Голос земли. Легендарный бестселлер десятилетия о сокровенных знаниях индейских племен, научных исследованиях и мистической связи человека с природой - Робин Уолл Киммерер Страница 43

такие же пышные и яркие, как юбка девушки. Я обращаю ее внимание на разбухшую завязь цветка после опыления. Таков итог успешного соблазнения. Осторожно семеня на своих каблуках, она следует за стеблем обратно к его началу; старые цветы увяли, а на месте пестика цветка появилась крошечная тыква. Подходя ближе к растению, замечаешь и более крупные плоды – от комочка, на котором все еще держится цветок, до полностью созревшей десятидюймовой тыквы. Это как наблюдать за развитием беременности. Вместе мы выбираем спелую мускатную тыкву и разрезаем ее, чтобы она увидела внутри семена.

«Вы хотите сказать, что тыква получается из цветка? – недоверчиво спрашивает девушка, заметив процесс, происходящий вдоль ствола. – Мне нравится этот вид тыквы на День благодарения».

«Да, – отвечаю я, – это созревшая яйцеклетка того первого цветка».

Ее глаза расширяются от удивления: «То есть все эти годы я ела яйцеклетки? Фу, я больше никогда не стану есть тыкву».

По саду разлита чувственность, и большинство студентов увлечены тайной процесса созревания плода. Я показываю им, как аккуратно раскрыть початок кукурузы, чтобы не повредить кукурузные рыльца, которые струятся, как шелк, выходя из кончика початка. Сначала снимается грубая внешняя листовая оболочка, затем слой за слоем внутренние листья, каждый следующий тоньше предыдущего, пока не откроется последний слой, такой тонкий и плотно прижатый к кукурузе, что сквозь него просвечивают очертания зерен. Когда мы отворачиваем последний слой, от раскрытого початка исходит сладкий молочный аромат и становятся видны ровные ряды круглых желтых зерен. Мы внимательно рассматриваем их и прослеживаем каждую нить кукурузного шелка. Снаружи эти нити коричневые и подсохшие, а внутри – бесцветные и сочные, словно наполненные влагой. Каждая тонкая нить соединяет отдельное зернышко с внешним миром.

Кукурузный початок – это необычная разновидность цветка, в котором кисть шелковистых нитей представляет собой сильно вытянутый пестик с рыльцами. Один его конец колышется на ветру, собирая пыльцу, а второй прикрепляется к завязи. Шелковистые нити – это наполненные водой проводники для семенной жидкости, выделяемой захваченными гранулами пыльцы. Кукурузная семенная жидкость спускается по шелковистой трубке к молочно-белому зернышку – яйцеклетке. И лишь после того, как зерна кукурузы будут оплодотворены подобным образом, они станут плотными и желтыми. Початок кукурузы – это мать сотен детей, их у нее столько же, сколько зерен в початке. И у каждого потенциально разные отцы. Не удивительно, что ее называют Матушка Кукуруза.

Зерна фасоли тоже растут, как младенцы в утробе матери. Студенты с удовольствием хрустят свежими стручками фасоли. Я прошу их сначала раскрыть узенький стручок, чтобы они увидели, что едят. Джед вскрывает стручок ногтем большого пальца. Вот они, малыши-фасолинки, по десять в ряд. Каждый маленький шарик прикреплен к стручку хрупким зеленым жгутиком – семяножкой. Его длина всего несколько миллиметров, и это аналог пуповины. Через эту пуповину материнское растение питает свое подрастающее потомство. Студенты толпятся вокруг нас, чтобы лучше рассмотреть. Джед спрашивает: «Значит, у фасоли есть пупок?» Все смеются, но ответ на его вопрос прямо здесь. У каждой фасолины есть маленький след от семяножки – цветное пятнышко на семенной оболочке, хилум. У каждой фасолины действительно есть пупок. Эти материнские растения кормят нас, оставляя своих детей в качестве семян, чтобы кормить нас снова и снова.

В августе я люблю устраивать обед в честь Трех сестер. Я расстилаю скатерти на столах под кленами и расставляю на них букеты из полевых цветов в банках. Потом начинают приходить мои друзья, и каждый приносит с собой какое-то блюдо или корзину с едой. Столы ломятся от подносов с золотистым кукурузным хлебом, салатом из трех видов бобовых, круглыми коричневыми бобовыми пирожками, черной фасолью с перцем чили и летней тыквенной запеканкой. Моя подруга Ли приносит тарелку маленьких тыкв, начиненных сырной полентой. На столе появляется дымящийся котел с супом «Три сестры» – в желто-зеленом бульоне плавают дольки летней тыквы.

Согласно нашему ритуалу, как только все собрались, мы отправляемся в сад и собираем еще овощей, будто нам все еще мало еды. Большая корзина доверху наполнена кукурузными початками. Пока старшие дети очищают кукурузу, родители наполняют миски свежими зелеными стручками фасоли, а малыши заглядывают под колючие листья тыквы в поисках цветков. Мы аккуратно кладем ложкой смесь из сыра с кукурузной мукой в оранжевую сердцевину каждого цветка, закрываем его и обжариваем до хрустящей корочки. Они исчезают с тарелки с той же скоростью, с которой мы их готовим.

Уникальность Трех сестер заключается не только в их взаимопомощи в период роста, но и во взаимодополняемости этих трех видов растений на нашем столе. Приготовленные вместе, они очень хороши на вкус и образуют питательную триаду, достаточную для полноценного рациона людей. Кукуруза во всех вариантах приготовления – превосходный источник крахмала. На протяжении лета она преобразует солнечную энергию в углеводы, чтобы всю зиму люди имели калорийную пищу. Но человеку недостаточно одной лишь кукурузы: в ней присутствуют не все необходимые питательные вещества. Так же как фасоль дополняет кукурузу в саду, они дополняют друг друга и в рационе питания. Благодаря своей способности накапливать азот фасоль, в отличие от кукурузы, богата белком. Человек прекрасно проживет, питаясь бобовыми и кукурузой, а вот чего-то одного из них будет недостаточно. Однако ни фасоль, ни кукуруза не дают тех витаминов, которыми обеспечивает богатая каротином тыква. И снова вместе они сильнее, чем по отдельности.

После такого обеда десерта уже не хочется. На столе нас дожидается блюдо с индейским пудингом и кукурузными лепешками с кленовым сиропом, мы просто сидим и смотрим на долину, а дети бегают вокруг. Земля у подножия холма в основном засажена кукурузой, длинные прямоугольные поля упираются в лесной массив. При свете дня ряды кукурузы отбрасывают тени, очерчивая контуры холма. Издали они выглядят как строки текста на странице, длинными зелеными линиями протянувшиеся вдоль его склона. Суть наших взаимоотношений с землей запечатлена здесь лучше, чем в любой книге. А по другую сторону холма я читаю строки истории о людях, которые больше ценят единообразие и ту эффективность, которую оно дает, историю, в которой земля используется для удобства машин и потребностей рынка.

В сельском хозяйстве коренных народов Америки принято видоизменять растения, подстраиваясь под требования земли. В результате существует множество разновидностей кукурузы, окультуренных нашими предками. И все эти сорта адаптированы для множества различных мест. Современное сельское хозяйство, с его крупной техникой и горючим топливом, использует иной подход: изменять состав почвы, подстраиваясь под растения, пугающе похожие на клонов.