Марина Москвина - Учись видеть. Уроки творческих взлетов Страница 9

Раньше мы что читали? (То же я вам советую прочитать и теперь!) У меня дома на полках стоят старые собрания сочинений: толстые оранжевые тома Майн Рида. В один присест я прочитывала взахлеб начисто «сносившего крышу» «Всадника без головы», романы и повести «Оцеола, вождь семинолов», «Квартеронка», «Охотники за растениями», «Ползуны по скалам», «Охота на левиафана», «Смертельный выстрел», «Охотники за скальпами»…

Причем это замечательный писатель, не чета сонмищу современных подражателей приключенческой литературы (простите, немного поворчу), великолепно владевший пером: знаток природы, животного мира, всей нашей планеты. Какие красочные описания, напряженные диалоги, увлекательнейшие сюжеты! Какие заманчивые описания природы Америки, Африки, Гималаев… Накал столкновения добра и зла, справедливости и канальства! А какая невероятная судьба самого писателя!

(Не забывайте читать предисловия!..)

О горе! Мне пора заканчивать эту главу. Я могла бы рассказывать вам бесконечно о судьбах и книгах гигантов сложнейшего жанра, именуемого Романом Приключений и Путешествий. О Фениморе Купере («Последний из могикан», «Зверобой»…), Жюле Верне – вообще всё читайте, что он написал, плюс книгу о его собственной жизни, как он летал на воздушном шаре и этот шар потерпел крушение!

Сэр Вальтер Скотт со своим легендарным героем Робином Гудом, а также рыцарями Круглого стола будет рад вам, юные читатели третьего тысячелетия! Неподражаемые герои Том Сойер и Гекльберри Финн американского писателя Марка Твена безумно будут счастливы с вами познакомиться. Роберт Луис Стивенсон приглашает совершить вояж на борту «Испаньолы» с капитаном Сильвером, Долговязым Джоном, Черным Псом на остров Скелета, прозванный в народе Островом сокровищ…

И наконец (хотя поверьте, конца моим походным перечислениям шедевров мировой детско-юношеской литературы даже не видно на горизонте! Я просто перебираю свои любимые книжки и произношу с замиранием сердца их названия и дорогие мне имена авторов), рассказы канадского писателя Сетона-Томпсона о животных и повесть «Маленькие дикари» (с его собственными рисунками!) могут принести вам такую радость, такое понимание, как пишутся интересные, увлекательные, захватывающие вещи – неважно, документальные, художественные – закон один!

Закон этот я сформулирую так: доскональное, детальное, предметное знание каких-то вещей, которые ты глубоко чувствуешь и любишь, своя неповторимая Судьба, воображение, а также страстное желание поведать обо всем вместе взятом.

Многое можно сказать о человеке, взглянув на его книжную полку. Узнать о характере, понять, в чем цимес (это значит «изюминка»), его жизни, где залегают проточные воды интересов и увлечений, откуда он черпает вдохновение, как избывает печаль, что, собственно, очерчивает ему новые горизонты, веселит, поддерживает в трудную минуту, осуществляет зов Несбыточного…

Это лишь фрагмент книжной полки художницы Маши Константиновой, украшенный портретом ее старого друга кота Иосифа.

Один богатый заморский покупатель умолял бессребреницу Машу продать ему портрет за очень солидное вознаграждение, которое бы обеспечило художнице по меньшей мере год беззаботного существования. Но Маша категорически отказалась, объяснив тем, что подарила его на день рождения самому коту Иосифу.

Глава 7

Автор в законе

Кстати, когда мы внимательно соблюдаем этот вселенский авторский закон, у нас получаются стоящие рассказы. Вот Юля Говорова полюбила проводить весну, лето, да еще захватить кусочек осени в селе Михайловском Псковской области, в Пушкинском заповеднике. К первому снегу она привозит мне из Михайловского от Пушкина разные сушеные травы, свои живописные картины и фотографии: река Сороть, мельница с крыльями, костер в ночи, старые дубы и березы. А на ее картине – масляными красками затопленная печь с открытой заслонкой, чайник, кочерга, чугун, доска, на черной сковородке – голубая рыба, над ней льняное полотенце, и на веревке сушится вниз головой кроваво-красный букет рябины, написанный краплачком.

Гляжу на эту картину и вспоминаю, как однажды Юрий Коваль сидел в буфете Дома литераторов со своим другом-художником. Вдруг к ним подходит молодой писатель и, трепеща, говорит:

– О! Юрий Иосифович! Какое счастье, что я так близко вижу вас. Позвольте мне воспользоваться столь удачным случаем и, несмотря на все мое смущение, задать вам чрезвычайно волнующий меня вопрос. Как научиться хорошо писать?

Юрий Коваль сказал мягкосердечно:

– Неси нам по рюмочке, присядь, и я тебе открою эту тайну.

Пропустили они по рюмочке, и Коваль сказал:

– Писать нужно о том, где сейчас находится твоя душа. Ведь душа, как правило, находится не с нами, а где-то в другом месте. Вот об этом и нужно писать. Тогда все получится.

В другой раз – мне – Юрий Коваль сказал:

– Проза должна быть такой, чтобы хотелось поцеловать каждую написанную тобой строчку.

И вот я вижу, как моя Юля старается изо всех сил, чтобы и тот завет Юрия Коваля исполнить, и этот. И у нее получается!!!

Савка

Иногда к нам на чай заходит Алексей, хранитель Савкиной горки.

Вокруг нас много гор – Синичья гора, гора Воронич, деревня наша Бугрово на бугре стоит.

Но хранитель есть лишь у одной горы. И хранитель один – Алексей.

Много есть профессий на свете, но гору охранять способен не каждый.

Алексей и живет у горы в деревне Савкино. Из окна его дома видна его гора.

На Савкиной горке я впервые увидела звездопад.

Звезды любят падать на Савкину горку.

На Савкиной горке Алексей посадил золотые шары. С горы золотые шары тянутся к звездам. Может быть, звезды – это золотые шары. А может, золотые шары – звезды.

Почему гора Савкина, когда охраняет ее Алексей?

Алексея я знаю, он умеет черепицей крыть крыши, он потомственный рыболов, а Савка кто?

На горе лежит камень, и на нем написано:

«Лета 7021 постави крест Сава поп».

Очень давно, наверно, жил Сава. Да и Алексей давно живет у Савкиной горки.

До сих пор стоит Савкин крест благодаря Алексею.

Крест поклонный. Придет человек к горе и, прежде чем взойти, поклонится: «Здравствуй, гора!»

И гора ему скажет: «Здравствуй! Проходи, отдохни у меня на скамеечке, посмотри на закат».

На Савкиной горке провожает закаты пес Диван.

Яблочный Спас

Пришла к нам тетя Маша, а мы сидим на крыльце, семечками похрустываем. Тетя Маша от яблок отказалась, села рядышком, посмотрела своим зорким глазом и говорит:

– Да у вас здесь яблони перед домом растут!

– Какие яблони? Быть не может!

– Да у вас здесь от яблонь, – говорит тетя Маша, – яблоку некуда упасть. Вы яблоки грызете, семечки разбрасываете, вот они и проросли.

Глядим – и правда, настоящий яблоневый сад. Растут среди душистого горошка и календулы маленькие яблоневые деревца.

Интересно, какой у этих яблонь сорт? Мы много сортов наели: белый налив, полосатку, антоновку, титовку, ревельский ранет… Что вырастет?

Хорошо бы ранетка. Будем из нее варенье варить – ранеточное. На ранетке яблочки маленькие, как вишни, как рябина.

Весной ранетка цветет, как вишня.

А осенью плодоносит, как рябина.

Домашними, лесными могут быть яблони. Дички, дикие яблоки, тоже хороши. Из них мы печем яблочный пирог. Пушкин, сосед наш из Михайловского, очень любит яблочные пироги. Даже подписывается в письмах: «Ваш яблочный пирог».

Вот подрастут перед крыльцом яблони – тети-Машины крестницы, и устроим мы праздник Яблочный Спас. И чай у нас будет яблочный, и пирог, и яблочное варенье.

Еще в Москву на зиму яблок насушим – компот варить.

Бессмертники

Тетя Маша принесла в корзине цыплят-трехдневок, вынимала по одному и выпускала на стол – погреться.

Мы на этом столе чистим рыбу – красноперок и окуней, чистим грибы – подольховики и маслята. Перебираем смородину. Сушим шиповник.

Простой такой стол – из трех досок, чуть перекошенный, подбитый гвоздями, заросший лопухами и конским щавелем, ну, стол как стол, а цыплята шагали и набирались тепла, желтого, как пух бессмертника.

Красавица

После дубовых холодов на Еремея-запрягальника деревня наша начинает сажать картошку.

– На ниву идем, – с гордостью говорит тетя Маша.

Нива – картофельный огород.

Далекие у тети-Машиной нивы берега.

– Прямо, Зоря, прямо, – говорит Володя-пахарь, главный картофельный человек.

По кромке борозды идет Зоря, вслед ей кладем картошины.

Галки налетают на свежего весеннего червячка. Облака белые-белые над нами. Усами картошка чувствует весну.

Из репчатого лука вытянулся лук зеленый, фасоль набухла на подоконнике, зимний чеснок отпустил стрелки.