История античной литературы - Наталия Александровна Чистякова Страница 15

Ныне, я чую, в груди у меня ободренное сердце

Пламенней прежнего рвется на брань и кровавую битву;

В битву горят у меня и могучие руки и ноги.

Тот подтверждает:

...И мои на копье несмиримые руки

В битву горят, возвышается дух, и стопы подо мною,

Чувствую, движутся сами...

(«Илиада», кн. 13, ст. 73 сл.)

Такое состояние обоих героев — следствие вмешательства Посидона, коснувшегося их своим посохом и вложившего в члены боевую энергию. В гомеровском языке существует большое количество слов для обозначения различных органов чувств и мыслей, представляющихся автономными, но не противоречащими друг другу; человек уже обладает умением управлять ими и сдерживать свои порывы. Разговор гомеровского героя с самим собой представляется как обращение к своему органу чувства или к мысли; оно подано как размышление и рассуждение, не несущее, однако, оттенка сомнения или раздвоения. Гомеровский человек всегда поражает нас своей удивительной целостностью; он весь раскрывается в своих действиях и поступках и в любых условиях остается самим собою. Никакого развития образа нет и не может быть; в поступках героя постепенно выявляются те его отдельные черты, совокупность которых и составляет его характер, как изначально присущий ему, независимый от окружающей обстановки и неизменный. Гомеровский герой по-своему понимает все окружающее, он открыт миру, деятелен в нем, во всем проявляется его сознательное отношение к происходящему, хотя и здесь отсутствуют внутренние мотивировки.

Все гомеровские герои — предельно земные, преисполненные жизненной силы, они умеют горевать и радоваться, любить и ненавидеть, они с наслаждением предаются еде, питью, сну и т. д. Считая страдание и смерть неизбежными, они противопоставляют им славу, что не мешает, однако, Ахиллу, выбравшему славную смерть взамен долгой и безвестной жизни, после смерти сказать следующее:

Лучше б хотел я живой, как поденщик, работая в поле,

Службой у бедного пахаря хлеб добывать свой насущный,

Нежели здесь над бездушными мертвыми царствовать мертвый.

(«Одиссея», кн. 11, ст. 481—491)

Подвиги героев, их славу призван увековечить эпос. Поэтому герои показаны такими, какими они должны представляться слушателям, но в общем и типическом плане. Так, главный герой «Илиады» Ахилл — типичный образ смелого юного воина. Молодость и красота — неизменные черты эпического героя, но в «Илиаде» вспыльчивость и неукротимость в гневе могут быть объяснены его возрастом, а в упоминании его «быстроногости» заложено его субъективное качество. Не прибегая к внутренним мотивировкам поведения своего героя, поэт так убедительно описывает его поступки, что мы верим в жизненность стоящего за ними характера. Подобный герой мог варварски издеваться над телом побежденного врага, но он же мог обнимать отца своего противника, вместе с ним проливая слезы, утешать его и, наконец, отдать тому труп сына за богатый выкуп. Среди ахейцев одному лишь Ахиллу уступает в отваге и мужестве Аякс, для которого единственный смысл жизни в воинской славе и чести. Тип мудрого старца являет Нестор, в рассказах которого оживают события далеких времен и утверждается наглядная преемственность гомеровских поэм со всем кругом героических преданий. Агамемнон должен быть обязательно прекраснее всех ахейцев («Илиада», кн. 3, ст. 169), так как он их предводитель. Его брат Менелай доблестен, как все ахейцы, но малоинициативен, иногда даже нерешителен. Среди прочих героев особого упоминания достоин Гектор и отчасти Патрокл. Их образы несколько отличаются от типичных героических образов, так как в них поэт вложил новые идеи своего времени, мечты о новых, гуманных отношениях между людьми. «Гектор — предвестник мира городов, человеческих коллективов, отстаивающих свою землю и свое право. Он являет мудрость соглашений, он являет семейные привязанности, предвосхищающие более обширное братство людей между собой»[24].

«Илиада» — поэма о войне. Но прославление военных подвигов и личного героизма никогда не перерастает в ней в апофеоз войны. Война описывается как суровая неизбежность, ненавистная и тягостная людям:

Скоро сердце людей насыщается в битве убийством.

В первых стихах «Илиады» ее герой, Ахилл, назван «великим» в своем гневе и настойчивости, а далее выясняется, что благодаря этому он губит не только множество невинных людей, но и самого себя. Совсем иным предстоит перед нами человек в «Одиссее». Герой «Одиссеи» велик своей «изворотливостью», с помощью которой он мечтает спасти своих спутников и спасает самого себя. Одиссей держит в руках свою собственную судьбу и борется за нее.

Дистанция между поэтом и его повествованием в «Одиссее» значительно короче, чем в «Илиаде». Вместо воинственных героев «Илиады», в характерах которых преобладали черты былых ахейских завоевателей, прошедших по земле с огнем и мечом, в «Одиссее» живут и действуют мирные люди, в том числе простолюдины, нищие, беспомощные и слабые старики. В отличие от героев «Илиады» Одиссей мерзнет от холода и мокнет, он боится ночного холода и бурь. Если в описании феаков поэт, возможно, идеализирует жизнь ионийцев своего времени, то остальные персонажи словно списаны им со знакомых и близких, — людей наивных, любознательных и общительных, жизнь и время которых, по словам Маркса, были детством «человеческого общества там, где оно развилось всего прекраснее»[25]. Уже отделяя себя от окружающего мира и не полагаясь всецело на богов, человек становится более осторожным, недоверчивым и решительным. В борьбе за жизнь приобретают особое значение те свойства характера, которые впоследствии представляются антигероическими и даже малопривлекательными. Но героизм Одиссея не в его хитрости, подозрительности и изворотливости, а в стойкости и в умении достигнуть своей цели вопреки всем препятствиям. В новом облике предстают также и многие другие персонажи поэмы. Верная и добродетельная Пенелопа умеет постоять за себя и ловко провести женихов. Лукава и женственна волшебница Кирка, добра и великодушна Калипсо, обаятельна юная Навсикая, втайне мечтающая о замужестве и принимающая Одиссея за своего избранника. Но наряду с ними в поэме выведены женихи — насильники и интриганы, отвратителен в своей дикости киклоп, наряду с верными и преданными слугами показаны предатели.

Образ нового героя в «Одиссее» наиболее полно воплощал стремление познать мир, научиться жить и действовать в окружающей обстановке и уметь разобраться в своей собственной жизни. Для подобных целей уже излишним казалось обращение в прошлое, и действительно, в «Одиссее» героический эпос изживал самого себя; в центре внимания уже стоял человек, судьба которого возбуждала всеобщий интерес, вытесняя повествование о деяниях богов и героев. «Одиссея» проложила дорогу как