Эндрю Мэтьюз - Останови их! Как справиться с обидчиками и преследователями Страница 20

Мой сын был вполне нормальным ребенком и просто проходил через короткий период очень «трудного» поведения. Словом, я хочу сказать, что моя история была не столько шоком для слушателя, сколько нагоняющей депрессию обыденностью.

Теперь моему сыну уже 18, он стал честным и искренним молодым человеком и вот-вот начнет учиться в престижном университете. У него есть любимая девушка, прекрасные друзья. Он обожает животных. Но время от времени он может быть и язвительным, и бессердечным, и даже невыносимым. Но такой же иногда бываю и я сама. Иначе говоря, он совершенно нормальный человек. И я люблю его таким, какой он есть.

Действуйте

Скажите, часто ли родители хулиганов признают, что их отпрыски измываются над другими детьми? Редко! Скажите, часто ли родители школьных мучителей вмешиваются, чтобы исправить ситуацию? Не очень.

Не все мучители растут в бедных семьях! Представители среднего класса часто думают: «Я хирург, я юрист… значит, мои дети бандитами быть не могут!» Один корпоративный администратор как-то даже сказал:

– Я плачу за школу приличные деньги! Вот пусть они там сами проблему и решают!

Дети чаще всего издеваются друг над другом в школе, потому что проводят там больше всего времени… причем зачастую в компании самых разных детей, которую не сами себе подбирали. Дети издеваются друг над другом в школе, но корнями это явление уходит в дом и семью.

Никакая школа не исправит то, с чем не могут или не хотят справиться сами родители.

Мать мальчишки, измывавшегося над соседским ребенком, на голубом глазу как-то сказала Джулии:

– Моего 6-летнего сына Тома вызвали к директору за избиение Аллана. Он был в компании нескольких других мальчишек и сильно ударил Аллана в живот. Судя по всему, мой Том считается у них заводилой. Теперь все соседи только об этом и судачат. Все это ужасно неприятно.

– И как вы повели себя в этой ситуации? – спросила у нее Джулия.

– К счастью, мне не пришлось об этом думать, – ответила мамаша. – Родители Аллана решили переехать в другой город.

Блеск! Она считает, что излечить дурное поведения сына проще всего, дождавшись, когда соседи переедут… тогда можно будет притвориться, что проблема отпала сама собой.

А вот еще одна интересная штука. Даже когда родители и говорят о хулиганстве соседских детей, они делают это шепотом… будто открыто обсуждать такое поведение преступно и неприлично.

Когда-то люди говорили шепотом, скажем, о раковых заболеваниях. В онкологии нет ничего позорного… и от рака не избавишься, притворяясь, что его у тебя нет. То же самое касается и растущих в семье хулиганов. Надо просто признать этот факт и попытаться изменить ситуацию.

Дети склонны экспериментировать. Они примеряют на себя самые разные маски… они пытаются разобраться, кто они, какие они, а также понять, какое поведение будет приемлемо, а какое популярно в их компании. 9-летний ребенок может попробовать побыть и «ботаником», и клоуном, добровольно выставляющим себя в классе на посмешище, и самым настоящим бандитом. И это не значит, что он исчадье ада! Это не значит, что его плохо воспитывают родители.

Короче говоря

Не стыдно иметь ребенка-мучителя. Стыдно этот факт игнорировать.

«Я была школьной хулиганкой»

Вообще-то я не знаю, как это все объяснить. Мне никогда и в голову не приходило, каким чудовищем я была в школе и потом, лет по крайней мере до 22. Однажды один из менеджеров у меня на работе рассказал мне, что его дочь ходила в ту же школу, что и я. Она сказала ему, что я была известной на всю школу бандиткой и что она боялась даже просто сталкиваться со мной в коридорах. Что до меня, то я свое поведение хулиганским старалась не признавать даже для себя самой… я предпочитала думать, что я так просто развлекаюсь. Мне стало очень стыдно, когда я услышала этот рассказ от своего начальника. Мне хотелось провалиться сквозь землю. Но его слова заставили меня хорошенько задуматься о том, что я творила в те далекие годы.

Я не могу сказать, что у меня было такое уж пропащее детство. Да, родители мои все время ругались. Да, меня доставал брат. Но мне кажется, что рассказать такое же о своей жизни могли бы очень многие. Честно говоря, я тогда даже не пыталась найти своим поступкам какое-то оправдание, а просто наслаждалась чувством власти, которое возникало у меня, когда я издевалась над другими. Ведь мне никто и слова поперек сказать не решался!

Думаю, началось все еще в детском саду, когда кто-то меня чем-то обидел, а какой-то из мальчишек показал, что надо сжать руки в кулаки и «разобраться» с обидчицей. Я так понимаю, что с этого момента я начала так делать почти постоянно. Я никогда не имела за спиной поддержки в виде какой-нибудь банды и просто цеплялась ко всем мальчишкам и девчонкам… даже не обращая внимания, кто они и какие они. Я нападала на них из засады. Я кричала им обидные слова и бросалась в драку… причем не царапалась и не дергала за волосы, как это делают девчонки, а билась по-настоящему. Однажды я даже отправила одну девочку в глубокий нокаут. Победить меня не мог никто. Вполне возможно, что я и продолжала-то издеваться над окружающими только потому, что не нашлось человека, способного дать мне серьезный отпор.

Я всегда находила своему поведению какие-то оправдания. Что-нибудь типа «этих накажу за снобизм», «те меня обидели», но теперь я понимаю, что это были всего лишь жалкие отмазки. Еще меня постоянно подзуживали мальчишки, но даже после того, как мы с родителями переехали в другое место, я продолжала вести себя по-прежнему. Словом, я не переставала «быковать» до самого окончания школы.

Помню, какой восторг охватывал меня, когда я доставала окружающих, когда удавалось кого-то поколотить или кому-нибудь сделать больно. Но в глубине души я постоянно боялась. Я думала, что меня никто не любит. Что я уродина. У меня большой нос, и все мальчишки меня из-за этого дразнили. Я ужасно стеснялась своей внешности, но ведь это происходит с великим множеством людей, и они при этом не издеваются над окружающими.

Я пишу вам в надежде, что этот мой рассказ попадется на глаза какому-нибудь юному хулигану и поможет ему исправиться, пока не поздно. Теперь я очень жалею о том, что творила в те годы, но узнает ли об этом кто-нибудь из моих жертв?

Перепечатано с разрешения сайта Kidscape: www.kidscape.org.uk

«Только факты, пожалуйста»

Молодые люди гораздо лучше учатся, сосредоточиваясь на собственном отношении к своим поступкам, чем думая, как к их поступкам относятся взрослые.

Стэн Дэвис

Хулиганы и мучители постоянно врут и изворачиваются: «Он сам напоролся животом на мою ногу», «Она споткнулась и упала на мои кулаки», «Да и вообще, он сам первый начал…».

Некоторые из них обладают блестящим актерским даром и строят из себя невинных овечек. Кем бы вы ни были, родителем или учителем, ваша цель – убедить хулигана взять на себя ответственность за содеянное, не перекладывая вину на других, не выдумывая оправданий, – сказать чистую правду.

То есть: вместо «я толкнул ее потому, что она скорчила мне дурацкую рожу» – сказать «я толкнул ее».

Вместо «все равно он первый начал» – сказать «я подошел и дал ему в морду».

Что же для этого нужно говорить мучителю?

– Четко и подробно расскажи мне о случившемся.

– Меня не волнует, кто начал, скажи, что делал ты.

– У тебя не было необходимости его бить. Ты сам хотел это сделать.

– Как, по-твоему, он себя в это время чувствовал?

– Каким образом ты можешь теперь исправить ситуацию?

Как только ребенок признает факт хулиганства, вы можете помочь ему разобраться в том, почему он это сделал:

– Чего ты хотел этим добиться? Ты просто хотел позабавиться? Или хотел привлечь к себе внимание?

– Что еще ты мог бы сделать в этих обстоятельствах?

– Может, тебя что-то гнетет и ты поэтому цепляешься к окружающим?

– Зачем ты издеваешься над людьми? Что поможет тебе перестать это делать?

Невинных наблюдателей не бывает

Дети смиряются с ролью жертвы

«Когда все вокруг просто стоят и смотрят, начинаешь думать, что тебе достается по заслугам».

В 2006 году Стэн Дэвис с коллегами, исследуя 1400 детей в диапазоне возрастов от детсадовских подготовительных групп до 12-х классов школы, попросили их выбрать вариант концовки следующего предложения.