Борис АКУНИН - Часть Азии. История Российского государства. Ордынский период (6") Страница 9

Однако одной лишь хищной алчностью империи не создаются, здесь необходима идеология. И она у Темучина-Чингисхана безусловно имелась.

Он был одержим мечтой о создании Единого Мира и совершенного государства. В эпоху всеобщей разобщенности и беззакония, когда властвовала грубая сила, идеалом земного устройства представлялась империя, охватывающая весь мир, управляемая одной волей и живущая по одинаковым правилам.

Образная метафора такой державы – девушка с золотым блюдом, которая может пройти от края до края, не лишившись ни чести, ни блюда, – существует очень давно, и ее приписывали разным историческим деятелям, но в литературной традиции она приросла именно к Чингисхану, потому что ему почти удалось осуществить эту фантастическую задачу: он и его потомки создали огромную империю, в которой работал единый закон и существовал относительный порядок.

«Властитель Океана»

Дарования, черты характера и стечение обстоятельств помогли Темучину подняться на самый верх степной иерархии. Со временем обнаружилось еще одно свойство, без которого честолюбивый вождь не достиг бы своей цели. Оказалось, что он умеет не только сходиться с полезными людьми, но и избавляться от них, когда они исчерпывают свою полезность и становятся помехой на его пути.

У союзников Темучина был выбор: или признать его первенство – и вместе с ним двигаться дальше, или бороться за лидерство – и погибнуть.

С обычной прагматичной безжалостностью Темучин уничтожил и побратима Джамуху, который не желал смириться с неизбежным, и названого отца Тогрул-хана, и верховного шамана Теб-Тенгри, слишком много о себе возомнившего. Великая идея, которой служил Темучин, была неизмеримо важней долга благодарности и личных привязанностей.

В начале самостоятельного пути, уже провозгласив себя ханом (пока еще не «великим»), Темучин мог собрать для войны тринадцать тысяч воинов. Он покорил один за другим, иногда не с первого раза, все главные племенные союзы: меркитов, татар, найманов, кереитов. Эта борьба, погружаться в подробности которой сейчас не имеет смысла, длилась лет двадцать и закончилась весной 1206 года, когда на великом курултае, съезде всех степных вождей, победитель междоусобной войны был объявлен верховным правителем и принял имя, под которым он войдет в историю: Чингисхан.

Есть несколько версий относительно значения этого имени. Возможно, оно происходит от тюркского слова денгиз («море» или «океан»); если так, переводить его следует как «Властитель Океана», то есть «Вселенский Властитель». На западномонгольском наречии «чингис» значит сильный, и тогда имя значит «Могущественный Властитель». Если – есть и такая гипотеза – в основе имени китайское слово чьен («истина»), Темучин нарек себя «Истинным Властителем». В любом случае, смысл нового титулования ясен: новый вождь одной Монголией ограничиваться был не намерен.

В это время армия объединителя страны разрослась уже примерно до ста тысяч человек; о боевых качествах этого войска будет рассказано отдельно.

Не менее важно то, что разрозненные и вечно враждующие племена теперь объединились в один народ, одну нацию, свято верившую в силу, мудрость и звезду своего вождя.

Всё было готово к завоеванию мира.

Давайте изучим поподробнее, как был устроен механизм, сделавший возможным осуществление этой, казалось бы, химерической мечты.

Законы Чингисхана

Реформатор

Небольшой народ стал могучей силой благодаря тому, что превратился в нацию, а произошло это вследствие, выражаясь по-современному, революционной национальной политики Чингисхана. Он решительно разрушил всю прежнюю родо-племенную структуру, порождавшую раздоры. Держава была военной; ее опорой и государствообразующей базой являлась армия, которую великий хан построил по новому принципу.

Войско делилось на тумены – десятитысячные корпуса, тысячи, сотни и десятки, но новизна заключалась не в этом, а в том, что в одном подразделении служили представители разных родов, крепко соединенные круговой порукой и общей ответственностью. Прежняя лояльность, основывавшаяся на кровном родстве, упразднялась; вместо нее возникала новая – по отношению к властителю. Еще важнее, что из-за совместной службы и боевого товарищества у монголов создавалось чувство принадлежности к одному народу.

Другим, не менее важным нововведением был меритократический принцип продвижения по службе. Знатность и даже этническое происхождение не то чтобы вовсе утратили значение, но ценились меньше воинских или деловых (если речь шла о гражданской администрации) качеств. Благодаря этому наверх выдвигались действительно способные люди – как уже знакомые нам Субэдей и Джэбе.

Чингисхан был истинно выдающимся правителем еще и в том смысле, что он не пытался всё делать сам, а умел находить для каждого задания самого пригодного исполнителя и доверял его способностям. Именно поэтому монголы могли вести войну сразу на нескольких фронтах и наносить одновременные удары в разных направлениях.

Вероятно, Чингисхан был первым монархом, превратившим заботу о своей личной безопасности в государственный принцип.

Одним из первых указов великого хана объединенной Монголии было учреждение постоянной дружины телохранителей. Она называлась кэшик и состояла из тысячи отборных воинов. Со временем этот полк разросся до целого тумена, то есть десятикратно увеличился. Армию собирали по становьям только на время войны, кэшик же существовал на постоянной основе. Случалось, что это соединение использовали и в бою, в решающий момент генерального сражения, но главной функцией кэшика была охрана ханской ставки и – гораздо шире – державы. Именно кэшик уничтожал заговорщиков и смутьянов из числа родственников и приближенных правителя.

В привилегированный корпус кроме доблестных багатуров попадали сыновья военачальников, так что кэшик представлял собой нечто вроде аристократической лейб-гвардии, служба в которой была престижна и открывала путь к большой карьере. Даже рядовой воин кэшика по своему положению стоял выше армейского тысячника, который не смел перечить гвардейцу, подсудному лишь самому государю. Гвардейцев посылали с особенно важными поручениями; иногда они временно возглавляли большие воинские отряды.

Кэшик являлся важным элементом государства, средством прямого контроля над армией и администрацией. Близость к особе властителя и его доверие выводили целую категорию служилых людей за рамки существующей иерархии. Пожалуй, можно считать Чингисхана «автором концепции» спецслужбы как опоры и кадрового резерва верховной власти.

Лейб-охраняющие структуры, разумеется, существовали и раньше, но никогда в таком откровенно возвышенном статусе, с явными признаками сакрализации. Вид телохранителей хана должен был внушать трепет. Во времена, когда в степном мире еще не существовало самого понятия униформы, кэшик был оснащен по принципу единообразия: воины носи- ли черные доспехи и ездили на вороных конях. В будущем элитные войска диктаторов, от опричников до эсэсовцев, будут носить обмундирование того же зловещего цвета – и с той же целью: внушать трепет.

Чингисхан создал организационный и этический каркас, на котором потомки завоевателя продолжали строить империю и после его смерти. Этот свод законов и заветов, первоначально, видимо, разрозненных, в конце XIII века был сведен воедино в документе, получившем название «Великая Яса» (от монгольского слова ясак, «повеление»). Кодекс совершенствовался и уточнялся, однако его главные положения несомненно были сформулированы самим основателем.

Георгий Вернадский высказывает правдоподобное предположение, что Чингисхан мнил себя не просто завоевателем, а пророком новой веры, «инструментом Бога для установления порядка на земле» – поэтому монголы будут считать мятежниками чужеземных царей и князей, которые отказывались повиноваться «Вселенскому Властителю». «Великая Яса» была для монголов не только сборником установлений, но и священной книгой, учебником нравственного поведения.

Учебник монгольской жизни

И действительно, этические декларации занимают в «Великой Ясе» чуть ли не главное место. Многие из этих предписаний, обращенных к монголам, в высшей степени похвальны: любить друг друга; уважать чистых, справедливых и мудрых людей, к какой бы нации они ни принадлежали; препятствовать злу и несправедливости; не воровать; не лжесвидетельствовать; не прелюбодействовать; делиться пищей с товарищами; осуждать предательство; чтить священнослужителей всех религий; не придавать значения богатству; быть равными в труде; женщин похищать нельзя; покупать и продавать жен тоже нельзя; все дети считаются законнорожденными и обладают одинаковыми правами; никого из монголов нельзя обращать в рабство и так далее.