Александр Каменец - Основы духовно-нравственного воспитания в системе дополнительного образования Страница 7

Это говорит человек XII века, повторяя догматы нравственности еще более древние, которые большинство современных людей понять не в силах. Им кажется противоестественной этика, которая учит бескорыстию в отношениях между людьми. Очень трудно современному человеку понять, что такое «милосердие к ближнему»: милостыня, подачка, благотворительность? – все это лишь части того, что в древнерусской культуре понималось как проявление духовности, нравственности.

Таким образом, можно сказать, что уже в древнерусской культуре формировались основы духовно-нравственного воспитания. И многие из тех вопросов, которые ставились мыслителями Древней Руси, были в дальнейшем продолжены философами Серебряного века – В. Соловьевым, И. Ильиным, Н. Бердяевым, П. Флоренским. Но наши современники очень мало знают о выдающемся русском религиозно-философском наследии. Объяснить это можно не только тем, что в советский период религиозно-философские трактаты искоренялись беспощадно – как «суеверие» и «средневековое мракобесие», но и укоренившимся представлением западной секуляризированной культуры, утверждавшей, что в России не было не только этики, но и философии вообще, что вся русская философия сплошь эклектична и заимствована с Запада.

При этом совершенно очевидно, что если отсутствует самостоятельная философия, достаточно трудно сформулировать и национальное самосознание, и духовные идеалы, и критерии нравственности. Между тем существует огромное множество источников по древнерусской и средневековой литературе, свидетельствующих о том, что на Руси существовала богатая философская традиция. Но русская философия развивалась в недрах религиозного миросозерцания, в этом ее специфика и самобытность, хотя в данном случае этот фактор не является особенностью именно русской философии: общеизвестно, что философия возникает из религии – так было и в античной Элладе, и в древнейших культурах Востока. В этом смысле генезис русской философии даже близок западной модели развития.

Конечно, в Западной Европе философская мысль развивалась быстрее, поскольку Запад стал наследником античной культуры. В дискуссиях о «запоздалом» развитии русской философии большое значение имел фундаментальный труд Г. Флоровского «Пути русского богословия» [16], в котором он выявил весь комплекс философских и этических проблем, которые первоначально развивались в богословском контексте.

Почему в богословском? Потому что образовательные институты на Руси с гуманитарным уклоном и началами философии формируются в духовных академиях и монастырях. Поэтому иные были первоисточники и учителя, чем на Западе. Истоки русского мировоззрения следует искать не в латинских или греческих переводах, которые были в изобилии на Руси, но в духовно-философских трудах отечественных мыслителей.

Помимо упоминавшихся духовно-нравственных произведений древнерусской культуры, высокого развития достигает иконописание. Это иконы Андрея Рублева, в том числе его знаменитая «Троица», ставшая апофеозом русской духовности, а также фрески Дионисия и Феофана Грека.

Русский философ Евгений Трубецкой охарактеризовал иконописное творчество как «умозрение в красках» и видел в них проявление высочайшей духовности.

Здесь, вероятно, нужно прояснить вопрос о том, как иконопись может являться «умозрением», то есть мировоззрением, и может нести философские представления? Какие именно? Ведь живопись – это невербальный вид творчества, она воздействует на зрителя образами, а не логикой. И здесь мы касаемся очень сложного вопроса о сути творчества и выразительности художественных средств.

Творчество в живописи – и вообще в искусстве – достигается сложным символическим выражением и высочайшей художественной образностью, воплотившей национальные идеалы и символы русской культуры, которые представляли основы национального самосознания и духовной идентичности.

И только наш век пришел к релятивизации нравственности, то есть идее о том, что моральные нормы и отношения относительны: в какой-то ситуации целесообразной может быть и безнравственность, если требуют «интересы дела». Другими словами, нравственность в контексте постмодернистской парадигмы стала пониматься как некая конвенция, – соглашение, достигнутое между людьми насчет понимания-различения добра и зла.

Но если нравственность – это всего лишь «договор» между людьми, то его условия всегда можно изменить в выгодном для себя отношении. Средневековое мировоззрение было иным: если человек переступал «заповедь Божью», он не просто нарушал договор, но посягал на весь нравственный миропорядок и законы духовной жизни; более того, на законы Универсума. Нравственный миропорядок в известной мере отождествлялся с космологическим устроением мира и законом Вселенной. Поэтому христианские заповеди были направлены не только на сохранение социума через организацию «правильных» социокультурных взаимодействий, но трактовались более масштабно: как «делание добра» для Вечности. И древнерусские мыслители, хотя и не были «теоретиками» в собственном смысле этого слова, но в реальной жизни, реальной истории отстаивали высокие нравственные идеалы. Например, Сергий Радонежский содействовал возрождению русской духовности и нравственности, которые были поколеблены в период иноземного завоевания. Историк В. О. Ключевский назвал преподобного Сергия «благодатным воспитателем народного духа»: своим подвигом, своим примером он способствовал формированию русского национального самосознания. Это отразилось и в иконописи Андрея Рублева, посвятившего свою икону «Троица» великому наставнику.

Продолжая мысль о том, что древнерусскую икону можно рассматривать как определенное мировоззрение, несущее в себе в данном случае представление о высоких духовных идеалах и, соответственно, сопоставление иконических символов и философских универсалий в их безграничных герменевтических возможностях, легко увидеть обоснование связей между представлениями о духовности в иконописи и философии, в русской религиозно-философской культуре. Например, философ В. Соловьев видел в иконах выражение «софиологии» – представлений о церковной премудрости.

Несколько слов о софиологии. Категория Софии – важнейшая церковная категория. София значит «Премудрость Божия». Это образ церковного сознания, образ Света, Преображения, воплощенный в Иконописи. Именно эти символы всегда служили определяющими принципами формирования духовно-нравственных парадигм русской культуры.

Здесь необходимо отметить определенное различие онтологических и гносеологических оснований русской и западной философии.

Западная философия формировалась как рационалистическое мировоззрение, определяемое в наибольшей степени не духовными, но познавательными интенциями, то есть главной доминантой философской зрелости считается теория познания (гносеология). Так полагал И. Кант. И если она отсутствует, вроде бы нет и философии.

Между тем в русской философской традиции западный путь создания онтологических парадигм как основы познания мира не являлся определяющим. Русские философы исходили из теории Всеединства – системы представлений о более масштабном значении познания, а не только узко-рассудочном. Например, славянофилы утверждали, что теория познания как деятельность разума является лишь частью нашего общего действования в мире. Тогда смысл, значение, функции теории познания определяются из нашего отношения к миру, которое включает в себя и духовно-нравственное отношение. И это не абстрактные универсалии фундаментальной науки, но принцип духовной практики, и вообще социально-нравственной деятельности. На этом принципе были основаны в дальнейшем народнические идеи – «хождение в народ» как теория «малых дел», а затем и более широкие преобразования, связанные с идеями «социального христианства».

Вторая особенность русской философии – антропологизм – тема человека, и вся структура моральных установок практически прослеживается у всех русских мыслителей. Вершиной ее является, как известно, «панморализм» Л. Н. Толстого.

Третья особенность русской философской культуры заключается в ее высокой духовности. Крупнейший специалист по истории русской философии протоиерей В. Зеньковский определил предмет русской философии как «духовное становление Русской нации» [5].

Таким образом, русская духовно-нравственная культура, как и философия, а также иконопись всегда были связаны с темой человека, морали, совести, с общественными проблемами. Известный философ А. Ф. Лосев подчеркивал это различие: Русская философская мысль, развивавшаяся на основе греко-православных представлений, первоначалом бытия мыслит Логос, который «метафизичен и божественен», в то время как западная таким онтологическим основанием почитает Рацио (разум), что есть уже человеческое качество. Иначе говоря, если Бог, Творец, Абсолют онтологически бесконечен и «невместим», существует вне времени и пространства, то человеческая жизнь ограничена во времени и пространстве. Соответственно, и духовные основания будут определяться либо сиюминутными потребностями и жизненной прагматикой, либо будут ориентированы на вечные духовные ценности. А. Ф. Лосев эту мысль развивает далее: «Русская самобытная философия представляет собой непрекращающуюся борьбу между западноевропейским абстрактным Рацио и восточно-христианским богочеловеческим Логосом» [9, с. 217].