Максим Калашников - Третий Проект. Том II "ТОЧКА ПЕРЕХОДА". Страница 90

Но и это не все! Эти же люди в первые тридцать лет финансировали то, что связано с культурой постмодерна: литературу, живопись, скульптуру. Все это уродство! А потом отдельные личности куда-то сгинули и появилось нечто…

— Еще немножко — и ты «Протоколы сионских мудрецов» вспомнишь! — язвительно произнес президент.

— Да причем здесь евреи! — махнул рукой собеседник. — Они были евреями, англосаксами, ирландцами — а могли быть русскими или китайцами. Они лишь материал, первичный материал в силу исторических обстоятельств. Использовали евреев — но на их месте могли быть и другие. Я думаю, что мы наткнулись на действие первого сверхчеловеческого разумного существа. Черт, никогда не думал, что придется заниматься проблемами нечеловеческого разума. Причем не какого-то там инопланетного, того, что возник здесь, на нашей же Земле-матушке! Он, самоорганизовавшись и нарастив мощность, принялся действовать по своей логике огромной, рассеянной в пространстве нелюди. По нечеловеческой логике!

— А почему ты думаешь, что эта логика направлена против России? — президент метнул в аналитика острый взгляд. — Если есть такой разум, можно с ним договариваться, искать общие интересы…

— Я по делам сужу. Ни одна страна мира в ХХ веке не испытала столько горя, сколько твоя страна, — покачал головой аналитик. — Ни одна! Мы стали единственными, кто полностью и окончательно проиграл минувшее столетие. А они его выиграли! Для нас они плохие. Ну, это как если бы ты повстречал на пути человека. Могущественного. У него есть все, а у тебя — лишь кое-что. И когда этот человек включает тебя в сферу своего влияния, он может поломать твою жизнь, сделать тебя несчастным, обречь на муки, а то и жизнь отнять. Мне кажется, ОНИ это сделали с Россией. И договориться с этим нечеловеческим разумом русским не удастся никогда. Им этого не надо. Хищник не договаривается со своим обедом!

— А Вульфовиц, следовательно — достойный продолжатель дела Ротшильдов? — у президента была манера говорить то ли с пониманием, то ли с издевкой. Она отражала какие-то глубинные свойства его натуры и потому распространялась не только на посторонних, но и на близких друзей. Поэтому никто не мог понять, что же на самом деле думает президент в той или иной ситуации.

— Да, он продолжатель. В том смысле, что он есть часть Сообщества Тени — как называет злой сверхразум твой суфийский гость. Вульфовиц стал одним из органов этого громадного существа, раскинувшегося почти по всей планете. Пойми: это — уже не США и даже не их правящий слой, это не американская элита. Эта сила вненациональна, у нее — свои интересы. И эта нелюдь использует товарища Вульфовица для каких-то своих целей. Думаю, бедняга этого даже не осознает каких-то аспектов своих же собственных поступков. Я думаю, что сверхсубъект организован таким образом, что составляющие его личности не понимают своих подлинных ролей, не знают, что уже перестали быть независимыми, самостоятельными личностями и превратились в элементную базу мегаструктуры. И уже она диктует им правила поведения, а возможно — и направляет мысли.

Я попросил наших научников провести кое-какие эксперименты и через полгода смогу доложить тебе их результаты. Думаю, что мы нашли отправителя сообщений, поняли, кто выступает адресатом. Теперь нужно расшифровать смысл посланий. Мне все же кажется, что он прозрачен. Помнишь Дерби с его проповедниками и концепцией последнего суда, с книгой книг — Библией, Дрознина с библейским кодом? Вульфовиц постоянно выводит Библию на первый план, и не просто выводит — старается показать, что его люди обладают некоей монополией на эзотерическое знание Библии. А если там описано и прошлое, и будущее, то обладатели эзотерического знания (он и его люди) знают грядущее, выступают его хозяевами. А власть над будущим таит неизмеримо большее могущество, чем власть над настоящим.

Власть над будущим — это возможность делать безошибочные ходы, составлять лучшие программы, выбирать только выигрышные стратегии. Эта власть позволяет начальников превращать в подчиненных, а национальные интересы — в элемент собственной игры, оставаясь совершенно безнаказанным. Неуязвимым для обвинений в некомпетентности и защищенным от попадания ракет. Вульфовиц нам показал на примере Ирака, как это делается. Ясно и цинично показал.

Знаешь, о чем он нам сигналит? О том, что могущество его нечеловеческого хозяина возрастет до невероятных пределов. Вот почему мы узнаем о генетической бомбе, об универсальном оружии Судного дня. Нам показывают, что будет с теми, кто окажется неугоден, кто попробует сопротивляться.

Постоянно используя библейскую риторику, иудейские и протестантские мотивы, Вульфовиц не как суверенная личность, а как марионетка показывает, что религия для него — это не последняя ценность, а только инструмент для достижения целей сверхразума. Демонстрируя все это, Вульфовиц остается безнаказанным, и это подчеркивает его силу, дает ему кураж для следующих шоу, причем все более откровенных и наглых. Наконец, он прямо соотносит свои ранние высказывания о беспредельном господстве Америки с господством суккуб-структуры. Он намекает, что на смену власти денег пришла власть некоей неназванной, но очень мощной силы. Той, что контролирует энергию, деньги и информацию.

Вот смысл сигналов. А знаешь, кому они направлены? По-моему, несложно догадаться. Элите США и Европы, исламских стран, наверное, Китая тоже. Ну, и России, соответственно. Ведь именно элита располагает аналитиками, которые могут понять содержание послания и добраться до его смысла, а потом начать поиски отправителя. На это и расчет делается! Ведь если элиты найдут источник сообщений, то просто застынут от ужаса. Они увидят силу, намного более могущественную, чем они сами. Перед ними откроется лик настоящего хозяина истории, — аналитик перевел дух, опустил голову, а потом продолжил:

— Сообщество Тени выходит из тени! Тень накрывает Землю. Вот тебе смысл происходящих событий. Зачем? Я пока не знаю. Но знаю, что нам с тобой и всему вот этому, — он кивнул на пейзаж за окном, — это уж точно ничего хорошего не принесет. А чтобы этот разговор состоялся, я и прислал тебе эти бумаги…

Аналитик замолчал. Но президент не задал вопроса, как того ожидал его друг. Президент встал с дивана, сделал несколько шагов по кабинету, покусывая губы. Задумался. А потом резко повернулся к товарищу и как бы подвел черту:

— Понятно. Остается думать.

— Да, — согласился каким-то будничным тоном советник. И президент услышал в этом «да» хорошо скрываемое, но все же прорвавшееся наружу разочарование. А потому добавил:

— Не расстраивайся. Я все услышал и все понял. У нас больше нет права на ошибку. Их и так наделано слишком много. Поэтому надо думать…

Соратник хотел было продолжить разговор, но вдруг на ум ему пришла простая мысль. Вид спорта, которым увлекался президент, был спортом лишь на поверхности, по сути же — очень глубоким и гармоничным восточным мировоззрением. В этой борьбе нужно дать противнику возможность проявить себя и постараться заставить его сделать ошибку. А потом — извлечь максимум из этой ошибки. Вот и в этом случае первое лицо вело себя так же, как и на татами. Подумав об этом, советник решил не продолжать тему.

— Ну что, может, покажешь мне твоих любимых щенков? — с улыбкой спросил он.

— Вот это дело! — засмеялся в ответ президент. И они, болтая по-дружески, вышли из кабинета…

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. ЭПОХА ПЕРЕМЕН

ГЛАВА 1. ПОСТИНДУСТРИАЛИЗМ: ЧТО ДАЛЬШЕ?

Судные дни

У китайцев есть проклятие: «Да чтобы жить тебе в эпоху перемен!»

Мудрый народ. Эпоха перемен пугает. Она опасна и зыбка. Она неуютна, неведома и непредсказуема по сравнению со временем, когда все устойчиво и понятно. Послушный конь, вдруг оборачивается свирепым уссурийским тигром. В самые обычные вещи словно дьявол вселяется. Земля вертится, точно гончарный круг. Летящий пух сбивает с ног. Гранит кипит и лед пылает. Последние становятся первыми. Высших свергают. Это — время смут, кризисов и революций. Россия вступила в Эпоху перемен первой.

Но теперь то же самое ждет и весь мир. Разрушив Советский Союз, Запад выпустил на волю демонов нестабильности. Еще недавно казалось: история усмирена, введена в культурное русло, зарегулирована военно-политическими и экономическими блоками, американской гегемонией и наднациональными структурами. А тут — такая неожиданность. Это в стабильную эпоху невозможно свернуть события с накатанной колеи. А в зыбкости Эпохи Перемен достаточно легкого толчка в нужной точке, чтобы разрушить целые царства. Наступает время равноденственных бурь, зарождается мировой тайфун, читатель. Старый мир умирает. В крови и муках нарождается новый миропорядок.