Владимир Колесов - Мир человека в слове Древней Руси Страница 8

Съ-родие — урожденные совместно, в общем роду. Судя по вариантам приставки (не только съ-, но и су- из сѫ-), это очень древнее образование, выражающее степень родства. Все, кто вместе и общего корня, — сродники; съродие — родство, различное по степеням. Приставка съ- (или су-) показывает, что речь теперь идет не о кровном родстве, что круг родичей расширяется.

Как великое нарушение норм воспринималось убийство внутри рода; брат на брата идти не мог! Но вот начинается трагическая история киевского княжеского дома, и старые родовые традиции оказываются нарушенными. Святополк, прозванный Окаянным (проклятым), послал убийц на своих младших братьев, которые «не от врагъ, но отъ сродника убиена быста» (Сл. Борис. Глеб., с. 170); не родъ, а съродникъ — это примечательное уточнение словом. Сыновья одного отца, князя Владимира, но от разных матерей — всего лишь сродники, жизнью обязанные разным «рожаницам». Рождение связано с Родом, это верно, но в начале XI в. правят все еще «рожаницы». Такова исходная, идущая из родовых отношений, точка развития княжеских междоусобий. Сродники бросили меч вражды, но не род. В русской средневековой истории Святополк навсегда стал символом братоубийственной розни, понимаемой таким образом. Описывая вероломных князей-убийц (а их было много в русской истории), использовали неизменную формулу: «ваш сродникъ оканьный Святопълкъ, избив[ыи] братью свою» (Ряз. княз., с. 128), а ведь и сами страдальцы тоже были потомками или родичами того же Святополка. Эта формула о другом — о родстве по духу и нраву. Во всех сказаниях о Куликовской битве Дмитрий Донской — сродник Бориса и Глеба, тогда как его политический противник Олег Рязанский именуется сродником Святополка (Жит. Дм. Донск., с. 208, 212 и др.). Литературное происхождение формулы поддерживает и отвлеченно нравственное или политическое значение слова: сродники не по родству, а по некому типичному деянию. Сродниками Тамерлана, например, называют в начале XV в. татаро-монголов времен Батыя (Пов. Темир., с. 238), также пришедших на русскую землю, но гораздо раньше Тамерлана.

Последующая история показала, как разрушался старый род. Кто нарушает принципы рода — не родъ, а отродъ (ородъ) и породие, т. е. собственно: исчадие, отродье и мразь. Эти слова известны с XIII в. и используются, например, при характеристике змеи: «змея — ородъ [или: породие] ехидново».

Постепенно появляются и другие слова. По-родъ — только что порожденное дитя, отсюда впоследствии порода — общее для всех представителей рода свойство или качество (ср. выражение нашей породы): «жить было в родѣ въ своей породѣ!» (Симони, с. 100). Закрепленный за родом участок, где производят и хранят жизненные припасы, называют словом за-родъ. При роде всегда есть всякая живность, его окружает растительность, все это также обеспечивает существование рода, это называют при-рода. В XV в. известно слово до-род-ные — сильные, крепкие, толстые — о самых благополучных представителях рода.

Древнеславянские книжники использовали корень род- иногда особенно часто. Потребовалось создать философскую терминологию — перевели с греческого или образовали слова по типу греческих. Греческое phýsis (ср. современное физика) в древнейших славянских переводах передается словом родъ, потому что им можно обозначить и род, и природу, и порождение, и существо; позже, чтобы не смешивать новые значения с прежним "род", заменили слово родъ производным родьство, а затем, приближаясь к смыслу отвлеченного книжного термина, остановили свой выбор на словах естьство или вещь (Ягич, 1902, с. 393). В греческом соотносятся друг с другом génos и eidós; славяне соответственно дали в своих переводах; родъ и видъ, которые обозначают часть и целое — то, что «порождает», и то, что «имеет вид». Потребовалось отразить высшую степень свойства в какой-нибудь классификации, и в Восточной Болгарии в X в. возникает сложное сочетание прѣродьный родъ, т. е. буквально: всех родов род. Значение слова родъ во всех таких случаях вторично, оно — результат переноса от значений греческих слов и обязано влиянию совершенно другого типа мышления — отвлеченно-рассудочного, аналитического. Славяне в ту эпоху еще не имели своих научных терминов, но потребность в них уже ощущалась. Потому славянский язык не препятствовал подобным поискам. Накладываясь на исконные значения соответствующих славянских слов, переносные значения слов развитого греческого языка (с использованием в ряде случаев словообразовательных средств) создавали цельные понятия о новых для славян явлениях, и притом настолько удачно, что до наших дней сохранились образованные в то время такие новые термины (слова тысячелетней давности), как роды и виды, естество. В процессе постепенного постижения мира род порождает виды, а в видах проявляется род. Заимствованный у греков принцип классификации сохранился потому, что он не противоречил исходной семантике славянских слов.

Заглянем в Словарь В. И. Даля. Десятки слов с корнем род- созданы в русской речи на протяжении последних веков, донося до нас из внутренней его сути все завещанные предками идеи: сродство — кровная связь людей (в отличие от слова свойство), родители, роˊдник и родиˊна — родственники, родичи, но родниˊк и роˊдина — место рождения, родинка — примета рождения, родной или родимый — милый, сердечный, желанный. Каждое из этих слов прошло длительный путь уточнения смысла и отделки формы. Ведь первоначально все эти слова, вычленившись из глагольного корня, несли с собой недифференцированное и потому неопределенное значение, близкое к таким, как "рождение", "порождение", "некая глубинная связь по происхождению". Даже ударение было разным: роˊдина и родиˊна, а ведь встречается еще и родинаˊ — собирательное по смыслу и самое древнее по ударению. В 1607 г. иностранец записывает иронический ответ псковича на отказ иноземца выпить с ним: «Ну, пей вода: то твоея родина» (т. е. раз уж это твоя национальная привычка [не пить вино]; Фенне, с. 191).

И в наши дни продолжается этот процесс дробления «рода»: слово род (всегда в форме единственного числа) противоположно по значению тому, что обозначает слово вид, роˊды (во множественном числе) — "рождение", а родыˊ (с другим ударением) — просто "сорта" или "типы чего-либо". Исходное значение корня породило у новых однокоренных слов ряд конкретных значений. В то же самое время более древнее слово племя не дробило свое общее и важное значение, которое свойственно было ему искони. Оно выражает предметность, а не действие, и потому не может множить свое значение до бесконечности. Так идея результата (плод) в ее противоположности идее развития (рождение) сказалась на истории слова, связавшего с этой идеей свою судьбу.

Почему же так случилось? Самым отдаленным во времени смыслом корня плем- было выражение заполненности пространства: *ple- "быть наполненным, полным" (Бенвенист, 1969, I, с. 210). Современное научное понятие о роде и племени (племя как совокупность родов) не выражает древнего представления о них. Порождение новых «колен» заполняет «пространство» племени, род возобновляет племя. Еще в прошлом веке, вчитываясь в тексты древнерусских летописей, историк мог ощутить эту связь: «Слово племя, которым внутри рода означалась совокупность нескольких лиц, теснее связанных между собою происхождением от одного из членов этого рода» (Тюрин, 1849, с. 75). Племя и было «внутри рода». Княжеский род Владимира Святого составляли племена (потомки его) Ольгово, Мономахово и другие (в Ипатьевской летописи упоминаются часто). С. М. Соловьев ошибался, полагая, что племя — это только потомство, а племена — расходившиеся линии потомства (Соловьев, 1959, с. 99). В новгородских текстах точнее всего отражается древняя разговорная речь, а в этих текстах слово племя обозначало близких и дальних родственников (Черепнин, 1969, с. 211). В переводе XII в. там, где говорится об отношении родителей к детям, братьев к сестрам, добавлено: «аще ли по иному племени другъ с другомъ» (Кн. закон., с. 75), это равнозначно греческому syggéneian "родичи", "родственники" (по другой линии). Перед началом Липицкой битвы 1216 г. Мстислав Удалой и Владимир просили своих противников поладить миром: «Управимся, мы бо есмы племенницы собѣ, а дадимъ старѣйшинство Констянтину» (Пов. Лип., с. 118). Утверждение важное, если учесть, что Мстислав и Владимир — родные братья, а Владимир Смоленский — племянник Мстислава (как и Константин, родной брат Ярослава); при этом же сам Ярослав Всеволодович был зятем Мстислава, женат на дочери последнего. Все они были «Ростиславля племени», «а Мстислава Мстиславичя и сами вѣдаете в том племени» (Пов. Лип., с. 118). Племенници — люди одного племени по роду.