Голос земли. Легендарный бестселлер десятилетия о сокровенных знаниях индейских племен, научных исследованиях и мистической связи человека с природой - Робин Уолл Киммерер Страница 38

Хауденосауни опубликовали Благодарственное обращение, и сейчас оно переведено более чем на сорок языков. Его услышали по всему миру. Но почему не здесь, на этой земле? Я пытаюсь представить, что было бы, если бы в школах поменялся утренний ритуал и в него включили бы нечто подобное Благодарственному обращению. Я не хочу показаться неуважительной по отношению к убеленным сединами ветеранам, живущим в моем городе, которые всегда стоят, приложив руку к сердцу, когда мимо проносят государственный флаг, и чьи глаза наполняются слезами, когда они произносят текст клятвы своими скрипучими голосами. Я тоже люблю свою страну и разделяю ее надежды на свободу и справедливость. Но границы того, что я чту, простираются дальше границ государства. Давайте лучше поклянемся отвечать взаимностью миру природы. В Благодарственном обращении звучит мысль о том, что мы, люди, представители своего вида в демократической семье живой природы. Если мы хотим привить чувство патриотизма, тогда давайте воспитывать истинную любовь к родине, имея в виду ту землю, на которой мы живем. Если мы хотим воспитать хороших лидеров, тогда давайте напомним нашим детям об орле и клене. Если мы хотим вырастить хороших граждан, то давайте учить их взаимности. Если то, к чему мы стремимся, – это справедливость для всех, тогда пусть это будет справедливостью для всего Сотворенного.

Теперь мы приблизились к концу нашего Благодарственного обращения. Перечисляя все эти вещи, мы постарались ничего не забыть. Но если что-то было упущено, пусть каждый, кто это обнаружит, по-своему произнесет слова приветствия и выразит свою благодарность. Теперь наш разум един.

Каждый день, произнося эти слова, люди благодарят землю. И в тишине, наступившей после этого, мне слышится тоска по тому дню, когда мы сможем услышать, как в ответ земля благодарит людей.

Собирая священную траву

Священную траву собирают в середине лета, когда она высокая и глянцевая. Травинки срывают по одной и высушивают в тени, чтобы сохранить цвет. Взамен всегда оставляют какой-нибудь дар.

Озарение среди фасоли

Секрет счастья открылся мне во время сбора фасоли.

Я шарила среди ползучих вьющихся зарослей, которые оплетали «вигвамы» моей фасоли, поднимая темно-зеленые листья и находя под ними гроздья стручков, длинных, зеленых и плотных, покрытых нежным пушком. Я сорвала пару стручков, надкусила один и почувствовала истинный вкус августа – хрустящую свежесть фасоли. Это летнее изобилие предназначено для морозильника, его следует доставать оттуда посреди зимы, когда воздух наполнен лишь запахом снега. Я успела обшарить только одну шпалеру, а моя корзина уже была полна стручков.

Чтобы опустошить корзину на кухне, мне пришлось пробираться между тяжелыми плетьми тыквы и обходить кусты томатов, пригнувшихся к земле под тяжестью своих плодов. Они распластались у ног подсолнухов, чьи головы склонились под грузом созревших семян. Поднимая корзину над картофельной грядкой, я заметила вскопанную борозду, в которой виднелось гнездо картофелин в красной кожице, – это было место, где девочки бросили собирать урожай в то утро. Я присыпала гнездо землей, чтобы овощи не позеленели на солнце.

Дочки с неохотой идут выполнять садовые работы, впрочем, как и все дети. Но стоит им только начать, как их настолько захватывает мягкость и аромат земли и свежее дыхание дня, что они не замечают, как пролетают часы. Семена фасоли, которые лежат в моей корзинке, были посажены в землю их пальцами еще в мае. Наблюдая, как они сажают растения и собирают урожай, я чувствую себя хорошей матерью, которая учит их обеспечивать себя.

Но вот семенами мы себя не обеспечивали. Когда Небесная женщина похоронила свою любимую дочь, из ее тела выросли растения, ставшие особыми дарами для людей. Табак вырос из ее головы, из волос – священная трава. Ее сердце подарило нам землянику. Из ее груди выросла кукуруза, а из живота – тыква, ну а в ее руках мы видим похожие на длинные пальцы гроздья фасоли.

Как мне показать моим девочкам свою любовь июньским утром? Я собираю для них лесную землянику. Февральским днем мы лепим снеговиков, а потом сидим у огня. В марте мы делаем кленовый сироп, в мае собираем фиалки, а в июле ходим купаться. Августовскими ночами мы расстилаем одеяла и наблюдаем метеоритные дожди. Ноябрь, этот великий учитель, приносит в нашу жизнь поленницу дров. И это только начало. Как мы показываем детям свою любовь? Каждый по-своему – дождем подарков и ливнем жизненных уроков.

Может, все дело было в аромате спелых помидоров, или в пении иволги, или в косых лучах света этим солнечным днем, или в туго набитых стручках фасоли, в гуще которых я очутилась. Только в какой-то миг вместе с волной внезапно нахлынувшего ощущения счастья меня посетило озарение и заставивило громко рассмеяться, напугав синичек, клевавших семена подсолнухов и посыпавших землю дождем черно-белой шелухи. Во мне возникла уверенность, теплая и ясная, как сентябрьское солнце: земля платит нам ответной любовью. Она любит нас, одаряя бобами и томатами, спелыми колосьями и ежевикой, пением птиц. Любит нас, осыпая дарами и ливнем жизненных уроков. Она заботится о нас и учит нас заботиться о себе – это то, что делают хорошие матери.

Я оглядела свой сад и почувствовала, как она радуется, даря нам свои великолепные плоды: малину, тыкву, базилик, картофель, спаржу, шпинат, салат, свеклу, брокколи, перец, кочанную и брюссельскую капусту, морковь, укроп, лук-репку и лук-порей. Это напомнило мне ответ моих маленьких девочек на вопрос «как сильно я вас люблю?» «Во-о-о-от так», – отвечали они, широко разводя руки. Вот почему я заставила своих дочерей учиться садоводству: чтобы у них всегда была любящая мать, даже после того, как меня не станет.

Это было настоящее прозрение среди фасоли. Я много размышляю о наших взаимоотношениях с землей, о том, как много нам дается, и о том, что мы можем дать взамен. Я пытаюсь решить уравнение взаимности и ответственности, понять, как выстроить устойчивые отношения с экосистемами. Но все это умозрительно. И вдруг неожиданно, без всякого философствования и рационализма, я получаю простой