Пауло Коэльо - Пятая гора Страница 8

Заметив израильтянина, мужчины и женщины пришли в ужас.

- Уведите его отсюда! - закричали они воинам. - Вам что, мало того зла, которое он уже принес? Он так мерзок, что боги Пятой Горы даже не захотели марать руки его кровью.

- Нам выпало убить его! - закричал кто-то другой. - И мы это сделаем сейчас, не дожидаясь ритуальной казни!

Получив удары и пощечины, Илия высвободился из державших его рук и подбежал к вдове, плачущей в углу дома.

- Я могу вернуть его из царства мертвых. Позволь мне коснуться твоего сына, - сказал он. - Только на один миг.

Вдова даже не подняла головы.

- Пожалуйста, - настаивал он. - Сделай для меня последнее в этой жизни дай мне возможность попытаться отблагодарить тебя за твою щедрость.

Несколько мужчин попытались оттащить его. Но Илия бился и сопротивлялся изо всех сил, умоляя, чтобы ему разрешили коснуться тела мертвого ребенка.

Несмотря на молодость и смелость Илии, его в конце концов оттеснили к двери дома.

- Ангел Господень, где ты? - закричал он, взывая к небесам.

В это мгновение все замерли. Вдова поднялась и направилась прямо к нему. Взяв Илию за руку, она отвела его туда, где лежало тело ее сына, и сняла с него саван.

- Вот кровь от крови моей, - сказала она. - Пусть болезнь поразит всех твоих родных, если ты не сделаешь того, что обещал.

Он приблизился, чтобы коснуться мальчика.

- Подожди, - сказала вдова. - Сначала проси своего Бога, чтобы исполнилось мое проклятие.

Сердце Илии разрывалось. Но он верил в то, что сказал ангел.

- Пусть болезнь этого мальчика поразит моих родителей, братьев и их детей, если я не сделаю того, что обещал.

Переполненный сомнениями, чувством вины и страха...

... взял его с рук ее, и понес его в горницу, где он жил, и положил его на свою постель. И воззвал к Господу, и сказал:

Господи, Боже мой! Неужели Ты и вдове, у которой я пребываю, сделаешь зло, умертвив сына ее?

И, простершись над отроком трижды, он воззвал к Господу и сказал: Господи, Боже мой! Да возвратится душа отрока этого в него!

Несколько мгновений ничего не происходило. Илия снова оказался в Галааде, перед воином, направившим стрелу в его сердце; он понимал, что судьба человека часто не имеет ничего общего с тем, во что он верит или чего боится. Он чувствовал себя спокойным и уверенным, как в тот день, зная, что в происходящем есть какой-то смысл, независимо от исхода. Ангел на вершине Пятой Горы назвал этот смысл "Величием Бога". Он надеялся когда-нибудь понять, почему Создатель нуждается в своих творениях, чтобы явить Свою славу.

И в эту минуту мальчик открыл глаза.

- Где моя мать? - спросил он.

- Внизу, ждет тебя, - ответил Илия с улыбкой.

- Мне приснился странный сон. Я несся сквозь темное подземелье быстрее, чем самый быстрый скакун Акбара. Я увидел мужчину и понял, что это мой отец, хотя я его никогда раньше не видел. И вот я пришел в прекрасное место, где мне очень хотелось бы остаться. Но другой мужчина - его я не знаю, хотя он показался мне очень смелым и добрым - ласково сказал мне, чтобы я возвратился. Я хотел идти дальше, но ты разбудил меня.

Мальчик выглядел расстроенным: то место, куда он чуть не попал, наверное, было чудесным.

- Не оставляй меня одного, ведь ты вернул меня оттуда, где я чувствовал себя под защитой.

- Пойдем, - сказал Илия. - Внизу твоя мать, она хочет тебя увидеть.

Мальчик попытался подняться, но был слишком слаб, чтобы идти. Илия поднял его на руки и спустился вниз.

Люди в комнате замерли от ужаса.

- Почему здесь так много людей? - спросил мальчик.

Прежде чем Илия успел ответить, вдова, плача, бросилась обнимать и целовать сына.

- Что с тобой, мама? Почему ты расстроена?

- Я не расстроена, сынок, - ответила она, утирая слезы. - Никогда в жизни я так не радовалась. Говоря это, вдова упала на колени и закричала:

- Теперь я знаю, что ты Божий человек! В твоих словах правда Божия!

Илия обнял ее, говоря ей, чтобы она встала.

- Отпустите его! Он победил зло, поселившееся в моем доме!

Люди, собравшиеся там, не могли поверить в увиденное. Одна девушка лет двадцати упала на колени рядом с вдовой. Постепенно все опустились на колени, в том числе воины, которые должны были доставить пророка на казнь.

- Встаньте, - попросил он их. - И поклонитесь Господу. Я всего лишь один из Его слуг, может быть, не самый лучший.

Но все продолжали стоять на коленях, опустив головы.

- Ты разговаривал с богами на Пятой Горе, - услышал он чей-то голос. - И теперь ты можешь творить чудеса.

- Там нет богов. Я видел ангела Господня, велевшего мне сделать все это.

- С тобой был Ваал и его братья, - сказал кто-то другой.

Илия бросился на улицу, расталкивая стоявших на коленях людей. Он все еще был в смятении, будто так и не исполнил веленное ему ангелом.

"К чему воскрешать мертвого, если никто не верит, что такая сила исходит от Бога?" Ангел велел ему трижды воззвать к Господу, но ничего не сказал о том, как объяснить толпе это чудо. "Неужели, как случалось с пророками древности, все, что я хотел, - это потешить свое тщеславие?" - спрашивал он себя.

Он услышал голос своего ангела-хранителя, с которым разговаривал с детства.

- С тобой сегодня был ангел Господень.

- Да, - ответил Илия. - Но ангелы Господни не разговаривают с людьми, а только передают повеления, идущие от Бога.

- Пользуйся только своей собственной силой, - сказал ангел-хранитель.

Илия не понял, что означают эти слова.

- У меня нет силы, которая не шла бы от Господа, - сказал он.

- Ни у кого нет. Но у всех есть сила от Бога, и никто ею не пользуется.

Ангел сказал ему еще:

- Отныне и до того, как ты вернешься на оставленную тобой землю, тебе нельзя больше творить чудес.

- Когда же это случится?

- Господь нуждается в тебе, чтобы возродить Израиль, - сказал ангел. - Ты снова ступишь на свою землю, когда научишься строить заново.

Больше он ничего не сказал.

Часть вторая

Жрец вознес молитвы восходящему солнцу, затем попросил у богов грозы, а у богини животных - сжалиться над глупцами. Кто-то рассказал ему в то утро, что Илия вернул сына вдовы из царства мертвых.

Город находился в страхе и волнении. Все верили, что израильтянин получил силу от богов на Пятой Горе, и теперь все труднее становилось уничтожить его. "Но такой случай подвернется", - сказал себе жрец.

Боги предоставят возможность расправиться с ним. Но божественный гнев был вызван, видимо, другими причинами, и появление ассирийцев в долине - какой-то знак. Почему подходят к концу столетия мирной жизни? У него был ответ: изобретение Библоса. В его стране была создана форма письменности, доступная всем - даже тем, кто не был готов ею пользоваться. Любой человек может научиться ей в короткое время, но это означает конец цивилизации.

Жрец знал, что из всех видов разрушительного оружия, которые способен придумать человек, самое ужасное и самое сильное - слово. Кинжалы и копья оставляют следы крови, стрелы видны на расстоянии. Яд можно вовремя обнаружить и избежать смерти.

Слово же разрушает незаметно. Если о священных обрядах узнают люди, многие смогут ими воспользоваться, чтобы попытаться изменить мир, и это может вызвать гнев богов. До сих пор только род жрецов хранил память предков, поклявшись держать в тайне знания, передаваемые из уст в уста. Чтобы разобраться в иероглифах египтян, требовались годы учения. Таким образом, только хорошо подготовленные люди - писцы и жрецы - могли обмениваться знаниями.

У других народов были свои примитивные формы письменности, но они были так сложны, что никто за пределами их стран и не пытался изучать эти знаки. Однако изобретение Библоса таило в себе взрывную силу: в любой стране, независимо от ее языка, можно им пользоваться. Даже греки, обычно отвергавшие все, что было придумано не ими, уже применяли финикийское письмо в торговых соглашениях. Прекрасно умея присваивать себе все новое, они окрестили изобретение Библоса греческим словом - алфавит.

Существовала опасность, что людям откроются тайны, хранимые веками. Святотатство Илии, вернувшего человека с другого берега реки смерти, как это умели египтяне, казалось в сравнении с этим сущим пустяком.

"Мы наказаны за то, что не можем бережно хранить то, что свято, - подумал он. - Ассирийцы уже совсем рядом, они перейдут долину и уничтожат культуру наших предков".

И покончат с письменностью. Жрец знал, что появление врага не случайно.

Это расплата. Боги все хорошо продумали, чтобы никто не понял, что они виноваты во всем. Они поставили у власти наместника, которого больше заботят торговые дела, чем армия; разбудили в ассирийцах алчность, все реже посылали на землю дожди; и вот наконец прислали нечестивца, чтобы посеять вражду в городе. Скоро произойдет последнее сражение.

Акбар и после этого будет жить, как прежде, но письменность Библос навсегда исчезнет с лица земли. Жрец бережно отер камень, стоявший там, где давным-давно иноземный паломник нашел место, отмеченное небом, и основал город. "Как же прекрасен камень", - подумал он. Камни - это образы богов: твердые, выносливые, они выдерживают любые условия и не должны объяснять, зачем они здесь. Как гласило поверье, середина земли отмечена камнем. В детстве он твердо решил отправиться искать этот камень. Он хранил свое намерение до начала этого года, но, увидев ассирийцев в глубине долины, понял, что никогда не сможет осуществить свою мечту.