Галина Строева - Педагогические основы самоисправления личности в образовательной практике исправительных учреждений Страница 4

Иначе говоря, иждивенец – тот, кто истощает и расходует что-то, принадлежащее другим людям (средства, время, знания и т. д.), не давая этим людям взамен чего-либо равноценного или даже больше, чем то, что он получил.

Так, согласно открытым источникам (Бюджет Российской Федерации на 2007 г.), содержание одного осужденного составило более 61 тыс. руб. в год (питание, свет, вода и пр.). Это в 285 раз выше расходов на одного учащегося средней школы [14].

И что осужденный возместил обществу? Новые преступления, раскрытие которых, а также его последующее «исправление» влечет дополнительные затраты? Так как уровень рецидивной преступности достаточно высок, то на раскрытие новых преступлений бывших осужденных, работу прокуратуры, судов еще раз затрачиваются огромные бюджетные средства.

И здесь даже не рассматриваются моральные потери жертв преступлений, их семей и общества, которые нельзя измерить никакими деньгами. Не рассматривается и распространение «воровской идеологии» в социуме, что разлагает само общество и разрушает его культурные основы.

Исследователи определяют, что мышлению осужденных свойственны косность (инертность), догматичность[9], некритичность, односторонность, отсутствие навыков смыслового запоминания, пониженная точность памяти и др. [39; 31]. Эти лица в большей мере полагаются на чувственное, эмоциональное осмысление происходящего. Им (в подавляющем большинстве) присуща неразвитость абстрактного мышления[10] [101, с. 142].

В пенитенциарной науке была намечена зависимость между преступностью и уровнем образования [130]. Но возросшее в современном мире количество преступлений коррупционеров[11], которые зачастую имеют не только высшее образование, но и ученые степени, дает возможность уточнить эту связь как связь преступности и уровня функциональной грамотности в области нравственности.

Поскольку низкий уровень грамотности (как элементарной[12], так и функциональной) преодолевается исключительно педагогическими методами, то рассматриваемые характеристики (изменения в интеллектуальных процессах и низкий уровень функциональной грамотности в области нравственности) учтены нами в выстраиваемой педагогической системе самоисправления взрослых осужденных.

Таким образом, осужденным, с одной стороны, свойственны изменения в интеллектуальных процессах (более того, эта характеристика в настоящее время среди некоторых категорий лиц усугубляется), с другой – преступность лиц, имеющих достаточно высокий уровень образования, дает основание выдвинуть в качестве одной из ключевых характеристик осужденных низкий уровень функциональной грамотности в области нравственности.

Чувство собственного достоинства – это признание в самом себе положительных качеств. Это такое чувство, когда сам человек считает, что он сделал что-то хорошее или хорошо. И это позволяет ему гордиться результатами деятельности и уважать самого себя.

Достоинство – это совокупность «…высоких моральных качеств, их уважение в самом себе; сознание своих прав, своей значимости» [11, с. 279].

Чувство собственного достоинства не является высокомерием (т. е. уверенностью в своем превосходстве, надменным, пренебрежительным, презрительным отношением к окружающим). Высокомерие часто подменяет твердую уверенность человека в себе и основывается на приписывании себе ценностей, качеств, способностей, которыми в реальности человек не обладает [59], в то время как чувство собственного достоинства основывается на реальных заслугах и достижениях.

Иногда преступники могут выглядеть как люди, обладающие высоким чувством собственного достоинства, однако это только видимость, показное поведение, рассчитанное на внешний эффект. «Внешне они могут производить вполне положительное впечатление на окружающих, благодаря своей уверенности… За внешне благополучной маской почти всегда скрывается внутреннее напряжение, враждебность и равнодушие к другим» [104, с. 17].

В свое время открытие о зависимости между потерей самоуважения и преступным поведением сделал Л. Р. Хаббард. Он писал, что каждая преступная судьба начиналась с потери человеком самоуважения и как только человек перестает верить в себя, он становится угрозой обществу [56]. Поэтому для исправления преступника нужно не наказание, а восстановление его самоуважения [56].

Итак, в процессе самоисправления лицам, по приговору суда признанным виновными в совершении преступлений, необходимо преодолеть названные ключевые характеристики. При этом позитивные преобразования должны происходить на основе самодетерминизма этих лиц.

Последнее способны обеспечить субъекты, обладающие дос-таточным уровнем компетентности.

Компетентность – это характеристика того, кто является компетентным. Компетентный – знающий, обладающий основательными знаниями в какой-либо области [11, с. 446]. Слово происходит от латинского competens – «соответствующий», «способный» (com – «вместе» и petere – «добиваться» [63, с. 48]). Компетентность – это то, что позволяет человеку умело и успешно действовать и достигать требуемых результатов.

Показателем компетентности можно считать результат дея-тельности, в полной мере соответствующий требуемому стандарту, которым человек может гордиться.

Кроме роста уровня рецидивной преступности (что в определенной мере является показателем недостаточной компетентности сотрудников ИУ) профессиональная характеристика самих сотрудников ИУ показывает, что снизился их образовательный уровень [5, с. 4], произошла деформация нравственности [5, с. 6], изменилась направленность жизненных приоритетов [5, с. 5]. «Ежегодный прирост уровня количества нарушений служебной дисциплины составляет около 20 %» [5, с. 5]. «Особое беспокойство вызывают факты совершения сотрудниками тяжких преступлений, а также предательства интересов службы. С целью создания видимости благополучия и повышения рейтинговых показателей имеют место случаи сокрытия фактов возбуждения уголовных дел» [5, с. 5].

Наше исследование демонстрирует (в области компетентности сотрудников ИУ), что уровень понимания ключевых категорий, относящихся к исправительному процессу, среди сотрудников составляет порядка 18 %[13]. Относительно законодательно закрепленных принципов УИС и средств исправления осужденных средний показатель уровня их знаний – 24,3 %.

Одновременно отметим непонимание сотрудниками слова «работать». Работать (в словосочетании «работать с осужденными») – это систематически обучать, воспитывать и т. п. кого-либо [26, с. 629], а не просто заниматься каким-либо делом, трудиться [11, с. 1054]. Следовательно, суть их деятельности (в аспекте исправления осужденных) – педагогическая. С педагогической точки зрения наши наблюдения и непосредственная работа в исправительных учреждениях позволяют прийти к выводу, что сотрудники ИУ не умеют организовывать педагогическое общение, ситуации свободы выбора, ситуации успеха, создавать однонаправленность усилий всех субъектов исправительного процесса, повышать значимость исправления, сообщаемых сведений и деятельности для осужденных, равно как и обеспечивать усвоение нравственных норм и других данных, которые исправляющиеся лица должны усвоить, отбывая наказание; не нацелены сотрудники и на повышение чувства собственного достоинства осужденных.

Обратим внимание еще на одно наблюдение – непонимание сотрудниками (и рядом исследователей) слова «смысл» (в словосочетании «смысл жизни»). Это непонимание приводит, на наш взгляд, к подмене педагогических методов психологическими и к излишней психологизации исправительного процесса. Понятие «смысл» в названном словосочетании имеет значение «цель» [11, с. 1220], а не внутреннее логическое содержание [11, с. 1220]. Жизнь же – это не только период существования кого-либо от рождения до смерти [11, с. 306], но и деятельность человека в тех или иных ее проявлениях, в различных областях, сферах [11, с. 306]. Иначе говоря, когда сотрудникам рекомендуется направлять осужденных к определению смысла жизни, то (согласно словарным дефинициям) требуется раскрывать цели деятельности в различных областях и сферах жизни, а не направлять внимание осужденного на психологические поиски смысла его существования. То есть отсутствует понимание того, что в исправительном процессе требуются восстановление и постановка новых просоциальных целей и их успешное достижение (как бы малы ни были эти цели). И это должно осуществляться по градиентной шкале – от малого к большему. Другими словами, надо акцентировать внимание осужденных на таких объективных моментах, как постановка цели (пусть первоначально и небольшой), ее успешное достижение, постановка следующий цели и т. д. либо восстановление просоциальной цели каждого исправляющегося субъекта, разделение ее на выполнимые небольшие задачи и их успешная реализация.