Формула. Стратегия воспитания успешных людей, основанная на исследовании выпускников Гарварда и других ведущих университетов - Рональд Фергюсон Страница 8

Когда Джареллу было восемь лет, спустя долгие годы переездов из одного приюта для бездомных в другой, семья наконец-то смогла себе позволить снять небольшой домик. Он находился меньше чем в квартале от Гарвард-авеню, в районе Юнион-Майлс, одном из районов на востоке Кливленда. Джарелл прозвал этот район «пустошью», но не только из-за заколоченных домов и заброшенной церкви через дорогу от них, которая стала наркопритоном. Это была пустошь, потому что в этом районе всем заправляли парни, впустую растрачивающие свой потенциал. Но Джарелл к ним не относился.

Он был невысоким для своего возраста, с большими ушами и короткой стрижкой. А еще он напоминал главного героя популярного в девяностых годах сериала «Умный паренек» – десятилетнего афроамериканского паренька-вундеркинда, и зачастую это служило поводом для насмешек. Дети начинали напевать мелодию из заставки сериала, когда он проходил мимо. Еще хуже стало, когда шутки перестали быть безобидными. Мальчики накидывались на него в автобусе, когда он был во втором классе, а когда ему было тринадцать, он попал в больницу после того, как к нему пристала группа подростков – только из-за того, что он любил читать.

Джарелл мог бы поступить просто: сбежать домой и дальше проводить все время за книжками и видеоиграми. Однако Элизабет понимала, что от страха не стоит убегать. Надо встретиться с ним лицом к лицу.

«Мама заставила меня разобраться с этим. К двадцати трем я не стал особо спортивным, но все-таки занимался спортом. Мне даже нравилось, хотя я не был особо хорош».

Элизабет научила его, как выживать в школе и в реальном мире. «Она говорила мне: “Ты афроамериканец. Никогда не садись в машину к другим трем афроамериканцам, а то вас остановит полиция”», – рассказывает Джарелл.

Многие из сверстников Джарелла, которые жили по соседству, не видели ничего, кроме окружающей нищеты, и смирились с этим фактом.

Но Элизабет не уставала напоминать своим детям о том, как важно стремиться к лучшему в жизни. Она показывала на хулиганов, живущих по соседству, и говорила: «Посмотри на этих людей. Видишь, как они живут и как живем мы? Мы бедные, и ты не хочешь прожить так всю свою жизнь».

Она показала ему, что другая жизнь возможна, и, по словам Джарелла, он вспоминает ее фразу каждый день. «Она говорила: “Единственный способ поменять что-то – идти в школу, учиться и изменить свою жизнь». Это я отлично усвоил, так что всегда относился к учебе как к путевке в лучшую жизнь. Глядя на то, что меня окружало, я думал, что все это просто ужасно. Никто не хочет так жить”», – говорит Джарелл.

К тому моменту, как ему исполнилось восемь, усилия Элизабет начали оправдывать себя. Джарелл был круглым отличником, занимался проектами мечты и не только работал над задачами, которые давала его мама, но и ставил свои собственные цели. Как он сказал во время интервью: «Помню, что, когда мне было восемь, я услышал о колледжах и решил, что буду учиться в лучшем. Который из них лучший? Кто-то назвал Гарвард, и я сказал: “Ладно, тогда поступлю в Гарвард”». В то время я не знал, что это значит, но с восьми лет хотел поступить именно туда».

Элизабет почти ничего не знала про Гарвардский университет, и у нее никогда не было цели отправить туда Джарелла. Но она точно знала: если ее сын сможет выбраться из гетто и прорваться в средний класс, ему надо придерживаться высоких стандартов: постоянно бросать себе вызов, общаться с другими одаренными детьми и учиться у хороших преподавателей.

Чтобы все получилось, она продолжала искать поблизости лучшие школы с самыми продвинутыми программами для выдающихся детей. Однажды, еще когда Джарелл учился в начальной школе, она переехала в другой приют для бездомных только потому, что рядом с ним была школа получше.

К этому моменту они жили во временном доме[4], и вся семья Элизабет наконец почувствовала стабильность. Джарелл помнит, что это было «невероятно». Внешкольные занятия в приюте позволили ему завести несколько друзей. «Это был не просто приют, – говорит Элизабет. – Формально это считалось им, но у нас была целая квартира, собственная кухня, спальня, столовая комната и гостиная». Управление приюта обязывало родителей посещать уроки, если они хотели продолжать жить здесь. Детям выделялось время для домашней работы: с четырех до шести. По субботам приходили волонтеры.

Тогда Элизабет узнала о другом, намного менее уютном временном доме, в районе Шейкер-Хайтс, пригороде на границе Кливленда, который прославился в 1960-х годах своими креативными и успешными попытками сохранить расовый баланс. Начальная школа того района считалась одной из лучших в Огайо.

Перед Элизабет встал выбор: можно было остаться в уютном жилье и отправить Джарелла в школу в Кливленде или переехать в условия похуже, но тогда сын смог бы ходить в хорошую школу.

Она недолго размышляла. Не важно, что они будут жить не в таких приятных условиях или что Джарелл будет посещать эту школу всего несколько месяцев до переезда в другой приют. Элизабет решила, что преимущества от обучения в этой школе продлятся всю жизнь.

И она оказалась права.

Ломондская начальная школа в Шейкер-Хайтс располагалась на прекрасной территории площадью в три гектара, а главное здание было построено в георгианском стиле. Эта школа часто мелькала в новостях благодаря высоким академическим результатам своих учеников. Превосходное качество преподавания закрепило те навыки, которые Элизабет смогла дать своему сыну до этого, и это помогло ему в дальнейшем. Их недолгое пребывание в Ломонде впечатлило Джарелла на многие годы, ведь именно благодаря этой школе он понял, что это такое – учиться в первоклассном учебном заведении.

Элизабет считает, что именно это недолгое время в Ломонде наряду со стремлением Джарелла поступить в Гарвард подстегнуло его желание учиться в хорошей старшей школе, а именно в школе Хоукен, подготовительной академии[5], куда он поступил не с первого раза.

Сейчас можно сказать, что именно поступление Джарелла в ту школу ценой переезда из приюта в приют стало одним из двух ключевых решений Элизабет, касающихся образования, которые привели Джарелла в Гарвард.

Вторым таким решением стало знакомство Джарелла с нужным наставником, что помогло закрепить его стремление поступить в колледж. Когда Джареллу было одиннадцать лет, Элизабет начала представлять его выдающимся людям, чтобы показать ему, кем он может стать в будущем. Одним из таких людей стал священник из церкви, которую они тогда посещали.

Епископ Грег Дорси до сих пор помнит Элизабет и ее