Исповедь советского хулигана - Владимир Антонович Тюменцев Страница 22

Степан Викторович помог мне разобраться в одном важном понятии. Такое понятие, как «война», сопровождало нас все детство. Мы играли в войну, когда были маленькими. Потом, когда стали старше, мы читали книги, смотрели фильмы о войне, слушали рассказы родителей и взрослых, непосредственных участников тех событий. Но в моей жизни не было такого понятия, как День Победы. В 1967 году в Москве был создан мемориальный комплекс «Могила Неизвестного солдата», и было организовано первое возложение к нему цветов. Во всех городах были организованы подобные мероприятия, в том числе и у нас в городе. Это мероприятие широко рекламировалось во всех средствах массовой информации, все были в курсе этого события. Накануне этого праздника первый урок у нас был математика. СВ вошел в класс, поздоровался с нами, а потом сказал:

— Завтра День Победы, — его голос задрожал. Он сделал небольшую паузу, чтобы справиться с волнением: — Для меня это самый большой праздник в жизни!

Мне показалось, что на его глаза даже навернулись слезы, он какое-то время молчал и не мог говорить. Мы все затихли, его волнение передалось нам, и мы все сидели молча. Потом СВ взял себя в руки и начал урок. На следующий день я сам с букетом сирени пристроился в колону такого шествия и со всеми выдвинулся на кладбище, где тоже был мемориальный комплекс нашим погибшим солдатам. На кладбище я пошел с частью колоны к памятнику расстрелянных Хотинских комсомольцев. Там, на митинге, я услышал о возрасте расстрелянных и понял, что они были практически моими ровесниками. Это заставило меня по-особому задуматься о той войне, ее причинах и мотивах противоборствующих сторон. Я стал разбираться, что такое фашизм, что такое национал-социалистическая идеология, что такое интернациональная идеология. Со временем я понял, что национал-социалистическая идеология — самая губительная для людей, и поэтому наблюдаю за ее проявлениями всю свою жизнь. Я пришел к выводу, что фашизм — это порождение «цивилизованных» европейских национальных государств, и он вечный в разных формах, как сами эти государства. В многонациональных государствах, или «империях», фашизма не может быть по определению. Конечной целью любого фашизма является уничтожение своих идеологических противников, уничтожение или насильственная ассимиляция инородцев, а это всегда вело к войнам. С фашизмом может бороться только интернациональная идеология, как это делали коммунисты в Испании, Франции, Италии, Югославии, Греции, СССР и в других странах. Все остальные участники «национального сопротивления» в ту войну, даже будучи вооруженными, по сути своей были местным фашистами, и поэтому они не воевали с немецким фашистами. Весь мир тогда воевал с немцами, и только СССР воевал с фашизмом. Поэтому у нас и Дни Победы разные. Для меня 9 Мая — это День Первой Победы над фашизмом. Я, как антифашист, отмечаю этот праздник с юности каждый год. 8 мая отмечают те, кто примирился с фашизмом, готов его оправдать и возрождать. И еще я пришел к выводу, что фашистами или антифашистами не становятся — ими рождаются. Сегодня зарубежные и местные «интеллектуалы» взращивают, холят и поощряют «либеральный» неофашизм для решения своих задач. А это опять привело к войне, горю, гибели людей, разрушению их домов, городов и селений, что мы и наблюдаем в мире. Но это уже рассуждения из другой книги.

В нашей школе был еще один учитель, который пользовался всеобщим уважением. Это был учитель истории Владимир Васильевич. Мы не были поклонниками этого предмета, но его приходилось учить регулярно. ВВ за урок мог опросить до 10 человек: кто писал на доске план своего ответа, кто на первых партах, кто отвечал у стола. Одну отличницу он спрашивал 5 раз подряд: хотел узнать, учит ли она историю регулярно. А когда успокоился, то спрашивал ее несколько раз за четверть, чтобы не тратить на нее время. Если ВВ видел, что мы на истории решали задачи, он говорил, что стране нужны не математики, а коммунисты. Он говорил искренне, но мы предпочитали быть математиками, и коммунистом у нас не стал никто. ВВ был фанатично поглощен своим предметом, не обращал особого внимания на свой внешний вид, ходил в одном и том же костюме. Когда он поменял костюм, мы купили цветы и поздравили его с днем рождения. Мы не угадали, а он удивился. ВВ носил круглые очки-линзы, был полиглотом, знал несколько языков, был широко гуманитарно образован и внешне напоминал Паганеля из романа Жюля Верна «Дети капитана Гранта». Он был требователен и справедлив. Периодически ВВ устраивал разные классные чтения. Тему он давал сам или ученик мог выбрать ее самостоятельно. Меня тогда интересовала гражданская война в Испании, начало интернациональной борьбы с фашизмом, революция на Кубе. После гибели Че Гевары в 1967 году я в десятом классе подготовил большой доклад о его жизни и борьбе. С тех пор Че Гевара для меня стал близким человеком и кумиром моей молодости. Спустя годы я познакомился в Москве с одним парнем, мать которого работала с Че Геварой, когда он был министром финансов Кубы. Парень подарил мне открытку с Че, привезенную с Кубы, которая все годы хранилась у меня дома, а потом я отдал ее на хранение внуку.

Эти два учителя остались в моей памяти, и я понял, почему. Потому, что учитель не тот, кто учит, а тот, у кого учишься.

Затмение

Во всех школах нашего города 2 февраля обычно проводились вечера встречи с выпускниками. К этому времени студенты уже успевали сдать свои сессии, начинались студенческие каникулы, и все приезжали домой. Эти вечера всегда шумно и бурно проходили в нашей школе, поскольку больше половины наших выпускников учились в ВУЗах других городов. На такой вечер каждый старший класс в нашей школе готовил выступление. Наш десятый класс снял кинофильм. Что готовили другие классы, мы не видели. Слетевшиеся и встретившиеся выпускники-студенты сбивались группкам, радостно и шумно общались, и им не очень было интересно, что там происходило на сцене. Возле сцены в основном толпились мы, готовившие свои номера и ожидавшие своей очереди выступить. Вот на сцену вышла стройная девочка и стала исполнять гимн романтиков того времени, песню «Люди идут по свету…». Она была моложе нас, явно не из