Дай мне шанс - Дмитрий Дмитриевич Чеботарев Страница 5

Эти все-не друзья, а враги.

Будут в прошлом волненья, заботы,

Ухожу я в далёкую даль.

Все, прощай, ненавистный мне город.

Одинокая темень, прощай"

Эту грустную трагикартину

Видел мальчик, он тоже один.

Все глядит на чужого мужчину.

"Он несчастный? А может кретин?

Подойду-ка к нему я поближе.

Он один. Я один. Двое нас.

Он устал и замерз. Я же вижу.

Не поверит никто в мой рассказ..

Дядя, что ты забыл на перилах?

Почемц ты один здесь стоишь? "

"Поскорей бы найти мне могилу..

И на небо спокойно летишь… "

"Но зачем? Ты же вовсе не старый.

Да, один. Но я тоже один.

Сколько мыслей и сколько желаний.

Ты же жизни своей властелин!

И не вздумай, а то я обижусь.

Кому пользу ты сим принесешь?

Я с тобою тогда не увижусь.

Все желанья с собой унесешь… "

Поразмыслил тут самоубийца.

"Правда. Что я, погибнув, добьюсь?

Есть же милые добрые лица.

Буду жить и любить. Я клянусь"

Так окончилась наша поэма

Со счастливым и дивным концом.

Стал сиротка сынишкой примерным,

Визави-стал примерным отцом.

Звезды

Ночь. И тихо вокруг сразу стало.

Устремлю я свой взор вверх: на небо.

Там, где звезды так ярко сверкают,

Небосвод озарив цветом белым.

Очень много красивых созвездий,

Словом их красоту не опишешь.

Этот свет-как плеяда известий.

Этот свет ты и видишь, и слышишь.

Но нашел для себя фаворитку,

Она мило общается с нами.

Каждый вечер-и снова попытка

Обменяться с тобою мечтами.

Но однажды погаснет отметка,

Что на небе так ярко сверкала.

И не год, и не два: сто два века.

Лишь тогда мощь свою растеряет..

Все мы звезды-и также сверкаем,

И когда-то погаснем: на небо

Улетим. Тихо вдруг сразу станет.

Небосвод лишь сверкнет светом белым..

S. o. s

Пожалуйста, спасите наши души.

Мы тонем. Все в воде. Мы захлебнемся!

За что нас океан так сильно душит?

До дома никогда не доберемся…

Наш капитан-отличный смелый парень.

Он молодой, жена и детки дома.

И в тридцать лет почти что легендарен..

Его увидим лишь в фотоальбоме.

Богатая зажиточная пара,

Их слуги, вещи, все мечты и тайны.

Поглощены испугом и кошмаром

Поглощены. Лишь океан бескрайний.

Вода уже давно на нашем судне.

Слышны лишь крики, просьбы, восклицанья.

Но тщетно. Они просто безрассудны.

Все люди здесь обречены к страданьям.

Корабль ушел под воду, словно не был.

И не было здесь вовсе пассажиров.

Той пары, слуг, и капитан, что смелый.

Нет ни следа, и нет ориентиров.

И тишина. Лишь солнце мирно светит.

Плывут здесь рыбы, чайки пролетают.

А кто-то ждет, и до сих пор не верит,

Что так бесследно люди погибают..

Черно-белая фотография

Старая поблекшая фотография,

На которой улыбаются люди.

У которых все уже было.

У которых все еще будет.

Всех давно уже нет вживых,

Кто-то раньше, кто позже ушёл.

Не ушли они все от судьбы.

От нее никогда не уйдешь.

Фотографии 70 лет.

Пожелтела.. Согнулись края.

Хоть их рядом давно уже нет,

Память все-таки с нами. Жива.

Это тонкая нитка времен.

Поколения свяжет она.

Только помня, народ наш силен.

Только память потомков сильна.

Положи фотографию здесь,

Чтобы каждый увидел ее.

И душою, и телом. Чтоб весь

Приобщился к той нити времен.

Ни о чем

Слушайте. Слушайте меня внимательно.

Каждую букву, слово и полностью предложенье.

Каждый падеж, залог: действительный или страдательный.

Слова на слово загадочное наложение.

Моя мысль, превратившись в короткий и столь нервный импульс,

Набрав скорость, несется чрез тело и руку к моей синей ручке.

Лишь усилие: пасты умеренный выплеск.

Механизм этот прост и до дыр мной, конечно, заучен.

Внимай. Внимай каждое грешное слово.

Напряги разум, сделай же мне одолженье.

Этот стих ни о чем. Не назвать ни хорошим ни новым,

Но прочтешь! Ты потратишь на стих драгоценное милое время.

Это пара минут. Лишь 120 секунд твоей жизни.

Извини, что отнял их, не сможешь вернуть, не пытайся.

Стих: как верх критинизма, цинизма, а может быть и пофигизма.

Пред тобой, мой читатель, я каюсь, Сердечно и искренне каюсь.

Запомните. За нагромождением текста

Может быть пустота, темнота, ничего быть там может.

Но есть слово. Оно станет, быть может, для Вас самой главною вестью.

Одно слово совсем по иному судьбу Вашу сложит.

Пустота

Я не вижу ничего.

Тьма проходит сквозь меня.

Поглощает, не тая

Она сына своего.

Я не слышу ничего.

Оглушает тишина.

Лишь она с тобой честна.

Любит только одного.

Ощущенье пустоты.

Она страшная на вид.

Тишину и темноту

Каждый точно ощутит.

Не пугает темнота,

Станет музыкою тишь.

Это чувство – теплота.

Никому не объяснишь.

И ворвется солнца свет,

Разыграется рояль.

Остаёмся тет-а-тет

И глядим куда-то вдаль.

Я не вижу ничего,

Кроме неба и луны.

Это правда. Это быль.

Это песня одного…

Пламя

Златовласое пламя ночью,

Словно ангел, осветит мне путь.

Я устал и продрог. Непорочным

Мне младенцем свернуться, уснуть.

Ветер воет меж грозных деревьев,

Говоря: Уходи, убегай…

Проиграл я на этой арене…

Ты, огонь, все гори, не сгорай.

Рассветает, вдали погасает

Одинокая неба звезда.

Дым костра тихо вверх уплывает.

Это было и будет всегда.

Но пора, путь далекий, не скоро

Остаётся его мне пройти.

Солнце сядет, и пламя покорно

Сможет тело и душу спасти..

Концепция ада

В аду все также тяжко и сурово.

И грешников лишь боль пронзает небо.

Сцепляет душу в медные оковы

И в прах испепеляя люда требы.

Девятый круг. И в самом центре круга

Сам Люцифер. Поганое отродье.

Чуть выше там предатель. Бога. Друга.

Для них не чужда лесть. Чревоугодье.

Затем идут все те, кто предал близких,

Им нет прощенья. Во главе их Каин.

В восьмом-борцы с природой, аферисты.

Поганые лжецы. Мы их оставим..

Зачинщики раздора вслед за ними.

Их черти потрошат за ссоры люда.

Советники лукавые гонимы

Пылают в чаше огненного блюда.

Воров с животным миром там сравняли,

А лицемеров жарят на металле.

И снова черти взяточников драли,

Их плоть и душа зА грош продавали.

Там колдуны, льстецы и злоторговцы.

Тела их исковерканы по полной.

Внимают к небу:бедные вы овцы.

Но сатана их бьет своей короной.

В седьмом кругу главенствует насилье.

Над ближним, на собой. Над божествами.

В крови кипят, и Гарпии жрут выю.

Нет. Муки их не передать словами.

В шестом кругу еретики пылают.

Их фурии в могилах вечно сверлят.

И