Анатолий Горелов - Концепции современного естествознания. Конспект лекций Страница 11

Незавершенность и критичность науки приводит, по мнению Селье, к необходимости такого качества у ученого, как «постоянная неудовлетворенность имеющимся состоянием дел. Ни одному невозмутимому и самодовольному человеку не удавалось достичь реального прогресса в науке»[37].

Качества, необходимые ученому, как считает селье:

• энтузиазм и настойчивость: преданность цели; устойчивость к неудачам, однообразию и успеху; мужество, здоровье, энергия;

• оригинальность: независимость мышления, воображение, интуиция, одаренность;

• интеллект: логика, память, опыт, способность к концентрации внимания, абстрагированию;

• этика: честность перед самим собой;

• контакт с природой: наблюдательность, технические навыки;

• контакт с людьми: понимание себя и других, совместимость с окружающими людьми, способность организовать группы, убеждать других и прислушиваться к их аргументам;

• постоянная неудовлетворенность собой

Эти качества присутствуют у разных по складу характера ученых, которые также делятся на несколько типов.

Типы ученых

Классификация типов ученых (по Г. Селье).

I. «Делатели».

Собиратель фактов. Его интересует только получение новых фактов. Это хороший, добросовестный наблюдатель, лишенный воображения.

Усовершенствователь. Постоянно пытается улучшить аппаратуру и методы исследования, настолько увлекаясь их совершенствованием, что не доходит до их применения по назначению.

II. «Думатели».

Книжный червь. Ненасытный читатель, порой обладающий энциклопедическими познаниями, но не стремящийся к экспериментальной работе.

Классификатор. Любитель собирать факты какой-либо области исследований и классифицировать их.

Аналитик. Ученый, любящий разлагать объекты на составные компоненты, но не интересующийся синтезом нового.

Синтезатор. Высший тип ученого, поскольку анализ и классификация служат только предпосылками для синтеза.

III. «Чувствователи».

Крупный босс. Прирожденный лидер и игрок по натуре, жаждущий успеха ради успеха. Превосходный политик и организатор, занимающий в конце концов начальственную должность, но не очень стремящийся к непосредственной научной работе.

Хлопотун. Испытывает настолько сильное желание все сделать побыстрее, что у него не остается времени подумать, что же именно надо делать. Эти вечно спешащие люди не любят Природу, а только насилуют ее, овладевая ее телом, но не душой.

Рыбья кровь. Демонстративно невозмутимый скептик, который во всем сомневается, но не очень стремится создавать.

Высушенная лабораторная дама. Как правило, технический сотрудник, незаменимый при выполнении скрупулезной работы, но слишком властный и неудовлетворенный.

Самолюбователь. Эгоцентрист, пребывающий в постоянном восторге от собственных талантов.

Агрессивный спорщик. Его интересует только собственная правота.

Первостатейная акула. Человек, который старается приписать себе чужую работу и постоянно преувеличивает свое значение за счет других.

Святой. Альтруист, который занимается наукой ради принесения пользы человечеству и готов пожертвовать всем для науки.

Святоша. Притворяющийся святым.

Добрячок. Готов пожертвовать интересами науки и своими собственными ради семьи и детей.

У ученых всех этих типов есть недостатки, которые мешают успешно заниматься наукой. Идеальных ученых Селье разделяет на две группы.

«1. Фауст идеальный учитель и руководитель… Его главными характеристиками являются: воодушевление от возможностей исследования, а не от собственных возможностей; уважение к интересам других; удивительная способность к выделению наиболее значимых фактов; острая наблюдательность; отсутствие ослепляющего предубеждения к людям и научным данным; железная самодисциплина; редкая оригинальность и воображение, соединенные со скрупулезным вниманием к деталям как в технике лабораторной работы, так и при логическом осмыслении результатов. Его не ломает неудача, не развращает успех…

2. Фамулус идеальный ученик и сотрудник… Его ум не так развит, как у его духовного наставника, и совсем не обязательно он превосходит последнего своим юношеским задором… Но его тело значительно лучше выдерживает трудности лабораторных работ, его взгляд острее, движения более уверенны; он может часами стоять у лабораторного стола, не испытывая усталости, и, что важнее всего, у него впереди достаточно много времени, чтобы сделать свои мечты реальностью»[38].

Наука и ценности

Мы отмечали в качестве одной из характеристик науки ее внеморальность. Но это не значит, что ценности не имеют никакого значения в естествознании. Сама наука представляет собой определенную ценность. Культурные ценности, господствующие в данном обществе, служат одним из оснований и ограничений развития науки. Скажем, в Китае была запрещена вивисекция, и это привело к тому, что ни анатомия как отрасль науки, ни хирургия как область практической медицины не достигли должного уровня, но зато, например, получили распространение диагностика по пульсу, иглоукалывание. В настоящее время на Западе модно движение за запрет вивисекции. Это, конечно, не может не отразиться на развитии науки и техники.

И в пределах одной культуры меняющиеся общественные ценности влияют на развитие науки. Небулярная гипотеза происхождения Солнечной системы французского астронома Пьера Лапласа (1749–1827) и Иммануила Канта вполне отвечала относительно спокойному XVIII в. Новые представления о Большом взрыве и расширяющейся Вселенной больше соответствуют ритмам XX в. Конечно, философские и социальные ценности прошлого также помогают выдвинуть научную гипотезу и сформулировать сегодняшнюю научную проблему (атом Демокрита, Космос в понимании древних греков и т. д.), хотя окончательный приговор выносит опыт.

Вопрос о соотношении научных принципов и социальных ценностей стоит в современной науке особенно остро. Возросшая мощь науки в сочетании с ее традиционной целью – обеспечить господство над природой – приводит к тому, что наука становится все более агрессивной, особенно экспериментальная. Про многие опыты над животными можно сказать, что это изучение через уничтожение. Так продолжается до сих пор в возрастающем масштабе.

Агрессивность современной науки и в том, что около 40 % ученых так или иначе связаны с решением задач, имеющих отношение к военной сфере. Направление развития науки во многом определяется целями, которые ставит перед наукой общество и государство.

Подтверждением тезиса о роли ценностей в научном познании служат неудачные попытки методологии неопозитивистского толка разграничить теоретический и эмпирический уровни исследования и свести первый ко второму. Оказалось, что это невозможно, поскольку использование приборов неразрывно связано с существующим теоретическим уровнем знания; имеется также ряд других принципиальных причин.

Результаты науки свободны от моральной оценки. Например, принципы притяжения и отталкивания совершенно равнозначны в нравственном смысле, и ученый не относится к положительно заряженным частицам лучше, чем к отрицательно заряженным. Закон природы выводится вне зависимости от каких-либо этических соображений, в отличие от закона юридического.

Сущность науки внеморальна, но это не значит, что этика не имеет к науке отношения. Она может воздействовать на ход исследований. «Тот факт, что человека нельзя подвергать экспериментам без его желания и согласия (именно поэтому исследователь может производить опасные опыты только над самим собой), следует, правда, не из сущности науки, но из принципа гуманности и прав человека», – писал К. Ясперс в работе «Смысл и назначение истории»[39].

В процессе развития современной науки и ее технических возможностей появляются все новые проблемы, требующие этического рассмотрения. На этапе возникновения науки в Новое время наиболее важны были мировоззренческие задачи – желание доказать пользу и ценность науки; затем – собственно познавательные и, наконец, технические. Сегодня, в эпоху экологического кризиса, в котором обвиняют науку, последняя должна подтверждать свое реноме. Моральный кризис науки обнаруживается в той точке, в которой она становится всесильной. «В реальной науке и ее этике произошли изменения, которые делают невозможным сохранение старого идеала служения знанию ради него самого… Мы были убеждены, что это никогда не сможет обернуться злом, поскольку поиск истины есть добро само по себе. Это был прекрасный сон», – писал выдающийся немецкий физик-теоретик XX в. Макс Борн (Нобелевская премия, 1954)[40].