Критика и обоснование справедливости. Очерки социологии градов - 2013 - Л. Болтански Страница 12

Чтобы описать миры (mondes) объектов, на которые опирается испытание величия (epreuve de grandeur), мы обратились к пособиям-руководствам для предприятий (что позволило отобрать ситуации, типологически близкие между собой, но соответствующие различным формам общего) и кощунственно соотнесли великие бессмертные творения политической философии с этими скромными и преходящими сборниками практических советов. Заметим, что столкновение различных практических принципов, представленных в этих пособиях, не ограничивается экономической сферой. Как мы увидим, оно касается самых различных повседневных ситуаций.

И наконец, поскольку эти пособия (в отличие от философских произведений) предназначаются отнюдь не для оживления дискуссий о справедливости, а для того, чтобы служить руководством к действию, для них характерно стремление к реалистичности. Поэтому в них неизбежно встает проблема практического перехода от одного социального миропорядка к другому. Таким образом, в пособиях можно обнаружить операции, направленные на достижение компромисса и на совмещение различных форм общего в надежде на возможность снятия противоречий между ними, что позволяет прекратить спор и избежать эскалации критики.

Подход, основанный на изучении пособий для предприятий, может показаться слишком узким с учетом задачи, поставленной в нашем исследований, а именно: представить все разнообразие возможных форм обоснования справедливости (justifications), а не только тех, которые относятся к экономической сфере. Однако пилотное исследование этих пособий, имевшее целью разработать методы анализа собираемой информации, принесло более значимые результаты, чем можно было изначально предположить. Предпринятые в дальнейшем многочисленные полевые исследования, опирающиеся на предложенную модель форм величия, лишь дополнили составленные нами перечни акторов и объектов (etres), вовлеченных в подлежащие оправданию с точки зрения справедливости действия (actions justifiables), но не привели к пересмотру нашего понимания принципов, лежащих в основе каждого из выделенных при изучении пособий миров. Напротив, они подтвердили наши гипотезы о свойственной тому или иному миру «системе внутренних взаимосвязей» — о том, что в дальнейшем мы назовем формой связности (forme de coherence), а также о наиболее характерных для него типах акторов и объектов. Тот факт, что предложенные модели миров не нуждаются в модификациях при использовании в различных полевых исследованиях, является эмпирическим доказательством того, что выделенная нами изначально на основе ограниченного и специфического корпуса текстов матрица носит достаточно обобщенный характер.

Результаты проведенных исследований открывают путь для нового систематического подхода, при котором организации рассматриваются не как монолитные образования, характеризующиеся отношением к определенной сфере деятельности, к определенной системе акторов или же определенному «полю» (champ), а как сложные комбинации диспозитивов (dispositifs), относящихся к различным мирам (Boltanski et Thevenot, ed., 1989). Этот систематический подход позволяет сравнивать, причем по одним и тем же параметрам, наблюдения, которые касаются самых разных организаций: предприятий промышленного сектора или сферы услуг, территориальных сообществ, органов управления, школьных учреждений, культурных или

предисловие, предыстория создания книги 47

\

инновационных программ, — а также использовать для их описания общий язык, не сводимый к понятиям конкуренции и технической эффективности. Различие принципов обнаруживается не на уровне организаций и их сфер деятельности, а внутри каждой организации. Ни одна организация, включая те, которые всю свою деятельность подчиняют интересам производства, не может выжить, если она не признает возможности возникновения ситуаций иной природы, когда приходится считаться с другими ценностями.

Именно множественность диспозитивов, относящихся к разным мирам, позволяет понять критические трения, возникающие внутри самих организаций и влияющих на их развитие. При этом наш подход подразумевает рассмотрение не только ситуаций критики, но также и способов достижения компромисса, обеспечивающих соприсутствие в рамках одной организации акторов и объектов (etres), обоснование необходимости которых {justification) предполагало бы апелляцию к основополагающим принципам различных миров. Одно из преимуществ данной методологии — в том, что она позволяет сопоставлять различные компромиссные диспозитивы, характерные для организаций разного типа, не пренебрегая при этом индивидуальным характером локальных конфигураций и вместе с тем обогащая общую картину.

Порядок изложения

Книга построена следующим образом. Первая глава посвящена изучению ряда классических подходов к вопросу согласия в социальных науках. Отправляясь от анализа разногласий между дюркгеймовской социологией и либеральной экономикой, мы стараемся показать, что, несмотря на их различия, эти противоположные концепции объясняют согласие определенным отношением между отдельными людьми и некоторой формой обще го, обозначенной нами как высший общий принцип (leprincipe superieur соштип). Это двухуровневое построение составляет каркас политической метафизики. Данное замечание не следует понимать как критику: подобное построение позволяет наукам о человеке адекватно отображать свой предмет, а именно людей, согласие которых достигается через обращение к принципу, который выше их, и через осуществление легитимных обобщений. Вторая глава посвящена анализу этой политической метафизики на примере политической философии рынка.

В третьей главе анализируются требования (contraintes), которые должны быть выполнены при установлении форм согласия, претендующих на общезначимый характер. Этот анализ основывается на классических произведениях политической философии, которые рассматриваются здесь как «грамматики» (grammaires) политической связи, и завершается построением модели легитимного порядка в «граде»5 (то есть в идеально-типическом обществе). Модель града (module de cite) позволяет четко сформулировать требования, которым должен соответствовать высший общий принцип, чтобы он мог служить опорой для обоснования справедливости отдельных суждений. Она позволяет также прояснить различие между легитимными формами общего блага (bien соттип), которые мы обозначим как формы величия (grandeurs), и нелегитимными ценностями (такими, как, например, евгеническая ценность).

Модель града рассматривается как идеальная модель компетенции (module de competence), с которой можно соотносить практические способности (capacites pratiques) людей, пытающихся обосновать справедливость своих суждений в ответ на критику в их адрес. Четвертая глава посвящена анализу ряда построений политической философии. Их выбор был определен тем, что формы общего блага, лежащие в их основе, находят выражение в современном обществе.

В пятой главе рассматривается применение выделенных принципов порядка (principes d ordre) на практике, в испытаниях, позволяющих достичь согласия по поводу распределения состояний величия (distribution des etats de grandeur) между людьми. Как уже говорилось, в модели града состояния не могут быть окончательно и неизменно закреплены за людьми. Следовательно, согласие должно достигаться в действии, в испытаниях действительностью (epreuves de realite), подразумевающих использование объектов, при помощи которых люди соизмеряют друг друга и определяют свои относительные достоинства (grandeurs relatives). Каждый из ансамблей объектов, относящихся к тому или иному порядку, составляет отдельный связный мир. Описание этих миров дается в шестой главе на основе анализа пособий, предназначенных для обучения правильному поведению в ситуациях, регулируемых той или иной формой общего блага.

Седьмая глава посвящена отношению