же заседании ЦК избрал «Военно-революционный центр», который делегировал для работы в ВРК. Причем вошли туда не политики, известные всему Петрограду, а тихие и малозаметные конкретные товарищи, те, огромная роль которых в подготовке переворота всегда утверждалась большевистскими историками – но даже после победы революции никто никогда не раскрывал: а чем именно означенные товарищи занимались с апреля по октябрь 1917 года? Поименно: Свердлов, Сталин, Бубнов, Урицкий и Дзержинский. Трое из них стали потом крупнейшими государственными деятелями, входили в самое узкое из узких руководств, Бубнов тоже не затерялся в неизвестности, а дослужился до начальника Политуправления Красной Армии и наркома просвещения[180]. И лишь послужной список Урицкого оборвался в должности председателя Петроградской ЧК, но не по его вине – на этой должности он был убит в августе 1918 года.

Впрочем, этой пятеркой присутствие большевиков в ВРК не ограничивалось – «центр» был делегирован туда партией, но большевики имелись в Комитете и сами по себе, как чьи-то представители. 20 октября на первом пленарном заседании ВРК было избрано его бюро, куда вошли еще три большевика: Антонов-Овсеенко, Подвойский и Садовский (первый из них, как вы помните, непосредственно арестовывал Временное правительство, второй был руководителем «Военки»). Кстати, остальные двое членов бюро были левыми эсерами, в том числе и председатель Бюро (а значит, глава всего ВРК) Павел Лазимир, председатель солдатской секции Петросовета.