Сто писем Георгия Адамовича к Юрию Иваску - Адамович Георгий Викторович Страница 9

До свидания. Крепко жму Вашу руку: Вы так и не ответили, намерены ли Вы напечатать цикл Эвальда (т. е. Кантора). Честное слово, стихи неплохие!

Ваш Г.Адамович

23

3/III-<19>55 г. <Манчестер>

Дорогой Юрий Павлович,

Получил сегодня Ваше письмо и отвечаю сразу — вот почему: хочу попытаться убедить Вас и Марью Самойловну[129] не выпускать 5<-ый> «Опытов» весной, а выпустить его осенью! Вы пишете, что № 4 выйдет через 15–20 дней. Значит, к 1-му апреля. Читатели привыкли, что «Опыты» выходят редко. Месяца два № 4 будет «новинкой», особенно в Париже и вообще в Европе. Значит, появление № 5 в июне-июле покажется неожиданно <так!>. Кроме того — потом сразу начнется лето, а книга, вышедшая до лета, осенью всегда считается книгой старой, и у № 5 pour ainsi dire[130] не будет молодости[131].

А самое главное и важное: если Вы готовите № 5 к лету, то, значит, будете спешить. Спешка никогда ни к чему доброму не ведет. Гоголь писал о петерб<ургских> и московск<их> журналах, что первые выходят аккуратно, но отстают от века, а вторые опаздывают, но зато идут с веком вровень[132]. Будьте журналом московским! Правда, не к чему и незачем торопиться. Выпустите № 5 в сентябре! Это во всех отношениях лучше, и наверно книжка будет полновеснее и значительнее. Не надеюсь Вас убедить, но все-таки пробую — и уверен (что не всегда бывает), что в данном случае я совсем прав.

Разговоры о программе № 5 откладываю именно в этой надежде. Мысль о Стравинском — смелая и верная[133]. Он бесспорно человек замечательный (хотя едва ли умеет писать). Но его нельзя торопить. Пошлите ему журнал. Он вообще презрителен ко всему эмигрантскому, но он «декадент» (по воспоминаниям) + черносотенец, и, я думаю, Вы можете его поддеть на Леонтьева, т. е. не то что бы он о нем написал, но сойдясь с ним в симпатиях к таким людям и явлениям. Лифарь? Едва ли. Он, конечно, напишет и будет польщен. Но о чем? Не о Пушкине же. Если о балете — пожалуй[134].

Два слова о стихах Кантора. Вы меня не поняли, раз пишете, что попросите у него стихов. У Вас в редакционном «портфеле» должен быть (еще от Гринберга) цикл стихов Эвальда. Это и есть Кантор, об этих стихах я Вам и писал.

Скрипты «в Россию» написал бы с восторгом и усердием, — если сумею[135]. Это очень хорошая мысль, очень верная. Надо бы несколько «скриптов». Но сейчас я очень занят, а к лету написал бы, т. е. попробовал бы. Тут трудно то, что надо забыть себя и отстаивать не то что именно тебе дорого, а дорого вообще и всем. И тон нужен верный, не развязный и не слезливый.

До свидания.

Внемлите моему совету о № 5.

Ваш Г.А.

<Приписка Иваска:>

Марья Самойловна, прочтите это письмо Адамовича! И, пожалуйста, верните. Что Вы думаете об этом? Предлагаю следующее: готовить № 5 к июню, но, если не будет материала оч<ень> высокого качества, отложим печатание на август и выйдет к 1-15-му сентября. Обдумайте! Как достать адрес Игоря (отчество) Стравинского? Спросите З.Р.Венгерову. Но не надо об этом говорить, чтобы не перебили эту идею!

24

18/III-<19>55 г. <Манчестер>

Дорогой Юрий Павлович,

Le style c’est l’homme[136], и если бы Вы даже не написали мне вскользь о своей усталости, я почувствовал бы в тоне Вашего письма, что что-то не ладится. Стиль — не только человек «вообще», но и человек в данную минуту. Надеюсь, что у Вас именно — минута и что все уже вошло в норму. Во всяком случае, от души желаю этого.

Как обычно, отвечаю по пунктам.

1) Матерьял для № 5. Вы упоминаете о письмах Цветаевой к Штейгеру[137]. Если уже будет кое-что штейгеровское, можно бы попросить у сестры его Аллы Головиной[138] какие-нибудь его письма, дневники и т. д. Я знаю, что он писал дневник[139]. Выдержки, наверно, матерьял, стоящий того, чтобы его поместить. Но есть и «но»: надо просить <и>[140] саму Головину дать что-нибудь. Адреса ее я не знаю, а если не знаете и Вы, то знает наверно Терапиано.

2) Стравинский (мое «посредничество»)[141].

Писать ему я не хочу. Если Вы ему напишете, то против того, чтобы Вы на меня сослались, я, конечно, ничего не имею. Не уверен только, что на него это подействует. На него «действовать» вообще трудно. Все эмигрантское он терпеть не может, а если притом и бесплатно (по его масштабам), то и подавно. Q нем хорошо сказал Дягилев[142]: «Наш Игорь больше всего любит Боженьку и денежки». Если будете писать, попросите, по-моему, что-нибудь о музыке — или о чем хочет. Можно о Хомякове, которым, насколько помню, он восхищался. Самое было бы пикантное — о Победоносцеве.

3) Кто напишет о Ставрове? Если Терап<иано> отказывается, мог бы написать С. Маковский, его друг (?) и, кажется, любивший то, что С<тавров> писал[143]. Каюсь, я не любил никогда.

4) «Скрипты» о России.

Не только «не возражаю» против идеи (как Вы пишете), а считаю ее самой нужной, самой верной, хотя и самой трудной. Кому Вы предложили их писать? По-моему, если уровень качественный будет не очень высок, то нужно взять хотя количеством, — и даже если бы весь журнал оказался этим занят (для одного №, конечно), беды бы не было.

Вы пишете о рассказах. Рассказы, в сущности, — балласт при такой общей программе, как у Вас. Рассказы стоило бы печатать только такие, которые «что-то» несут и дают. А это редкость. Стихи, по крайней мере, мало занимают места, а тратить место на беллетристику «вообще», будто бы обязательную и для журнала нужную, — жаль. Я уверен, что для «Опытов» — статьи, «скрипты», письма и т. д. много нужнее и важнее. Лично я «Скрипт в Россию» написать хочу очень и попробую это сделать. Но не теперь, а в мае или июне. Дней через 10 я еду в Париж, на месяц. Там у меня жизнь глупая и суетная, по моей же глупой суетности. Значит, могу написать, только когда вернусь в Англию. Варшавский, кот<орый> хорошо меня знает, наверно это подтвердит.

5) Татищев[144]. Я мало его знаю. Он мне казался мало талантливым, но скорей умным, хотя с какой-то претензией, и чуть-чуть напыщенно умным. Но, м<ожет> б<ыть>, я и ошибся.

6) Афоризмы Кантора!![145] Очень жалею, что в № 4 они не вошли! Он человек сверхскромный и, наверно, их ждал. Надеюсь, что Вы ему написали в сверхделикатных и горестных тонах об этом происшествии.

Кажется, все. Уезжаю я в Париж 25–28 марта. Буду там до 24 апреля. Адрес: <…>.

Если «Опыты» вышли и мне их еще не послали, лучше, конечно, послать в Париж (но с расчетом на 24 апреля как на крайний срок получения).

Крепко жму руку. Не впадайте в уныние от редакторских трудов, а главное — от того, что редакторов испокон веков больше бранят, чем хвалят. (И все дают советы: я в том числе!)

Ваш Г.Адамович

25

22/IV-<19>55 <Париж>