Андрей Кашкаров - Как приохотить ребенка к чтению Страница 5

Но сначала о трех типичных ошибках.

Нельзя навязывать детям произведения, тем более выдающиеся, до которых они еще не доросли. Но необходимо сообщать о существовании великих произведений, что-то из них с удовольствием зачитывать. Например, в произведении Л.Н.Толстого «Война и мир» достаточно общекультурных ситуаций, затрагивающих личностные интересы человека любого возраста и характера. Важно познакомить с ними – что-то обязательно затронет душу маленького читателя.

Ни в коем случае не стоит заваливать детей чужими суждениями о произведении, как хвалебными, так и негативными. Важно дождаться суждений и вопросов самого ребенка. И если его фантазия пробуждается, значит, произведение воздействует, зацепляется в эмоциональной памяти.

При чтении книги главное – чувствовать и переживать, а не узнавать новое.

В нашей «классической» семье из трех человек по вечерам происходит следующее. Мама читает вслух, папа по ходу дела помечает на листе (записывает) – вопросы, цитаты, созвучные мысли, а дочка тоже слушает и что-то рисует (персонажей или сценки). Она может заговорить – прервать чтение – в любой момент, и мы начинаем разговаривать.

Потом меняемся ролями – читаю я или дочь.

О чем мы обычно разговариваем? О тех ситуациях, которые нас заинтересовали, очень часто – о том, кто и что по теме книжки или о ее героях знает что-нибудь еще. На кого он похож? Что это напоминает?

Дочке, оказывается, очень много известно, и нужен только случай, чтобы вспомнить. Хотя больше всего она любит делать предположения вслух о том, о чем не знает, – придумывать. И это очень большое подспорье для поддержания интереса. Разговор получается спонтанный, живой – часто он уходит далеко от сюжета книги.

Нетрудно заметить: с одной стороны, это радостное времяпрепровождение, а с другой – мощная психологическая поддержка, которую ребенок получает от семьи. Хотя первая цель – чтобы чтение стало необходимостью.

Сегодня много спорят: есть ли будущее у чтения как такового? Да нет у человека без чтения никакого будущего. Особенно хорошо это понимают люди, находящиеся в трудных жизненных ситуациях. По сути, так мы укрепляем силы ребенка, делая его в будущем успешным, сильным, гармоничным, приобщая его к чтению.

Вспомните цитату из великих: «кто не обучился в юности – того старость бывает скучна» Екатерина II).

Что может помочь нашему благому делу? Создание научно-исследовательских центров (лабораторий чтения и духовного возрождения) в разных регионах – ускорит процесс гуманизации общества. Творческие лаборатории чтения вполне уместно создавать в школах. Центры чтения уже созданы на базе крупных библиотек; это, несомненно, требует их финансовой поддержки. Но если не поддерживать сегодня – завтра может быть совсем поздно.

Сноски

*Читать ребенку вслух, разумеется, можно и нужно днем. Однако, такая возможность в современных ячейках общества есть не всегда по причине занятости родителей на работе. И если нет бабушек, нянь, домработниц (о качестве воспитания наемным персоналом – отдельная тема) – читать придется в освободившееся время, наиболее стабильное из которого – вечер, перед сном.

1.4. Методики по раннему семейному чтению

История сказок

Встретились Бяка и Бука.Никто не издал ни звука.Никто не подал и знака —Молчали Бука и Бяка.И Бука думал со скукой:"Чего он так смотрит – букой?"А Бяка думал:"Однако, какой он ужасный – Бяка…"

Книга, которая не работает на современность – устарела. А детская книга? То же самое можно сказать о сказках, в которых, как известно, «намек – добрым молодцам урок», не все является бессмысленной выдумкой. Однако, называя какое-либо произведение «сказкой» мы правы лишь отчасти, поскольку сказка – это нечто большее, я бы сказал – это мост между прошлым и будущем, что будет стоять вечно, пока существует книга. В разные времена сказка считалась то «низким жанром» (Г. Х. Андерсен), то привилегией кухонь и детских (Ш. Пьеро). Но много ли мы знаем об истории сказок и их авторах, олицетворявших собой вехи истории и развития детской литературы от первых «народных» сказок с лубочными картинками – до наших дней?

Вспомним, к примеру, популярный вплоть до 1917 года романс «Вечер был, сверкали звезды…», он же «Сиротка» – самое популярное стихотворение в России с момента его опубликования (1843).

Вечер был; сверкали звёзды;На дворе мороз трещал;Шёл по улице малютка,Посинел и весь дрожал."Боже! – говорил малютка, —Я прозяб, и есть хочу;Кто ж согреет и накормит,Боже добрый, сироту?"Шла дорогой той старушка —Услыхала сироту;Приютила и согрелаИ поесть дала ему;Положила спать в постельку —"Как тепло!" – промолвил он.Запер глазки… улыбнулся…И заснул… спокойный сон!Бог и птичку в поле кормит,И кропит росой цветок,Бесприютного сироткуТакже не оставит Бог!

Автор – поэт, переводчик, прозаик К. А. Петерсон, литературная деятельность которого была разнообразна. Карл Александрович Петерсон (1811–1890 гг.) был постоянным автором журнала «Звездочка», издаваемого А.О. Ишимовой (в 1936 году послала Пушкину свою первую книгу; та самая Ишимова – последняя корреспондентка Пушкина, которой поэт написал в ночь дуэли; она же позже издавала популярный журнал «Русская история в рассказах для детей»).

История литературы для детей уходит в глубину веков. Первое московское пособие для обучения грамоте – Азбука (букварь, 1664) Василия Бурцова. (Бурцов-Протопопов Василий Федорович (год рождения неизвестен – умер после 1648 г.). В 1692 году Карион Истомин издал первый в России иллюстрированный «Лицевой букварь» (с наглядным обучением). К слову, в 1692 и 1693 гг. Истомин издал всего два рукописных «Лицевых букваря», один из которых был поднесен царице Наталье для обучения грамоте сына Петра I.

Далее необходимо отметить «виршевой» (поэтический) Домострой – гибкий и яркий язык которого предполагал многоцветие образов. И только литература XVIII века «открыла» самого ребенка, а чуть позже, в XIX веке появились знаменитые стихи:

«Раз, два, три, четыре, пятьВышел зайчик погулятьВдруг…охотник выбегает – прямо в зайчика стреляет.Пиф, паф. Ой, ой, ой…Умирает зайчик мой».

Мало кто знает, что эти стихи в 1851 году опубликовал Федор Богданович Миллер. Уже в наше время дети и взрослые придумывали различные варианты продолжений, которые сегодня можно услышать почти в каждом детском саду, к примеру:

«Принесли его в больницуПоложили в рукавицуПринесли его домой —Оказалось… он живой!»

Но эти современные строки не прижились.

Знаменитый «царственный» воспитатель, основоположник романтизма в русской поэзии Василий Андреевич Жуковский (1783–1752 гг.) вышел за пределы того, что до него читала русская общественность. До Жуковского в русской литературе не было чертей, загробного мира (как символа тревожного необыкновенного). Возможно, оттого В. А. Жуковского прозвали «дядькой ведьм и чертей»; кроме того, что он «служил во Дворе, но не служил «двору».

В 1820 году, когда А. С. Пушкин написал «Руслан и Людмила» Жуковский подарил ему свои слова: «победителю– ученику от побежденного учителя».

Как предтеча Пушкину, Жуковский мастерски описывает видения: «и не тронется над ним свитый клубом сонный дым». Или в примере о «Спящей царевне»:

«Он души не удержалИ ее поцеловал».

Какое значение тогда придавалось слову душа – можно только ностальгировать!

Жуковский знаменит присущим только ему стилем, где частенько встречается словечко – «чу!» («Чу!.. полночный час звучит…», Людмила, 1808). У другого отечественного корифея детской литературы Карамзина присутствую собственный почерк – «Ах!»; стилистический прием, который в «Сказке о мертвой царевне и о семи богатырях» использует и Александр Сергеевич Пушкин:

«Привздохнув, произнесла: «Как же долго я спала!»И встает она из гроба…Ах!.. и зарыдали оба.»

Пушкин последует не Жуковскому («чу!»), а Карамзину – «ах!».

Символично, что жених за Людмилой приезжает именно в 12 часов (символ потустороннего, мистического, необъяснимого, таинственного и не менее романтичного). Пушкин передает царевне то, что уже есть у «онегеновской» Татьяны: Людмила еще не знает царевича Елисея, не видела его, но уже ему верна. Пушкин в поэмах-сказках хорошо вырисовывает и психологический портрет и показывает – присущую русской культуре, ментальности зависимость между действиями и чувствами.

Конец ознакомительного фрагмента.