Лууле Виилма - Оставаться или идти Страница 23

Такой мужчина боится плохого и постоянно готов к атаке, так как исходящее от других для него негативно. Зачастую подобный человек в предыдущей жизни был либо чрезвычайно великим страдальцем, который теперь пришел отомстить, либо причинял страдания другим и теперь вторую жизнь подряд испытывает в душе ненависть и во всех видит врагов. Чаша страданий в предыдущей его жизни не переполнилась.

Если ему сказать о ком-то, что тот хороший, то он начнет горячо протестовать. У него есть доказательство, что тот плохой. А если сказать о ком-то плохо, то он обозлится с первых же слов. Начнет хоть кулаками доказывать, что тот хороший. И ему было бы легче, если оппонент был бы под стать ему – горазд на слова и скор на руку. Озлобленный от страха человек не в состоянии мыслить, а спокойному, рассудительному человеку невозможно иметь с ним дело. Они говорят на разных языках.

Почему-то таких мужчин пригоняют на мои лекции их жены, и они непременно спрашивают примерно следующее: «Войны были всегда. Почему же Вы говорите, что лишь теперь люди стали плохими?» Сдерживаемое раздражение не дает им извлечь из моей беседы ничего иного.

Так спрашивает человек, которого злит то, что нашелся умник, желающий быть умнее остальных. Он имеет в виду меня, но сам не понимает того, что его протестующая душа перекрыла рассудительность. Он считает меня умной, но его злит то, что я – женщина. Он не сознает, что и это тоже является его стрессом. Не умея освободиться от страхов, он слишком долго прожил под верховенством женщин и теперь готов напасть на любую из них. Этот человек не понимает, что находится на пути к инсульту или инфаркту, и тогда ему придется держаться тише воды, ниже травы, ибо он не сможет о себе позаботиться. Я предупреждала таких мужчин, но они высокомерно обещали, что тогда они вздернут себя на суку. Но стоит лопнуть кровеносному сосуду, и высокомерия как не бывало. Жизнь вдруг сразу приобретает большую ценность.

Уж так в жизни заведено, что глупый учится на собственной шкуре и не видит, что другие учатся иначе. Он хочет и других учить в соответствии со своими убеждениями. Кто боится крикунов, у того уши должны иметь возможность слышать их крик. Кто ненавидит некий стиль жизни, тот должен иметь возможность познать его как душой, так и через телесную боль.

Самих их чаще всего учит страдание, а оно у них немалое – они ведь в своей жизни стремятся только к крайностям.

Уроком для нашей цивилизации является материализм. Материализм – это урок жажды наживы.

В первобытные времена человек шел убивать, чтобы добыть пропитание. А в дальнейшем – уже для того, чтобы добыть одежду, сколотить состояние и т. д. Маховик был запущен и до сих пор никак не остановится. Давно миновали времена, когда люди дрались из-за куска хлеба. Со временем войны стали проводиться все меньше ради собственного выживания и все больше ради уничтожения другого с тем, чтобы поживиться чужим добром, даже если его уже негде хранить. Злоба человечества возрастает пропорционально росту богатства.

Как же можно утверждать, что люди не стали хуже? Плохие и стали хуже.

Жизнь устроена так, что чем больше становится плохое, тем больше становится и хорошее, пусть даже оно не заметно. При возрастании крайностей наступает критическая черта, когда все превращается в свою противоположность. Плохое через разрушение рождает хорошее. В кризисе гибнут те, кто не умеет правильно мыслить, кто рвется в схватку с жизнью. Кто знаком с законами природы и использует их соответственно потребностям, тот пребудет вечно.

На прием пришла молодая супружеская чета с ребенком, который родился после того, как супруги, обратившись к прощению, исправили свой образ мыслей. Результат лечения, если можно такое сказать об очень славном и исключительно спокойном ребенке, оказался на удивление удачным.

За те полтора часа, что мы с родителями углубленно постигали мудрость прощения соответственно приобретенным мною новым знаниям, этот разумный человечек ни разу нам не помешал. Сидя на коленях у матери, он успел между тем осмотреть на стенах все энергетические картины, надолго задерживая взгляд на каждой по очереди, даже если для этого ему приходилось оборачиваться назад. Не менее десяти минут он в глубокой задумчивости созерцал пламя свечи и еще десять минут – мою руку, посылающую энергию, из которой исходило большое пламя. Этому человечку было всего три месяца! Его мать, вынашивая ребенка, правильно с ним общалась и родила нормально. Этот ребенок должен был родиться смышленым.

У матери ребенка были некоторые страхи, которые ей внушили в ходе воспитания ребенка, и мы стали в них разбираться. Мы решили в первую очередь начать с обсуждения духа и души молодой матери, поскольку этого ранее не делали.

Сказала я примерно следующее: «Ваш дух – отец – словно убегает от кого-то, боится потерять свою свободу, но ощущает нехватку сил. Он делает последнюю попытку и вырывается ценой неимоверного усилия. Для него это не блажь, а жизненная потребность. Он уходит прочь».

«Мои мать с отцом разошлись», – сказала женщина.

«Ваша душа – мать – ведет себя беспокойно, подскакивает, словно укротитель дикой лошади, который сидит верхом и не замечает того, что лошади-то нет. У матери бешеная сила и страстное желание укротить этого некто по своей мерке. Она с такой силой стегает его по бокам, что у самой клацают зубы: непонятно, каким образом у нее вообще зубы не повыпадали».

«Как раз и повыпадали, и Вы сами скоро в этом убедитесь – она сидит в приемной», – сказала женщина с улыбкой.

«Ваше тело – словно сторонний наблюдатель, опершийся об изгородь, который решает, что так делать не годится. Из-за чрезмерной властности своей матери сами Вы, в полную противоположность ей, человек мягкий, но с постоянным испугом следите за мужем, поскольку не уверены в нем. Так как отец был у Вас склонен к крайностям, то мужа Вы выбрали с очень мягким характером. Отпустите свой страх, иначе он вымотает мужа. Он начнет ощущать, что жена ему не доверяет». При этих словах ее муж энергично закивал головой, ибо у него действительно разросся страх, что его не любят.

Когда спустя некоторое время в кабинет зашла мать женщины и раскрыла рот, то я была вынуждена признать, что зубы этой 53-летней женщины и в самом деле повыпадали в напористом галопе по жизни. И когда она пожаловалась на аритмию, от которой сердце время от времени пускалось в галоп, то картина стала полной. Признать свои ошибки она не захотела, ну да сердце эту промашку исправит.

Прощение исцеляет как душевные раны, так и телесные. Попробуйте начать с прощения своим родителям, а если не получится, тогда начните с прощения стрессам.

Пришла на прием женщина с ребенком, не достигшим годовалого возраста, у которого был врожденный порок сердца. То был редко встречающийся дефект между желудочками, выглядевший словно нанесенная ножом рана. Раствор овального отверстия по форме походил на лунный серп, но мать на мои слова запротестовала, так как врачи этого не продиагностировали.

В предыдущей жизни этот ребенок являлся предводителем шайки разбойников, который попытался утаить сокровища от своих, за что ему было нанесено смертельное ножевое ранение. В эту жизнь он пришел, чтобы отомстить. В нем уже сейчас сидит злоба. Его повадки – гневные вопли и порча игрушек – воспринимаются как грозное предупреждение.

Болезнь сердца является положительным моментом, ибо не позволит ему в будущем стать преступником. Можно ли его вообще вылечить? Можно, но при соблюдении определенных условий, а эти условия связаны с родителями.

Мать привела с собой также дочь-подростка, худую, согбенную от страха, с сильными очками. При их появлении в кабинете стало зябко, словно в помещении оказался айсберг – настолько сильна была негативная энергия матери.

В матери сидят страхи, но их перебивает агрессивность и властность. Властность, которая требует всего ото всех. Властность, которая видит ошибки других преувеличенными, но слепа перед своими собственными. Если бы это не был ребенок, родившийся из ее чрева, то обвинения в его адрес были бы на переднем плане. У нее настолько заблокирована голова, что до нее ничего не доходит, и она не может слушать, а обрывает меня на полуслове. Моя мысль до нее не доходит. С таким человеком можно вести только бесполезную словесную дуэль.

Люди, яростно защищающие самих себя, всегда испытывают сильное чувство вины, притом даже не видят, что их и не обвиняют вовсе. Все, что человек делает неправильно, откладывается у него в душе необъяснимым чувством вины, которое исчезнет лишь когда вина будет искуплена = когда ошибка исправлена. Из разросшегося чувства вины вырастает злоба, и такой человек набрасывается даже на того, кто спешит к нему на помощь. Так оно и получилось.