Лев Лопуховский - Вяземская катастрофа 41-го года Страница 9

«Исключительно доволен удачными действиями штурмовиков и истребителей. Благодаря сокрушительному удару, нанесенному вами 21 и 22.08.1941 г., контратака танковой дивизии противника отбита. Уверен, что дальнейшими удачными действиями фашистская танковая дивизия будет уничтожена полностью. Объявляю благодарность всему личному составу полков дивизии».

Командующий 19-й армией 23 августа решил продолжать наступление в общем направлении на Духовщина с задачей уничтожить противника между реками Лойня и Царевич. Для развития успеха он решил ввести в бой 45-ю отдельную кавалерийскую дивизию в направлении Мягченки, Сельцо, Духовщина. Она должна была отрезать пути отхода противника через р. Царевич и к исходу 23.08 овладеть лесами западнее Духовщины. Однако попытки дивизии в течение 24 – 25 августа прорваться в тыл врага вследствие сильного огня и инженерных заграждений противника успеха не имели. Наступление застопорилось.

Каждая армия пыталась прорвать оборону противника на своем направлении. Вместо того чтобы массированно использовать имевшиеся немногочисленные танки на направлении главного удара, их равномерно распределяли между дивизиями. Не хватало снарядов для артиллерии. В приказах планировалась артподготовка, но снарядов хватало максимум на 10 – 15-минутный огневой налет по засеченным целям. Но в то же время совершенно неудовлетворительно использовались полковая артиллерия, ротные и полковые минометы. По этому поводу генерал М.Ф. Лукин 20 августа отметил: «Вредная привычка, кроме нерационального расходования снарядов, не только понижает, но и подрывает веру в огневую мощь пехотного вооружения».

Тем не менее, учитывая довольно успешное начало операции, Верховный Главнокомандующий 25 августа поставил Западному фронту задачу энергично продолжать начавшееся наступление, разбить противостоящего противника и во взаимодействии с войсками левого крыла Резервного фронта к 8 сентября 1941 г. выйти на фронт Велиж, Демидов, Смоленск. Войска 19-й армии должны были развивать наступление с ближайшей задачей овладеть Духовщиной, в дальнейшем – ударом в юго-западном направлении овладеть районом Смоленск[14].

И.С. Конев доложил в штаб фронта предварительные итоги наступления войск 19-й армии за период с 17 по 30.08.1941 г.:

«Первое. Действиями армии в направлении Капыровщина, Духовщина освобождена от фашистских войск территория на глубину 10 – 12 км от р. Вопь на запад.

Второе. По донесениям командиров соединений, наблюдением за ходом боев и по показаниям пленных установлено, что фашистским войскам нанесен значительный урон в живой силе и материальной части.

161 пд пр-ка, оборонявшаяся на рубеже наступления ударной группы армии, разгромлена.

По предварительным данным, уничтожено и захвачено нашими войсками: 86 танков, 94 орудия, сбито 7 самолетов. Убито свыше 4000 немецких солдат и офицеров, взято в плен около 100 человек. Кроме того, взято много других видов вооружения и имущества, сведения на которые представляю при данном донесении.

Третье. Наступление войск 19 армии вынудило немецкое командование начать переброску войск с других направлений и тем самым создаются условия для проведения операций остальных армий Западного фронта. Кроме того, проведенные бои еще больше привили нашим частям вкус к уничтожению противника.

Приложение. Ведомость потерь пр-ка и захваченных трофеев»[15].

Итоги наступления впечатляли. Было захвачено 20 минометов, 19 станковых и 84 ручных пулемета, 21 противотанковое ружье, 12 автомашин и 161 велосипед. Правда, не удалось эвакуировать 30 подбитых немецких танков и некоторое количество орудий из-за отсутствия тракторов и сильного минометного и ружейно-пулеметного огня противника.

После нескольких дней безуспешных атак в конце августа войска 19, 16 и 20-й армий Западного фронта 1 сентября возобновили наступление с прежней задачей – разгром духовщинской группировки противника. На первом этапе операции, с 1 по 3 сентября, планировалось овладеть рубежом на глубине 20 км (р. Вилейна, Духовщина, Никитино), на втором этапе – в течение 4 и 5 сентября – выйти на рубеж Ефремово, Клотвино и захватить переправы через р. Хмость (приток р. Днепр восточнее Смоленска).

Немцы успели создать неглубокую, но довольно прочную оборону. Она строилась на удержании опорных пунктов, промежутки между которыми простреливались перекрестным пулеметным и минометным огнем. На важнейших направлениях враг использовал в качестве неподвижных бронированных огневых точек закопанные в землю танки, в том числе и советские, выведенные из строя ранее. Значительная часть огневых средств располагалась на обратных скатах высот для ведения фланкирующего огня. На основе опыта боев противником было выявлено, что русские танки легко загораются при обстреле их бризантными снарядами. Поскольку противотанковая оборона пехоты недостаточна, войска получили указание выделять как минимум по одному орудию на батальон. В связи с тем что русские в последнее время стали использовать танковые десанты, было рекомендовано открывать по их танкам плотный пулеметный огонь.

Четыре дивизии 19-й армии (166, 89, 50 и 64-я сд) пытались прорвать оборону противника на участке Новоселище, совхоз Зайцево шириной 13 км. Дивизиям, наступавшим каждая в своей полосе, назначались участки прорыва шириной 1,5 – 2 км. Поэтому единого участка прорыва армии, как такового, не было. 30 танков 202-го танкового полка 101-й танковой дивизии поддерживали наступление частей левофланговой 50-й стрелковой дивизии. Сил для наращивания удара в глубину обороны противника не было. Для развития успеха 19-я армия по-прежнему имела лишь 45-ю кавалерийскую дивизию, предназначенную для рейдовых действий в тылу противника[16].

Продвижение вперед давалось с большим трудом. Не помогло и усиление частей политбойцами[17], большинство которых не имело никакой военной подготовки. Как показала проверка, они не умели стрелять из винтовки, бросать гранату, вести борьбу с танками, слабо представляли себе вопросы взаимодействия, ведения разведки и маскировки. Пришлось отдать приказ о запрещении вредной практики посылки в бой политбойцов, не имеющих военной подготовки. Вся надежда была на артиллерию, которая огнем прокладывала путь пехоте, уничтожая живую силу и огневые средства врага. Конев потребовал на участках прорыва массировать огонь всех видов оружия на узком участке фронта, подготавливая атаку пулеметным, минометным и артиллерийским огнем. Особо использовать огонь прямой наводкой 45-мм орудий и полковых пушек. От командиров дивизий он требовал беспощадно расправляться с командирами и начальниками, которые не используют малокалиберную и полковую артиллерию.

3 сентября командир одной из дивизий доложил, что части прорвали передний край обороны противника. Командарм опять решил ввести в бой кавдивизию. Вот как рассказывает об этом в своих мемуарах командир 58-го кавалерийского полка, подполковник А.Т. Стученко:

«Я ввел полк в лощину. Слева от нас на большом бугре стояли несколько командиров. Пришпорив коня, галопом взлетаю по склону холма. Ищу глазами командарма.

– Я Конев, – сказал один из командиров.

Представляюсь, докладываю полученную задачу:

– Дырку вам пробили. Можете встретить только разрозненные группы противника. Вот командир стрелковой дивизии подтвердит.

– Так точно! Пехота прорвала передний край немцев, товарищ командарм, – отчеканил стоявший рядом с И.С. Коневым командир дивизии.

– Вот видите, – сказал командарм. – Не теряйте времени, смелее прорывайтесь. Назад пути нет, только вперед!

До переднего края оставалось метров пятьсот, когда на нас обрушились мины. Послышались стоны раненых.

Эскадроны уже шли галопом, когда с «прорванного» переднего края обороны противника застрочили пулеметы. Все смешалось. Передние лошади падали. На них налетали те, кто скакал сзади, и тоже падали. Вдали показался головной эскадрон следовавшего за нами 55-го кавалерийского полка. Он тоже уже начал нести потери.

Под огнем собираем людей. Подняв шашки над головой, скачем в новую атаку. В лицо снова полыхнуло жаром от автоматных и пулеметных очередей» [9]. После этой неудачной попытки прорыва в тыл противника пришлось переформировывать эскадроны, в которых осталось всего по 50 – 60 сабель.

И.С. Конев после войны вспоминал:

«Я доложил командующему фронтом Тимошенко об итогах боя под Духовщиной. Тимошенко поблагодарил меня и заявил, что к нам в армию приедет специальная комиссия. Из Москвы прибыли представители из артиллерийской академии, из Генштаба, из штаба Западного фронта, осмотрели поле боя, пересчитали подбитые немецкие танки и орудия<...> Подбито было 113 танков врага.

Продвижение войск 19-й армии было довольно значительным, мы продвинулись на 15 – 16 километров и уже были на подступах к Духовщине (части 19-й армии были остановлены в 22 км от Духовщины. – Л.Л.). К моменту, когда на фронте, занимаемом 19-й армией, сложилась такая благоприятная обстановка, через штаб фронта мне позвонил Сталин. Он поинтересовался итогами наступления и спросил: «Не сумеете ли вы взять Духовщину? В Духовщине находится штаб 9-й немецкой армии». Я ответил: «Немец оказывает бешеное сопротивление, все время подбрасывает свежие силы. Группировка немцев очень сильная». Тогда Сталин спросил: «А вы можете обстрелять Духовщину из артиллерии?» Я ответил: «Могу. Духовщина находится как раз в пределах досягаемости нашей дальнобойной армейской артиллерии». «Очень будет хорошо, если вы обстреляете Духовщину, и будете непрерывно держать ее под огнем». Я принял к исполнению этот приказ.