Ирина Павлова - Механизм сталинской власти: становление и функционирование. 1917-1941 Страница 85

Ворошилов проговорился: вся совокупность власти в то время действительно была сосредоточена в руках Сталина, но это была тайная, подпольная, нелегитимная власть. Именно в этом состояла специфика его механизма властвования, а декорация в виде системы советских органов являлась его неотъемлемой частью, фасадом реальной власти.

На декабрьском 1930 г. объединенном пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б), на котором было принято решение об освобождении А.И. Рыкова от обязанностей председателя Совнаркома СССР и от обязанностей члена Политбюро ЦК ВКП(б), неоднократно звучала мысль о необходимости тесного взаимодействия партийного и государственного аппаратов:

В.В. Куйбышев: «Ни малейшей щелки не должно быть между соваппаратом и возглавляющими его товарищами и руководством партии».

С.В. Косиор: «Нам нужно, чтобы председатель Совнаркома, который руководит всем нашим советским и хозяйственным аппаратом, стоял во главе руководства в борьбе за линию партии, чтобы он, как здесь правильно товарищи говорили, с бешеной энергией дрался за проведение линии партии, в первую очередь в советской и хозяйственной работе»[915]32.

Таким человеком стал член Политбюро и секретарь ЦК, соратник Сталина Молотов. Их тандем сложился с начала их совместной работы в Секретариате ЦК в 1922 г. В 1930-е гг., как уже говорилось, у Молотова и Сталина существовало полное взаимопонимание по всем вопросам, которое проявилось и в ходе подготовки советско-германских договоров 1939 гг.: «Важнейшие документы отрабатывались Сталиным и Молотовым совместно, на одном и том же тексте можно обнаружить правку обоих, не говоря уже о соместном визировании»[916]33.

В этом тандеме Молотов всегда признавал верховенство Сталина. «Его роль другая была, – рассказывал он в одной из своих бесед с Ф. Чуевым. – У Сталина великая роль, необычная. Он руководил, он был вождем... Нельзя меня равнять со Сталиным»[917]34. Сталина, в свою очередь, устраивал тогда именно Молотов. Вот характеристика, которую он дал Молотову в одном из своих писем А.М. Горькому, написанных как раз перед пленумом, между 8 и 14 декабря 1930 г.: «...Думаем сменить т. Рыкова... заменить его Молотовым. Смелый, умный, вполне современный руководитель. Его настоящая фамилия не Молотов, а Скрябин. Он из Вятки. ЦК полностью за него»[918]35. Об этом взаимопонимании свидетельствует и переписка Сталина с Молотовым.

Особого разговора заслуживает тема спецснабжения номенклатурных работников, которые работали не только за идею, но и за соответствующие условия жизни, что было насущной потребностью после введения в 1929 г. карточной системы в стране и голода, охватившего практически все районы страны в начале 1930-х гг. В 1931 г. появляется сеть закрытых распределителей для ответственных работников. Эта была чрезвычайно сложная и разветвленная система со своими правилами для определенных групп, своего рода «государство в государстве», и с многочисленными злоупотреблениями. Чтобы представить себе, насколько запутанной была эта система, в которой могли разобраться только сами создатели да клиенты, свидетельствует приказ Административного Оргуправления ПП ОГПУ по Запсибкраю от 20 июля 1931 г.:

«1. К закрытому распределителю № 1 прикрепляются исключительно сотрудники ПП ОГПУ, начсостав полка ОГПУ, штатные сотрудники аппарата Сиблага (не заключенные), пенсионеры ОГПУ, не состоящие на службе.

2. К распределителю № 2 прикрепляются обслуживающий персонал и сверхштатные работники ПП ОГПУ, за исключением оперативных работников и адмхозперсонала, которые прикрепляются к распределителю № 1. Обслуживающий персонал Сиблага и рабочие типографии.

3. Члены семей-иждивенцы прикрепляются к распределителю по месту прикрепления главы семьи, причем прикрепляются только те члены семьи-иждивенцы, которые занесены в послужной список.

4. Лица, прикрепленные к распределителю № 1, прикрепляются и к столовой № 1, причем, ввиду перегруженности столовой выдаются три категории:

1-я категория (голубой цвет) выдается только самим работникам ПП, Сиблага, начсоставу Полка ОГПУ. Пользование столовой по этому абонементу разрешается в любое время работы столовой.

2-я категория (красный цвет) выдается членам семьи с правом пользования обедами в столовой с 3 до 5 часов вечера.

3-я категория (белый цвет) выдается пенсионерам. По этой категории обеды отпускаются только на дом.

5. К столовой № 2 прикрепляются лица, прикрепленные к распределителю № 2.

6. За правильность списков лиц, подлежащих прикреплению к распределителям и столовой, отвечают:

а) по ПП ОГПУ и пенсионерам ОГПУ – Адмотдел ОГПУ,

б) по Сиблагу – Нач. СИБЛАГА,

в) по Полку ОГПУ – Командир полка,

г) по подсобным предприятиям ПП ОГПУ – Хозотдел ПП...»[919]36.

Льготы в снабжении и общественном питании дополнялись другими привилегиями. Ответственные работники имели льготы по квартплате и налогам. Им полагались специальные «заборные книжки» на получение литературы в Госиздате за счет хозяйственных организаций. В 1931 г. при Наркомфине СССР была создана постоянно действующая комиссия по персональным пенсиям. Для ответственных работников полагались также пособия на лечение и специальное санаторное обслуживание. Председатели ЦИК СССР, СНК СССР и РСФСР, ОГПУ СССР, наркомы СССР, секретари и члены Политбюро ЦК ВКП(б), командующие округами имели право пользования служебными вагонами[920]37.

Изучение историком Е.А. Осокиной материалов Наркомснаба привело ее к заключению о том, что действительные привилегии имел очень небольшой слой союзного и республиканского руководства. По мере снижения уровня (республика, край, область, район) положение местных партийных, советских и профсоюзных работников ухудшалось. По установленным правилам, в районе централизованно должна была снабжаться так называемая «двадцатка» – двадцать работников и 30 членов их семей. Для них тоже предусматривались закрытые распределители, сеть домов отдыха и т.д. Многие льготы работникам выделялись в соответствующем вышестоящем ведомстве[921]38. Так, заведующий особым сектором Запсибкрайкома ВКП(б) Я.Я. Озолин каждый месяц рассылал так называемые литпайки на приобретение книг: секретари районных комитетов партии и председатели райисполкомов Советов получали по 20, секретари РК ВЛКСМ – по 15 руб.[922]39

Однако в сравнении с другими ответственными работниками районные работники нередко подвергались дискриминации, о чем свидетельствовали их жалобы. Так, в характерном письме секретаря Бийского районного комитета партии Остроумовой второму секретарю Западно-Сибирского крайкома ВКП(б) т. Лаврентию (Л.И. Картвелишвили) содержалась жалоба на руководство Крайзаготзерно, которое своим постановлением отменило все наряды по району вплоть до основной руководящей «двадцатки». «В городе же, – говорилось далее в письме, – не только не лишены члены бюро горкома, но и снабжаются довольно широкие слои рабочих на крупных предприятиях»[923]40.

Видимо, эти жалобы сыграли свою роль в том, что появилось постановление СНК и ЦК за подписями Молотова и Сталина от 11 февраля 1936 г. «О повышении заработной платы руководящим районным работникам», согласно которому с 1 февраля 1936 г. повышались ставки первым секретарям районных комитетов партии и председателям районных исполнительных комитетов в половине районов страны до 650 руб., а для остальных до 550 рублей; заместителям председателей райисполкомов и вторым секретарям райкомов соответственно до 550 и до 450 руб., заведующим земельным, торговым и финансовым отделами, управляющим районным филиалом Госбанка, заведующим культпропами райкомов и секретарям райкомов ВЛКСМ соответственно до 500 и 400 руб.

Председателям 250 районных исполнительных комитетов и первым секретарям 250 райкомов ВКП(б) наиболее крупных районов по особому списку, утверждаемому Оргбюро ЦК ВКП(б), устанавливались ставки заработной платы в размере 750 рублей, заместителям председателей райисполкомов и вторым секретарям райкомов ВКП(б) этих районов – 650 руб.[924]41

До этого, к примеру, в Западно-Сибирском крае районные партсекретари и председатели райисполкомов получали по 300–340 рублей в месяц[925]42. Но и после повышения зарплата районных партийных работников была значительно ниже зарплаты первых секретарей обкомов, крайкомов и ЦК компартий национальных республик. По данным на 1938 г., зарплата последних (существовала разбивка на четыре группы) составляла 2000–1400 руб. Особой строкой предусматривалась зарплата для секретарей ЦК КП(б) Украины – первый секретарь получал 2300, второй и третий 2000 руб. в месяц[926]43.

Вместе с тем трудно представить себе более незавидное положение, чем положение районных ответственных работников, которые находились в самом основании пирамиды сталинской власти - между молотом и наковальней. «Сверху» на них давило вышестоящее краевое или областное руководство, которое требовало выполнения любой ценой спускавшихся из Центра директив, «снизу» – население района, подвергавшееся постоянному насилию со стороны районного начальства и поэтому соответственно к нему относившееся[927]44.