Сильфий - трава ангела - l_eonid Страница 20

Рис. 83. Киренаика на карте Северной Африки Птолемея издания 1618 года[75].

Попытка разобраться, где действительно находилась гавань Херсонесы Ахилиды из перипла, используя другие античные тексты, комментарии к ним и современные карты, успехом не увенчалась. Места, предлагаемые комментаторами к Скилаку и Плинию не выдерживают минимального сравнения с самими источниками, современной картой и здравым смыслом.

Так в комментарии к периплу Скилака сообщается:

Херсонесы Ахилиды (Антиды) – мыс Рас-эт-Тин.

В самом же перипле, Херсонесы Ахилиды названы гаванью (λιμήν), а рядом с мысом не обозначено хотя бы какой-нибудь современной якорной стоянки. Зато в наличии надводные или обсыхающие камни и скалы, от которых следовало бы держаться подальше, а многочисленные мели отлично видны на снимках из космоса (рис. 84).

Рис. 84. Мыс Рас-эт-Тин на топокарте масштаба 1:250000 и космоснимке.

В комментариях к английскому переводу "Естественной истории" Плиния, издания 1855 года, о Херсонесе сказано:

Это называлось Херсонесом Великим, в отличие от Херсонесской Парвы, на берегу Египта, примерно в тридцати пяти милях к западу от Александрии. Сейчас его называют Рас-Эль-Тин, или, чаще, Раксатин (сноска к Pliny V.V).

Вот только расстояние от руин Аполлонии до Рас-эль-Тина всего 75 римских миль, а у Плиния от Аполлонии до Херсонеса – восемьдесят восемь. То есть Херсонес должен был быть не там, где его разместили комментаторы, а приблизительно на 20 километров южнее. И это в том случае, если эти 88 миль от Аполлонии определены не по сухопутному пути, по которому он окажется ещё дальше.

Текст описывающий положение Херсонеса у Страбона:

ἄκρα Χερρόνησος λιμένα ἔχουσα: κεῖται δὲ κατὰ κύκλον τῆς Κρήτης ἐν διάρματι χιλίων καὶ πεντακοσίων σταδίων νότωι (Strabo XVII.III.23).

мысъ Херсонесъ съ гаванью, мысъ лежитъ насупротивъ критскаго Матала, южнѣе его на 1,500 стадій (пер. Мищенко, 1879)

имеет невероятное количество интерпретаций, весьма отличающихся друг от друга. Вплоть до того, что оригинальные полторы тысячи стадий Страбона, предлагается заменить на две с половиной тысячи. С аргументацией, что по данным Птолемея, нетрудно понять, что χιλίων (тысяча) надо читать, как δισχιλιον (две тысячи) (сноска 2 к переводу Tardieu, 1880).

Сообщение в комментариях к русскому изданию 1964 года, об исправлении Летронном[76] одного из расстояний на этом участке побережья с оригинальных 3000 стадий на 2000 (прим. 42 к Страбон XVII.III.23), намекает на то, что при таких исправлениях, искать действительное расположение Херсонеса с помощью комментариев дело безнадежное.

К тому же, Херсонес, как некий пункт отсчета, был нужен только для определения расположения острова Платея по периплу Скилака.

В конце-концов остров всё же нашелся. Там где ему и следовало находиться по периплу. В половине и четверти дня плавания от Антипирга. На участке между 23.31 и 23.48 градусами восточной долготы.

Вот только сейчас это не остров, а окончание материка – мыс Менгар-Айн-эль-Джазала с прилегающей территорией. Остров Джазират-эль-Ульба, расположенный тут же, вполне может претендовать на роль острова Аэдония.

Других подходящих мест для предполагаемого острова Платея – ни ближе, ни дальше к западу от Тобрука не существует. То, что когда-то это был именно остров прекрасно видно по рельефу бывшей береговой линии (рис. 85). Остров полностью оправдывал свое название – был широкий и плоский[77]. Его размеры позволяли разместить посевы и выделить места под пастбища.

Рис. 85. Бывший остров Платея, определяемый по рельефу его береговой линии на основании данных радарной высотной съемки.

С отметки уровня моря +30 м от современного остров без сомнения отделялся от материка двухкилометровым проливом. Но во времена Геродота скорее всего постоянным речным потоком, следы от которого остались в рельефе. К тому же, остров омываемый пресной и соленой водой, как нельзя лучше соответствовал бы рекомендации дельфийского оракула Батту – основать колонию в "месте между двух вод" (Encyclopædia Britannica, 1911).

И, похоже, что при Геродоте остров Платея доживал свои последние столетия как остров. Пока окончательно не пересохла река, в устье которой он находился. Ни Плиний ни Страбон не упоминают о наличии такого крупного объекта у побережья Киренаики к концу I века до нашей эры. Более того, у Страбона, со ссылкой на ныне утраченные сочинения Посидония с Артемидором[78], нашлось указание на общее сокращение стока существовавших постоянных рек Северной Африки в конце II века до нашей эры:

Я не знаю, прав ли Посидоний, когда он утверждает, что "только с небольшое число незначительных рек" протекает через Ливию; ведь это те самые реки, указанные Артемидором, между Линксом и Карфагеном, которые он называет "большими и многочисленными". (Страбон XVII.III.10.)

Сведения Скилака дополнительной информации к сведениям Геродота и Теофраста не дают и служат скорее подтверждением того, что в IV веке до нашей эры сильфий на широте Эвесперид рос по всей территории Киренаики (рис. 86).

Рис. 86. Широтные размеры распространения сильфия по данным Скилака в сравнении с размерами побережья Киренаики.

Таким образом, северную, западную и восточную границы ареала сильфия удалось определить точно. Ареал был ограничены северным побережьем Африки между 18.98 и 23.31 градусами восточной долготы.

Далее следует подробнее познакомится с той его частью, на которой, по словам Теофраста, сильфия было особенно много:

Особенно много растет его вокруг Сирта, начиная от Эвесперид (Теофраст VI.3.3).

Есть такой способ отображения земной поверхности – теневая карта. Такая карта использует цвета для обозначения локальной ориентации поверхности относительно