Ольга Марченко - Основы красноречия. Риторика как наука и искусство убеждать Страница 7

2.3. Риторика и классическое образование в Западной Европе и в России в XIX веке

Идея гармоничного развития общества, основанного на духовном развитии граждан, господствовавшая в Афинах на протяжении нескольких столетий, утверждение приоритета человеческого достоинства, унаследованного и продолженного гуманистами Ренессанса, явились благодатным источником для последующих поколений, заложив основу классического гуманитарного образования – базиса культуры Нового времени. В понятии «классицизм» («первоклассный, образцовый»), уже в самой этимологии слова, заложена ценностная ориентация. В классической системе образования главными предметами считались древние языки, в отличие от реализма, где на первый план выдвигались новые языки и естественные науки.

Первоначальная организация классического образования восходит к гуманистам и называется поэтому также гуманистической. Основу его составляли humaniora, занятия, которые, по мысли устроителей первых подобных школ, были направлены на всестороннее развитие высших способностей человека – на воспитание ума и воли учащихся, независимо от практической деятельности. Еще по Цицерону, весь долг и назначение мудрости заключается в воспитании (in cultu) человека. Слово «гуманизм» применялось в значении «высшее образование», «духовная культура», а также «обязательный для знати образ жизни». Это было риторическое образование, целью которого – придать гармоническую завершенность личности и связать едиными обязательствами всех граждан. В основе завещанного античностью и воспринятого потом другими эпохами идеала Homo universale, человека, который знает и умеет все, пробует себя во всем, лежало овладение искусством красноречия, т. е. идеал риторический. Риторика есть средство, с помощью которого не только осуществляется поиск истины, но соединяются вместе мудрость и практичность. Целью этого образования было разбудить в человеке человечность, видеть в нем «не поэта, не ремесленника, но человека», который мог бы впоследствии быть тем или другим, не переставая быть человеком. Благодаря обучению словесности воспитанники классической школы, какую бы научную специальность они ни избрали впоследствии, способны получить запас культуры, обеспечивающий их гуманитарную образованность.

Классицизм как форма образования, готовившая к университету, связан с обучением в гимназиях. Гимназия строится по образцу древнеримских школ. Предметами преподавания были artes liberales: грамматика, диалектика, риторика, арифметика, геометрия, музыка, астрономия. Из них первые три составляли trivium – школу, которую необходимо было пройти каждому человеку. Обучение велось почти всегда на латинском языке. Остальные предметы составляли quadrivium, следующую ступень школьного образования.

Именно в XIX в., когда классическое образование господствует в Европе повсеместно, его идеалы, базирующиеся на риторических принципах, были подвергнуты сомнению. Возникшее и набиравшее все большее число сторонников реальное образование, оправданное духом времени, в перспективе несло угрозу традиционным для гуманизма ценностям, прежде всего самоценности образования и развития личности.

Своеобразная ситуация сложилась в России, где классическое образование не только возрождало гуманистические ценности, но и было необходимым способом вхождения страны в европейскую культурную общность. Вся послепетровская культура была проникнута отождествлением понятий «просвещение» и «европеизм».

Первая половина XIX в. – это время расцвета преподавания риторики. Развитие риторической теории в России в XIX в. связано с именами Ф. Л. Малиновского, И. С. Рижского, Н. Ф. Кошанского, А. Ф. Мерзлякова, Н. И. Греча, В. Т. Плаксина, А. И. Галича, А. С. Никольского, М. М. Сперанского, Я. В. Толмачева, К. П. Зеленецкого, П. В. Победоносцева и др. Общая позиция авторов книг по риторике заключается в том, что риторические идеалы служат высшим целям разума и идеалам человечности. Образование XIX в. восприняло и успешно претворяло в жизнь требование: наука нужна как метод, как школа логики и развития мышления. Посредством красноречия не только мысли и знания, но и чувства, склонности и страсти людей, отделенных от нас веками, становятся нашими собственными, современными. И это способствует накоплению нравственного багажа и, несомненно, «образует нравы».

В XIX в. значительных успехов достигает красноречие академическое, оно становится ведущей разновидностью русского ораторского искусства. Профессора Московского и Санкт-Петербургского университетов Т. Н. Грановский, С. Н. Соловьев, В. О. Ключевский, Д. И. Менделеев, Н. И. Пирогов, П. Ф. Лесгафт, И. М. Сеченов, К. А. Тимирязев, И. П. Павлов качеством своих лекций сумели создать в своих аудиториях ту горячую атмосферу научного воодушевления, в которой наиболее эффективно, полно и целостно проходил сложный процесс восприятия и усвоения научных истин. Интересными и поучительными были теория и опыт военного красноречия XIX в. Отдельного рассмотрения требует достигшее во второй половине XIX в. небывалого расцвета судебное красноречие таких мастеров, как А. Ф. Кони, Ф. Н. Плева ко, П. А. Александров, С. А. Андриевский, А. И. Урусов, В. Д. Спасович, Н. П. Карабчевский.

В XIX в. важная роль в пробуждении национального самосознания принадлежала словесности. Ее не могли не коснуться идейные разногласия того времени, имевшие место между западниками и славянофилами. Это была борьба двух противоположных умонастроений в среде образованной части российского общества. Благородные цели обучения в классической гимназии зачастую оказывались недостижимыми. Недостаток учебных пособий восполнялся переводами с немецкого или наскоро изготовленными компиляциями. Ощутим был недостаток в опытных преподавателях. Среди учителей древних языков было много иностранцев, плохо владевших русским и основной упор делавших на изучение грамматики. При таком положении дела известное увлечение формальной стороной античной риторики было неизбежно. Действительность не оправдывала надежд, возлагавшихся на перенесенную из Пруссии классическую школу. Первые удары по риторике – «вздорной науке» были нанесены полными риторического пафоса обвинениями В. Г. Белинского. В острой полемике участвовали виднейшие деятели культуры. К. Д. Ушинский пишет, что древние языки знакомят с миром, вовсе не похожим на тот, в котором ученики гимназий «приуготовляются действовать». Его негодование вызывало то, что русский человек всего менее знаком со своей родиной. Русский человек при безукоризненном выговоре на иностранных языках часто плохо говорит на своем, проявляя непростительное невежество во всем, что касается России. Философы искали идеал в идее соборности. А. С. Хомяков, братья И.В. и П. В. Киреевские, братья И.С. и К. С. Аксаковы отстаивали нравственно-православные ценности самобытной русской словесности. В конце XIX в. В. В. Розанов делает заключение, что наша школа, где все знают хуже всего русскую литературу и русскую историю, решительно не стоит на уровне той минуты, в которую она существует.

И все же именно классическое образование дало многих крупных деятелей, составивших духовную элиту России. В классической гимназии и университете обретали чувство причастности к единству куль туры. Классическое образование, настаивали его сторонники, есть не только истинное в своей идее, но и единственно истинное, и потом применимое одинаково во всех странах, во все времена. Как алгебра есть неумирающее средство выяснения всяких количественных отношений, так латинская грамматическая школа есть неумирающее орудие заострения собственно умственных даров человека. Идея истинной образованности означала некий высший тип процесса самоусовершенствования.

В то время, когда в Европе интерес к риторике ослаб, российская наука убедительного слова переживала кульминацию своего развития. Но первая половина XIX в. была одновременно и тем рубежом, за которым последовало преимущественно критическое отношение к общей риторике, связанное с кризисом этой классической дисциплины. В своих правах утверждаются языкознание, стилистика, филология. Именно XIX в. считается временем кризиса древней дисциплины. Он происходит на фоне развития художественной литературы, которая стала «властительницей дум», источником новой стилистики, основным способом изучения словесности, основой школьной хрестоматии. О времени перехода от классицизма к романтизму будет сказано, что эстетика начинается там, где кончается риторика. Риторические проблемы переходят в ведение языковедческих наук. Однако познание языка ради него самого лишило риторику ее глубинной сути. Факторы, которые способствовали расцвету искусства речи, привели риторику к упадку. Принято считать, что классическая риторика прекратила свое существование, но, прежде чем исчезнуть, она сделала последнее усилие, по мощности превосходившее все предыдущие, и, словно стремясь предотвратить неминуемую смерть, породила целый ряд идей, не превзойденных по своей проницательности.