А. Клименко - Величайшие речи русской истории. От Петра Первого до Владимира Путина Страница 9

Точно так и в деле преобразования быта крестьян. Когда поймут все ясно общую пользу воззвания нас к новой жизни, тогда не будут жалеть никаких жертв на то. Для уяснения дела нужен прямой разговор о новом направлении сельского хозяйства и о всех недостатках нынешнего устройства.

Из всего этого следует один естественный вывод, которого никак не может обойти разум: устройство дела зависит от одной лишь гласности.

Зачем держать в секрете такие благодетельные предположения и желания, известность о которых действовала бы успокоительно на многих, как, например: предположение некоторых богатых землевладельцев подарить своим крестьянам усадебную оседлость; другое, еще более широкое предположение со стороны богатейших, – дать бедным и часть землицы, чтобы было можно на ней попахать и коровку покормить, дабы чрез это пособие и бедные крестьяне обратились в зажиточных? Мы не будем называть теперь славные имена этих истинных благодетелей; но придет время, когда все почтут за обязанность и долг воздать им дань признательности от лица всей Земли Русской.

А желание купцов покупать населенные земли для отдачи их в аренду крестьянам, само собой разумеется, без всякого права на вмешательство в частную жизнь крестьян, принесло бы удивительную пользу. Сколько бы мелкопоместных дворян сейчас же получили деньги за свои поместья?

Купцы имеют обычай жертвовать огромные суммы на поминки. Какое славное назначение для этих сумм!

О нашем времени наши дети и внуки скажут: знаменателен был 1858 год. Царь, в уповании на дворян и народ, произнес желание устроить положение крестьян. Крестьяне с твердым упованием ждали покойно развязки этого дела; дворяне расстались с своим правом и променяли прежнее неблагозвучное выражение «душевладельцы» на человеческое слово «землевладельцы», сделав это также с твердым упованием в то, что от общего развития жизни доходы их от земли возместят личные, подушные оброки с крестьян; а купцы сами собой вызвались заплатить небогатым дворянам за жилища крестьян. Все помогали делу по мере своих сил.

При таком только общем действительном сочувствии рост наш будет совершаться правильно в общем росте человечества, и тогда все кривые, дряблые побеги опять срастутся с своим корнем – с народом. От этого срастания мы почерпнем из чистой натуры народа ясность и простоту воззрений.

Тост за драгоценное здоровье первого примеродателя в деле гражданского мужества, первого воодушевителя на пути к свету, за сердечного нашего Царя Александра Николаевича!

Публикуется по: Русский вестник. 1957. № 12 (дек.). Кн. 2. С. 210–218.

Одним из наиболее ярких и характерных эпизодов цензурной политики конца 1850-х гг. стало увольнение от должности в декабре 1858 г. московского цензора Н. Ф. фон Крузе. Однако отношения Крузе с начальством еще более обострились после того, как в 1857 г. в последнем номере «Русского вестника» в приложении «Современная летопись» появилось сообщение о торжественном обеде, состоявшемся в Московском купеческом собрании 28 декабря. Сам обед, в котором приняли участие около 180 человек, носил подчеркнуто верноподданнический характер и являлся своего рода демонстрацией поддержки московским обществом незадолго перед тем опубликованных рескриптов В.И. Назимову и П.Н. Игнатьеву. В тостах М.Н. Каткова, М.Н. Погодина, И.К. Бабста и других выражались чувства признательности и преданности царю, а также готовность, по словам Бабста, «до последнего вздоха содействовать благим начинаниям державного освободителя народного труда». Все эти выступления были полностью воспроизведены в «Русском вестнике». Там же в качестве «дополнения» к статье об обеде публиковалась речь, которую произнес московский купец Василий Александрович Кокорев. В ней Кокорев призывал купечество принять участие в общем деле освобождения крепостных, безвозмездно выкупив дома и огороды крестьян мелкопоместных владельцев в нечерноземных губерниях. Помимо крестьянского вопроса, Кокорев в своей речи затронул такие темы, как необходимость расширения гласности, вред винных откупов. Катков в предисловии с пафосом заявлял: «Речь эта не просто речь, а поступок, который пусть оценит Россия». По заказу Кокорева ее текст был отпечатан в типографии Каткова отдельной брошюрой тиражом в 10 тыс. экземпляров, которая была уничтожена. Московский генерал-губернатор А. А. Закревский аттестовал Кокорева как «западника, демократа и возмутителя, желающего беспорядков».

Александр II

Слова, сказанные Государем Императором тверскому дворянству при представлении сего последнего Его Императорскому Величеству

11 августа 1858 года в г. Твери

Господа! Я очень счастлив, что имею случай выразить Мою благодарность Тверскому дворянству, которое уже неоднократно доказало мне свою преданность и готовность, вместе с другими губерниями, всегда содействовать общему благу. Вы это доказали во время последней войны при составлении ополчения, и мне памятны жертвы Дворян, Теперь я вам поручил дело, важное для меня и для вас – дело крестьян. Надеюсь, что вы оправдаете Мое доверие. Лицам, из вашей среды избранным, поручено заняться этим важным делом, обсудите его, обдумайте зрело, изыщите средства, как лучше устроить новое положение для крестьян, устройте, применяясь к местности, так, чтобы было безобидно для них и для вас, на тех главных основаниях, которые указаны в Моих рескриптах. Вы знаете, как ваше благосостояние Мне близко к сердцу; надеюсь, что вам также дороги интересы ваших крестьян, поэтому Я уверен, что вы будете стараться устроить так, чтобы было безобидно для вас и для них. Я уверен, что могу быть покоен: вы Меня поддержите и в настоящем деле.

Когда ваши занятия кончатся, тогда положение Комитета поступит чрез Министерство на Мое утверждение. Я уже приказал сделать распоряжение, чтоб из ваших же Членов были избраны двое депутатов для присутствия и общего обсуждения в Петербурге при рассмотрении положений всех губерний в Главном Комитете.

В действиях нам разойтись нельзя, наша цель одна – общая польза России. Я оставляю вас в полной уверенности, что вы оправдаете Мои ожидания и Мое к вам доверие, – убежден, что вы Мне будете содействовать, но не препятствовать.

Публикуется по: Александр II. Слова, сказанные государем императором Тверскому дворянству при представлении сего последнего его императорскому величеству 11 августа в г. Твери. Слова, произнесенные государем императором в Нижнем Новгороде тамошнему дворянству. Слова, произнесенные государем императором костромскому дворянству. Б.м., б.г. С. 1–2.

В начале 1858 г. Александр II объявил об образовании дворянами России губернских комитетов для составления проектов улучшения быта крестьян. Главным основанием будущей реформы правительство считало сохранение за помещиками собственности на землю. Крестьяне со временем выкупали бы приусадебные участки, а за пользование барской землей платили оброк или несли барщину. В комитет предлагалось вводить по два депутата от уездных Дворянских собраний и двух по назначению губернатора. В августе 1858 г. начал работу Тверской комитет. Он оказался единственным в России, где большинство членов составили сторонники полного и немедленного освобождения крестьян с предоставлением им земельного надела. Между тем, государственные власти смотрели на предстоящие реформы с более умеренных позиций. Александр II, выступая перед представителями тверского дворянства, предложил искать их поддержки в осуществлении реформы.

С. И. Бардина

Речь, произнесенная пред судом на «процессе пятидесяти»

10 марта 1877 г.

Я со своей точки зрения ни в чем не считаю себя виновной и подлежащей наказанию, ибо никакого вреда обществу или народу принести не желала и не принесла, надеюсь. Конечно, меня так же, как и других подсудимых, обвиняют в стремлении разрушить священные основы собственности, семьи, религии, государства, в возбуждении к бунту и стремлении водворить анархию в обществе. Все это было бы весьма ужасно, если бы было справедливо. Но дело в том, что все эти обвинения основаны на одном только недоразумении, которое я и постараюсь теперь объяснить, если суд меня выслушает.

Собственности я никогда не отрицала. Напротив, я осмеливалась даже думать, что я защищаю собственность, ибо я признаю, что каждый человек имеет право на собственность, обеспеченную его личным производительным трудом, и что каждый человек должен быть полным хозяином своего труда и его продукта. И скажите после этого – я ли, имея такие взгляды, подрываю основы собственности, или тот фабрикант, который, платя рабочему за одну треть его рабочего дня, две трети берет даром? Или тот спекулятор, который, играя на бирже, разоряет тысячи семейств, обогащаясь на их счет и сам не производя ничего? Коммунизма, как нечто обязательное, ни я, ни никто другой из пропагандистов также не проповедует. Мы только выставляем на первый план право рабочего на полный продукт его труда. Затем, как он распорядится с этим продуктом, – обратит ли его в общую или частную собственность, – это уже его дело. Мы этих вопросов предрешать теперь не беремся и не можем предрешать, принимая во внимание, что такой строй может осуществиться только в далеком будущем, и что подобные детали могут быть выработаны только практикой.